Где живёт розовый лис - Елена Пейдж

«Мне так жаль, что мы не можем быть вместе», – подумала Чиа. Сейчас она увидит, как они превращаются в пыль. Их жизни оборвутся.

24

Чёрная пыльца

Разум Чиа, побеждённый и опустошённый, безжизненно застыл, как и всё остальное в ней. Она ничего не могла сделать. Была бессильна. «Помоги мне придумать что-нибудь, мама, пожалуйста!»

И мама ответила! Её голос прозвенел в голове чётко и ясно. И каждое слово словно опровергало собственные мысли Чиа: «Моя неповторимая! У тебя есть силы всё изменить. Ты – самая могущественная из всех существующих фей. Всё, что тебе нужно сделать, – спастись самой. Позаботься о себе. Подумай прежде всего о себе. И всё остальное будет хорошо».

«Я не понимаю».

Артемий говорил ей это столько раз. Чиа попыталась, но ничего не получилось. Она посмотрела в глаза Артемию, чтобы найти подсказку, что ей делать. Это не помогло. Она была недостаточно сильной. Она не могла сразиться с Присциллой и победить, как бы ни заботилась прежде о себе. Артемий подмигнул ей и закрыл глаза.

– Прощайте, вонючие волшебники. Никто не будет по вам скучать. Ха-ха! – взвыла Присцилла.

Чиа смотрела, точно в замедленной съёмке, на то, как Присцилла подносит ладонь ко рту, чтобы сдунуть чёрную пыльцу на её друзей и родителей, отправив их в небытие.

Мысли понеслись быстрее, чем крылья. Мама только что сказала, что она может всё исправить. Если только подумает о себе. Но девочка не знала, как это сделать. Каждый раз, когда ей нужно было спасти себя, она повторяла одно и то же.

Единственное, что могло их спасти, это если она подумает о пёрышке и выведет их отсюда. Это может помочь, если как следует сосредоточиться, не обращая внимания на чёрную пыльцу Присциллы. Чиа закрыла глаза и представила красное пёрышко. И ум её наполнился сомнением в собственных силах.

Потом раздался отвратительный шелест летящей волшебной пыльцы. Тошнотворная магия разлилась вокруг, и Чиа поняла, что опоздала. Она открыла глаза. Пера нигде не было. Вместо него она в ужасе увидела, как чёрная пыльца превращает в пыль коз-эльфов. Потом исчезли Артемий, мисс Роберта, Хайди, Джереми, мама и папа. Они все растворились, как радуга, унесённая грозой. Чиа застыла точно в ночном кошмаре, не в состоянии двинуться, когда Пип, последний из всех, её самый лучший друг в целом мире, превратился в ничто.

– Не-е-ет! – голос, наконец, вернулся к Чиа. – Пожалуйста, верни их, пожалуйста! Я сделаю всё, что ты ни пожелаешь. Этого не может быть. Этого не может произойти. Сделай что-нибудь! – Девочка почувствовала, как внутри у неё всё похолодело и затвердело. Отчаяние от невозможности спасти друзей перешло в боль. Слёзы катились по её щекам и капали на пепел – всё, что осталось от них.

Вокруг никого не было, кроме Хитченса, Виолы, Присциллы и её самой.

– Убей меня тоже. Я не хочу жить. Я не могу существовать в мире, где их нет. Давай, – кричала Чиа.

– Бедняжка Чиа. Все погибли. И только из-за тебя, – издевалась Присцилла. – Ты пыталась разрушить проклятие и проиграла. Ты пыталась спасти друзей. И проиграла. Ха-ха. Ты такая несчастная!

– Да, да, я – несчастная. Убей меня, пожалуйста. Я не могу выносить эту боль.

– Всё в своё время. Сначала нам кое-что от тебя понадобится. Подойди, – Присцилла дунула в неё жёлтой пыльцой, и Чиа почувствовала, как её обмякшее безжизненное тело движется к Присцилле.

– Позвольте мне убить её, мэм. Она была настоящей паршивкой, ни больше ни меньше. Доверьте это дело мне. – Хитченс подошёл к Чиа и плюнул ей в лицо. Слюна потекла по её щеке.

Девочка потеряла всех и всё. Ей было безразлично, что он о ней думает. Ей нечего было терять. Теперь у неё осталась только она сама. Она осталась одна.

Чиа посмотрела Присцилле в глаза и изо всех оставшихся у неё сил пожелала, чтоба та упала замертво.

