Трое с маяка, или Булочная на Краю Света - Полина Сутягина

– Но пока его нет, – прервала его Мари, – можно попробовать мои травы.

После чая Томми пошел провожать Элис, а Мари поднялась к себе, чтобы провести ревизию имевшихся у нее запасов – засушенных летом трав, заготовленных настоек. Шурша и перебирая стоявшее на полках, она не услышала стука в дверь, и поняла, что уже не одна в комнате, только когда услышала рядом голос Жаннет.

– Мари, ты болела какими-нибудь детскими болезнями?

– Хм… – девушка с трудом заставила себя оторваться от баночек, – я… не помню.

– Это крайне неприятное дело – сложно забыть такое, – парировала Жаннет, на удивление серьезно глядя на подругу.

– В таком случае, возможно, что в раннем детстве, – она подняла глаза и, увидев встревоженный взгляд подруги, почти рассмеялась – так он был ей непривычен, – ты же знаешь, ко мне болячки не пристают! Я знаю, что делаю!

– Мари, может, лучше я к ним схожу?

– Не стоит, ты не знаешь, на что нужно обратить внимание. Я сразу сделаю им отвар, может быть, компрессы…

– Я умею ухаживать за больными. Только наше ли это дело. Почему ты не хочешь доверить это доктору?

– Он верит в силу лекарств, а я – трав. Понимаешь, когда ты знаешь, что могла что-то сделать и не сделала, это хуже, чем если ты попыталась, но тебе не удалось.

И Мари снова повернулась к шкафу.

***

Со всеми этими разговорами о Фюшкинсах Томми совсем забыл передать Мари приглашение к мистеру Вилькинсу, поэтому сделал он это утром, поймав девушку уже почти у самой двери.

– Да, Мари, я забыл сказать – завтра мистер Вилькинс нас ждет к себе.

Девушка одарила его удивленным взглядом.

– Это что еще за новость?

– Обычная такая новость, – ответил мальчик, активно поглощая приготовленный Мари завтрак, – у нас обмен библиотеками – теперь наша очередь проинспектировать его полки. Ты так не считаешь?

– Это ты сейчас на ходу сочиняешь или он правда нас пригласил?

– Ну честное слово, Мари! Почему ты мне не веришь?

– Ладно, вечером обсудим, мне пора открывать булочную, – и она скрылась за дверью, а Томми быстро запил съеденное чаем и побежал за портфелем.

После метели установилась солнечная погода. Бледность зимних лучей сторицей возвращалась ослепительным сиянием чистого снега. Томми радостно скакал из сугроба в сугроб, когда торил тропу через лес. Он не желал смиряться и ползимы ходить кругами, когда можно было идти под готическими арками переплетенья ветвей и смотреть на узор отпечатков беличьих лапок на заснеженных контрфорсах9 дубов. Поэтому каждый раз, когда папаша Ноэль10 переставал мести своей бородой, мальчик смело заходил в мир, словно начертанный сажей и сепией11 на выбеленной хлопковой бумаге, и принимался заявлять о своих правах на тропу, вновь и вновь торя ее. Правда, побочным эффектом его бойкости являлись мокрые ботинки, да и одежду порой приходилось сушить прямо на себе, благо школьный смотритель не скупился на дрова для каминов. «Томми, это непостижимо, на что ты похож!» – восклицала частенько мадам Жерни при его появлении. А он, отряхивая с себя переставшее быть снегом, скорее удалялся с ее глаз.

***

Жаннет вся в снегу вбежала в булочную. Мари как раз заворачивала хлеб покупательнице и, подняв глаза на подругу, только слегка покачала головой. На что художница лишь развела руками, как бы говоря «это выше моих сил!» Уже надевая фартук, Жаннет пояснила, что просто не могла оторваться от начатой ею картины. Мари, дав подруге все указания и быстро накинув шерстяной платок и пальто, подхватила закрытую корзинку с травами и настойками и спешно покинула булочную.

Солнце заливало сугробы по обеим сторонам улочки, они отбрасывали сиреневые тени на тропинку и основания заборов, ее обрамлявших. Мари уверенно шагала к дому Фюшкинсов. По дороге ей встретилось несколько обитателей городка, неспешно бредущих по делам. Мари обменялась с ними приветствиями и продолжила путь. Уже на повороте к дому Мари заслышала знакомый лай, и снежной бурей навстречу ей вылетел лохматый пес, за которым волочился пустой поводок. Мари только покачала головой. Без сомнения, если бы пес совершил задуманное, то он с легкостью мог бы водрузить миниатюрной девушке лапы на плечи, и повалить ее в ближайший сугроб, однако она уверенным голосом остановила заснеженную массу шерсти, готовую на нее обрушиться. Через некоторое время подоспела и хозяйка.

– О, Мари! Как хорошо, что это ты! Этот негодник опять вырвался… ох…

Мари протянула запыхавшейся мадам Кюрю поводок.

– Это он… ох… наверное, тебя учуял, – продолжала старушка, принимая поводок и укоризненно поглядывая на пса, весело виляющего хвостом между девушкой и хозяйкой.

Потом старушка подняла глаза на девушку и с удивлением заметила:

– А разве ты не в пекарне в это время?

– Совершенно верно, мадам Кюрю. Обычно это так. Но сейчас я иду к Фюшкинсам. А Вы шли к нам? Там сейчас Жаннет.

– Жаннет?.. А, да… тоже очень милая девушка… – пробормотала мадам Кюрю, – к Фюшкинсам, ну хорошо… да, Сэм – милый мальчик, они с дочкой дружили, помню.

– Вы, наверное, про Сэма Старшего, – улыбнусь Мари.

– Да-да, конечно, – старушка потрепала Мари по вязаной перчатке, и двинулась дальше, увлекаемая неугомонным псом.

Мари же повернула и вошла во двор. Дом приветливо пыхтел на обе трубы. На стук показалась мадам Фюшкинс, в домашнем чепце и с малышом на руках, укутанным в одеяло. Ребенок тихонько плакал. Мари сразу же проверила лоб малыша, не было сомнений, что у него жар. У матери пятерых, к тому же больных, детей, не было сил на расспросы, и она впустила девушку в дом. Мари осмотрела всех пятерых и попросила их мать показать ей, где кухня. Там она быстро водрузила большую кастрюлю и одну поменьше на плиту, расчистила широкий деревянный стол, изобилующий порезами ножа и прочими следами кухонной деятельности, и принялась за дело.

От Фюшкинсов Мари вышла уже под сияние зимних звезд и, потихоньку добредя до маяка, она лишь умылась и сразу повалилась на постель. Томми и Жаннет, приготовившие ужин, были удивлены тем, что Мари даже не заглянула в гостиную.

На следующий день к завтраку Мари тоже не вышла. Обеспокоенный Томми постучал к ней в дверь, и спросил, как она себя чувствует и пойдет ли сегодня к мистеру Вилькинсу. На что получил ответ, что она в порядке, просто очень устала, и выйдет ко времени, когда им будет пора отправляться. Томми только пожал плечами. Жаннет уже ушла в булочную, ибо договоренность об утренней смене в эту