Мы – Виражи! - Алена Кашура

Зрители громко аплодировали и хохотали. И мэр города смеялся так, как смеялся, пожалуй, лишь в детстве, – до слёз. Только один человек в зале кипел от гнева. Это был дядюшка Жако.

Много лет подряд он пытался заполучить мирарис. Хотел стать лучшим циркачом. Непревзойдённым! Легендой, о которой будут помнить даже спустя столетия! Он мечтал об этом и днём и ночью. Каждый год Жако искал для цирка всё новых и новых артистов в надежде, что мирарис наконец выберут их – а заодно и его самого. Только Тиныч и карлик по-прежнему оставались с ним, потому что знали о призраке.

Найти хороших артистов оказалось непросто. Многие были лентяями или бездарями. А с такими циркачами много не заработаешь. Так что Жако пришлось заняться перевозкой запрещённых грузов – лишь бы удержать цирк на плаву от одной передачи мирарис до следующей. Он даже перестал совершенствовать свои фокусы, которые так любил раньше. Все мысли были только лишь о мирарис.

И вот всё пошло прахом из-за этого недомерка. Из-за Усика! Сначала он лишился призрака. Потом от него сбежали тигры. За ними последовали и артисты, потому что зрители окончательно перестали собираться на выступления. Даже Тиныч покинул его после того, как получил палкой от старухи. И вот теперь Виражи собрали аншлаг. Если не сорвать представление, им достанется и седьмой дар – несметное богатство, которым так часто дразнил его Гектор Фортунатос. Полицейский почти сумел остановить шоу. И Жако успел порадоваться, что не зря позвал его сюда. Но радость была недолгой. Антуан де Вираж обратил появление стража порядка в свою пользу. Проклятье!

Гнев кипел внутри у Жако, сжигая остатки благоразумия. И когда на арену вышли клоуны, фокусник не помня себя бросился к ним едва ли не по головам зрителей.

Викки и Усик, увлечённые выступлением, не замечали приближения Жако. Мама и папа готовили очередной номер за кулисами. Им помогали бабушка и призрак, руководивший процессом из медальона. Ломик тоже не заметил врага – он собирался идти вниз. Но тут Малинка тоненько вскрикнула:

– Смотри! Жако! Надо предупредить наших!

Она распахнула окно и ступила на леску. Ту самую леску, по которой Гектор Фортунатос передавал артистам послания ещё в позапрошлом веке.

Если бы кто-нибудь поднял голову к потолку, ему бы почудилось, будто Малинка бежит по воздуху. Но все смотрели на клоунов.

Малинка торопилась к сестре и Усику. У неё под ногами мелькали головы и плечи зрителей, алый ковёр, позолоченные спинки сидений. Она была уже близко, когда Малинку заметил Жако.

– Ага! – обрадовался он.

Эту девчонку Жако тоже ненавидел всем сердцем. Ведь именно она отняла у него Ломика. Фокусник оттолкнулся ногой от чьего-то плеча и подпрыгнул. Малинка не успела увернуться – Жако ухватил её за лодыжку, сдёрнул вниз и крепко сжал стальными пальцами прямо за горло.

– Марина! – закричал Ломик.

Он почувствовал, как сердце, сорвавшись, ухнуло в пятки. Не медля ни секунды, Ломик бросился из кабинета на сцену. Помочь Малинке! Спасти!

А Жако тем временем, увлекая за собой Малинку, выпрыгнул на сцену и закричал:

– Остановите шоу, или я сверну шею девчонке!

Вся элегантность Жако словно испарилась. Он стоял с перекошенным от гнева лицом. И на вытянутой руке крепко держал Малинку за горло. Малинка покраснела. Она попыталась лягнуть его, но не достала.

– Пусть зрители уходят! Ну?!

Викки и Усик, которые изображали учителя и нерадивого ученика возле деревянной доски, замерли на полуслове. Из-за кулис показались и все остальные. Родители, бабушка, Эдуард Маркович… Даже прапрадед, который прятался от работников сцены в складках кулис, высунул свою полупрозрачную голову.

– Отпусти дочку, пожалуйста, – попросил папа. – Мы сделаем всё, что скажешь!

Он приближался к Жако сантиметр за сантиметром, надеясь внезапно напасть и вырвать Малинку.

– Ни с места! – Жако вытащил из-за пояса пистолет и направил его на папу.

Зрители непонимающе смотрели на сцену. Это шоу? Или мужчина, схвативший девочку, безумец? Мэр города достал мобильный телефон, чтобы вызвать полицию, да так и замер, наблюдая за развитием событий. В зале стояла звенящая тишина, которую нарушало лишь шумное дыхание Жако и всхлипывания Малинки.

Она всё ещё пыталась вырваться. Но силы быстро покидали её – Жако слишком крепко сжимал пальцы.

Наконец Ломик выскочил на сцену и замер, увидев сестру в лапах у Жако. Стало трудно дышать, словно это ему сдавили горло. Сердце бешено заколотилось в рёбра.

– Быстро отпусти мою сестру! Брось оружие!

– А-а-а-а! – злобно улыбнулся Жако. – Ещё один Вираж! Что? Научился выговаривать «эр»?

– Отпусти сестру! Брось оружие! – снова приказал Ломик, не обращая внимания на издёвку.

Мысль о том, что он в самом деле научился выговаривать «р», мелькнула и растаяла. Сейчас нужно было спасать Малинку.

Неожиданно на помощь Ломику пришёл Гектор Фортунатос. Он просочился сквозь кулисы и поплыл к Жако. В зрительном зале послышался испуганный возглас и шум – кажется, кто-то упал в обморок.

– Отпусти девочку! Per favore![47] – призрак замер перед Жако и протянул к нему руки, словно хотел разжать его пальцы. – Я вернусь к тебе, даю слово!

– А если не отпущу? Что вы сделаете? А? – Жако расхохотался. – Жалкие трусы! Вы не заслужили мирарис! А я… Я готов был на всё ради них! Это я засадил вашу мамашу в тюрьму! Я похитил вашего пацана! А теперь я сорву ваше шоу!

Ломик коснулся рукояти одного из ножей, висевших на поясе. Почувствовал, как приятно холодит пальцы. И вдруг ясно понял: ножи – его продолжение. А раз так, они никогда не причинят Малинке боль. Наоборот, прямо сейчас ножи спасут ей жизнь.

– Ну? А вы-то что? – спросил Жако. – На что способны?

– А вот на что! – ответил Ломик.

Дальше в одну секунду произошло несколько событий.

Молниеносным движением Ломик выхватил из-за пояса три ножа и одновременно метнул их в Жако.

Папа прыгнул к Жако.

Жако выстрелил в папу.

Тигры, повинуясь команде мамы, рванули с места.

В воздух поднялось серое облако дыма, укрыв арену.

Когда облако рассеялось, весь зрительный зал ахнул. Все увидели, что рука Жако, державшая маленькую эквилибристку, крепко пришпилена тремя клинками к доске, где клоун минутой раньше выводил каракули на потеху публике. Малинка была в объятиях Ломика. Папа зажимал пулю зубами. А тигры держали Жако (тоже зубами) за ноги. И всякому было понятно: стоит фокуснику шевельнуться – зубы хищников сомкнутся крепче.

– Пора вызывать полицию! – сказал папа, точнее, самый загадочный фокусник Антуан де Вираж.

Он опять вытянул из рукава