– Ты уродлива, – заявила она. – Мои крылья ужасно на тебе смотрятся. Ты их не заслуживаешь.

– Ха-ха. Если б мне интересно было твоё мнение, я бы спросила тебя. Всё равно ты умрёшь через мгновение.

Чиа закричала от боли, не в состоянии двигаться, когда Присцилла засунула руку ей в грудь. Она скривила лицо при виде своего собственного как будто пластмассового сердца в руке Присциллы. Настоящее волшебное сердце. Теперь она это поняла.

– Это единственный способ убить меня, да? Потому что ты знаешь, что теперь я – полноценная королева, так? – произнесла Чиа, едва сдерживая гнев, скопившийся у неё внутри и готовый вырваться наружу. – Ты никогда не будешь такой, как я. Ты никогда не станешь настоящей феей. Ты можешь притвориться ею, но ты – просто мусор из канавы. Ты – ничто и никто.

Присцилла скривилась от слов Чиа и откашлялась.

– Я собиралась подарить тебе такую же лёгкую смерть, как у остальных, но подумала и решила пустить тебя на съедение леопардам Виолы. А теперь закрой свой рот.

Чиа закусила нижнюю губу.

– Что ты собираешься сделать с моим сердцем?

– О, не волнуйся, дорогая. Ты всё увидишь, прежде чем умрёшь. Мне доставит огромное удовольствие посмотреть, как ты ещё больше страдаешь.

Присцилла дунула пыльцу Чиа в лицо, и та снова поднялась в воздух. Девочка увидела, что Присцилла взяла ещё одно волшебное сердце. Ещё чьё-то. Она поднесла его к своим губам.

– Подойди сюда, Виола.

Виола, которая парила под потолком шахты всё это время, не произнося ни слова, спустилась как по команде.

– Я хочу, чтобы ты убила Хитченса. Он мне больше не нужен. Убей его. Это приказ!

– Вы шутите, мэм? Я был вам так предан, – Хитченс развернулся, чтобы убежать.

Но Виола протянула ладонь за чёрной пыльцой и не колеблясь дунула ею в Хитченса.

– Пожалуйста, леди, имейте сердце, – выкрикнул он на ходу. Но волшебство догнало его.

Чиа увидела, что Хитченс исчез так же, как остальные. После всего, что он с ней творил, ей не стоило бы его жалеть. Но она ничего не могла с собой поделать. В конце концов, никто не заслуживал такой участи.

Лицо Присциллы исказила акулья улыбка.

– Подойди сюда, Виола.

Та подлетела к Присцилле.

– Она так хорошо выдрессирована, правда, Чиа? Ты так и не спасла свою сестру. Она была эгоистичной и злой, когда я её встретила. Но недостаточно плохой для меня. Я использовала волшебную пыльцу против неё с самого начала. Это её сердце я забрала первым. И с тех пор она делает всё, что я ей скажу. Я сделала более подлую, эгоистичную копию Виолы. Копию лучше оригинала.

Чиа не верила собственным глазам и ушам.

– Она забрала твоё зрение, потому что я сказала ей сделать это. Когда вы были в тоннеле, она действительно пыталась тебе помочь. Злодейка осмелилась выступить против меня. Но как только я узнала об этом, то сразу всё исправила. Я снова перехватила контроль над её волей. Она – моя собачка. Моя дочурка. – Присцилла замолчала и прижала оба красных пульсирующих сердца к своим щекам. – Но, увы, она меня утомила. Ею становится всё труднее и труднее управлять. Она заменит тебя в шахте.

Присцилла поднесла сердце Виолы к губам, поцеловала его, потом сжала его в кулак, выдавливая из него жизнь. Виола скорчилась от боли.

– Виола! – Но было слишком поздно. Снова. Сердце Виолы превратилось в красную пыль. Виола упала без сознания.

– Ты убила её? Ты – чудовище!

– Ха-ха! Меня называли и хуже. Не волнуйся. У меня есть для неё прекрасное сердце взамен. То, которое тебе больше не понадобится.

Присцилла наклонилась и засунула сердце Чиа в грудь Виолы. Та сразу очнулась, села и потёрла глаза.

– Мама?

– Да, детка, я здесь, – ответила Присцилла и погладила руку Виолы, как будто была ласковой, доброй. И искренней.

– Я ничего не вижу. Где я, что со мной?

– Ты в шахте, ищешь алмазы. Вперёд. Найди мне много-премного. Молодец, хорошая собачка.

– Да, мама, – ответила