Ныряя в синеву небес, не забудь расправить крылья. Том 2 - Ринга Ли

– Каким Лю Синь был до прибытия в Яотин?

Тан Цзэмин опустил голову еще ниже и тихо ответил:

– Он был добрым, нежным и… слабым. А сейчас он стал скрытным и все чаще злится, даже по мелочам. Наверное, это от того, что он мало спит. Его мучают кошмары и усталость.

Чоу Лицзы задумчиво протянул:

– Ты хочешь, чтобы твой ифу снова стал таким же, как прежде?

Тан Цзэмин поднял на него взгляд и кивнул, тут же исправляясь:

– Хочу.

– Яотин может изменить многих. – Чоу Лицзы чуть подался вперед. Скулы на его лице проступили четче, и глаза сузились, когда он быстро зашептал: – Забирай своего ифу и уезжай отсюда. Бегите так далеко, чтобы невозможно было вернуться.

Тан Цзэмин осел на пятки и, казалось, побледнел еще больше. Глаза вновь увлажнились, и тени под ними стали глубже. Чоу Лицзы улыбнулся и хотел было вновь потянуться к чайничку, но его опередили. Тан Цзэмин, неловко подхватив сосуд дрожащими руками, наполнил чаши теплым напитком. Пролив несколько капель, он быстро утер их рукавом, словно боясь получить затрещину. Тан Цзэмин обхватил ладонь Чоу Лицзы холодными пальцами и помог ему найти чашу.

– Должно быть, твой ифу в самом деле сумасшедший, раз позволил голодать все эти дни, – вскинул бровь Чоу Лицзы и тряхнул рукавом. Тяжело вздохнув, он некоторое время молчал. Тан Цзэмин поднял на него взгляд и растерянно моргнул, увидев сострадание на еще недавно озлобленном лице.

– Доешь печенье и выпей еще чаю перед уходом. И не беспокойся насчет ифу, я не стану ему мстить, – хмыкнул Чоу Лицзы. – Я повидал много безумцев на своем пути, такой жалкий человек меня не напугает.

Тан Цзэмин кивнул и тут же придвинул к себе тарелку. Чоу Лицзы выдохнул и поднял чашу. Тан Цзэмин опустил глаза на свою пиалу. Стукнув по ней пальцем, он задумчиво посмотрел на круги, разбивающиеся о нефритовые края, и вновь тихо заговорил:

– Я не сказал еще кое-что.

Вопросительно промычав, Чоу Лицзы с наслаждением сделал глоток.

– Мой ифу действительно скрытен и не особо разговорчив о своих планах, но все это лишь оттого, что он пытается меня защитить.

Зрачки в глазах Чоу Лицзы дрогнули и сузились в точки, когда он схватился за горло. Тан Цзэмин улыбнулся уголками губ и медленно продолжил с теплом в голосе:

– Это может показаться глупым для кого-то, однако до недавнего времени мне это нравилось.

Чоу Лицзы рухнул на колени, судорожно цепляясь за край стола и хрипя.

– Никто и никогда не пытался меня защитить. Сколько себя помню, я только принимал тумаки от всех и пресмыкался, страшась получить новый удар… До тех пор пока не встретил его.

Рваный булькающий звук вырвался из горла Чоу Лицзы, когда он повалился на пол, содрогаясь в конвульсиях. Его пальцы сжались, стараясь расцарапать горло, а глаза заволокло пеленой слез. Он хрипел, пока жидкость перекрывала пути воздуху, перекатываясь в гортани вверх-вниз. Тан Цзэмин встал, расправил плечи и присел на софу, закидывая ногу на ногу. С наслаждением втянув аромат чая и сделав глоток, он посмотрел на корчащегося на полу парня у своих сапог.

– Это правда, что раньше он не был силен. Ровно как и я. Но все меняется. Я изменился, и он тоже.

Чоу Лицзы выгнулся дугой, пытаясь сделать вдох, но чай, застрявший в горле, не проходил ни туда, ни обратно. Жидкость в его гло́тке словно нагрелась, превращаясь в кипяток и обжигая плоть. Лицо Чоу Лицзы уже начало синеть, когда рука Тан Цзэмина вдруг схватила его за волосы и рванула вверх. Распахнув глаза, Тан Цзэмин зло прошипел, свысока глядя на него:

– Каково это, быть обманутым слабаком? Нравится, а?

Чоу Лицзы, сжав зубы, хрипел через силу, задыхаясь у его ног. Он уже готов был испустить дух, когда Тан Цзэмин откинул его обратно на пол и пнул, переворачивая на спину. В глазах Тан Цзэмина блеснул едва различимый пурпурный свет. Опустив веки и глубоко вздохнув, он снова открыл синие озера, подернутые пеленой воспоминаний.

~~~

Три дня назад.

Тан Цзэмин лежал в своей постели, прислушиваясь к звукам за стеной. Днем, когда он наткнулся на Лю Синя на пороге лекаря, то перепугался не на шутку, увидев его бледное лицо и окровавленный уголок губ. На вопрос об этом Лю Синь растерянно ответил, что это вишневый сок от пирога. Тан Цзэмин не стал расспрашивать, догадавшись, что что-то произошло. Всю дорогу до дома Лю Синь вел себя как обычно, и только нездоровый блеск глаз и посеревшее лицо выдавали то, что он переживал в своих мыслях.

Вопреки надеждам Тан Цзэмина на разговор по душам дома, Лю Синь лишь сказал, что устал и хочет отдохнуть. Не препятствуя, Тан Цзэмин несколько минут смотрел на закрытые перед его носом двери, после чего скрылся в своей комнате, где прислушивался к каждому шороху за стеной, пока не заснул на закате всего на пару часов.

Проснувшись, он снова прислушался. Промучившись так еще с полчаса, он тихо встал и направился в спальню Лю Синя. Если тот не желал рассказывать – ладно, но Тан Цзэмин по крайней мере хотел просто быть рядом. Каково же было его удивление, когда он не обнаружил Лю Синя!

Тот вернулся еще затемно. Уставший и мрачный, он положил свой меч на подставку и тихо пробрался в свою комнату, так и не заметив Тан Цзэмина, притаившегося в темноте коридора.

«Куда он ходил? И почему мне ничего не сказал?» – взволнованно раздумывал Тан Цзэмин.

Наутро, видя, что Лю Синь ведет себя как обычно, он едва не потерял терпение, однако не посмел ничего предъявить, подмечая, что бледность так и не сошла с лица парня. Не хватало только все усугублять и доводить его еще больше! Весь день он заботливо подливал Лю Синю чай, безмолвно сидел рядом с ним за картой и готовил его любимые блюда, желая хоть немного угодить ему и привести в чувство. Несколько раз Тан Цзэмин порывался спросить, о чем Лю Синь думает, когда его взгляд замирал в одной точке на карте и страшно темнел. Однако и без ответов он знал, что Лю Синь не собирается посвящать его в свои мысли. Он все чаще уходил в себя, что Тан Цзэмину категорически не нравилось. На вопрос о том, что произошло в тот день, Лю Синь просто устало отмахнулся, сказав, что это дело не стоит внимания: они с Сяо Вэнем