Ныряя в синеву небес, не забудь расправить крылья. Том 2 - Ринга Ли

Видя прежнее недоверие и злость в глазах Лю Синя, Сяо Вэнь вывернул на руку содержимое мешочка, перетирая его и высыпая на пол. В воздухе тут же разлился приятный аромат, который словно забил все легкие Лю Синя.

– Или ты думаешь, что я настолько глуп, что не отличу яд или дурман от простого шалфея? К тому же меня невозможно опоить или отравить чем бы то ни было.

Сяо Вэнь никому не признался бы, что еще в самом начале он разделил с Чоу Лицзы чашу особого чая. Трава «Болтушка» называлась так из-за того, что при ее помощи человек за разговором о пустяках мог невольно выболтать несколько тайн или намерений, проявляя свою истинную сущность. Сяо Вэню было стыдно признаться в этом, но тогда он случайно перепутал чаши, сделав глоток отвара. И даже ему потребовались недюжинные силы, чтобы не выболтать несколько своих тайн, но он случайно проговорился о том, что его друзья пришли с Севера. А осознав это, быстро поменял чаши. Чоу Лицзы тоже выпил чай, и в его словах не было ни намека на жестокость и двуличие. Он только рассказал о своей жизни и положении, даже не заметив, что с его чаем что-то не так. После этого Сяо Вэнь окончательно уверился в новом друге.

Лю Синь выглядел так, словно до сих пор не верил его словам. Он ясно видел, как Чоу Лицзы озирался, прежде чем протянуть руку к чаше. Нужно ли слепому оглядываться, чтобы проявить лишь заботу о друге? Нет. Поверит ли сейчас Сяо Вэнь его словам в такой ситуации? Ответ тот же.

Не отступая, Лю Синь сказал, потемнев глазами:

– Он прикидывается перед тобой нищим, а сам сжигает кучи золота в храме. Как, интересно, это он объяснит?

Чоу Лицзы вдруг пораженно спросил, подняв голову:

– Ты что, следил за мной?..

Лю Синь холодно усмехнулся, не желая смотреть на него:

– Двери храма открыты для всех. Я тоже его посещаю, и я видел тебя там.

– Как бы то ни было, я…

Сяо Вэнь перебил Чоу Лицзы, загораживая его собой:

– Я знаю, что у него есть золото. Это наследство, скопленное его семьей за всю жизнь. Но он не желает растрачивать его, поминая их каждый год. – Глядя на Лю Синя и видя его заостренные скулы, дрожащие зрачки в горящих глазах и стиснутые кулаки, он покачал головой, словно человек перед ним был ему незнаком. – Неужели ты докатился до того, чтобы лазать по чужим кошелькам, желая выведать тайны? Ты всегда так трепетно относишься к своим секретам, но не позволяешь этого другим.

Лю Синь растерянно моргнул несколько раз. Затем поднял взгляд на друга и вновь попытался достучаться до него:

– Вэнь-гэ, послушай…

Губы Сяо Вэня чуть дрогнули, а глаза похолодели, когда он отвернулся:

– Я достаточно тебя слушал. – Услышав тяжелый выдох, он сглотнул и высказал наконец то, что уже давно крутилось в уме: – После тех событий в горах Сюэ тебя будто подменили. Враги уже мерещатся тебе на каждом шагу. Лю Синь, я думаю, тебе нужна помощь… но оказать ее я не в силах. Уходи.

Лю Синь почувствовал, как обжигающая волна холода прокатилась по всему телу, замораживая кровь в венах. Уловив что-то за плечом Сяо Вэня, он перевел взгляд и тут же наткнулся на хищную ухмылку, обнажившую окровавленные зубы в победоносном оскале. Эта улыбка словно плеснула масла в угасший огонь, и яростное пламя в груди Лю Синя вспыхнуло с новыми силами.

Не успев остановить себя, он с криком кинулся на Чоу Лицзы:

– Ах ты тварь!

Лю Синь сделал лишь пару шагов, и пальцы только скользнули по одежде слепца, а в следующее мгновение его внезапно отбросило назад. Хлесткий звук удара разнесся по комнате, и он вдруг почувствовал унизительный жар, расползающийся по правой щеке. Лю Синь ошеломленно моргал несколько секунд, смотря на перевернутый стол, после чего перевел взгляд на тяжело дышащего Сяо Вэня, все еще стоящего с занесенной рукой, будто для нового удара. Сглотнув кровавую слюну и растерянно мотнув головой, Лю Синь сделал небольшой шаг вперед:

– Вэнь-гэ…

– Я сказал тебе убираться из моего дома! – тяжелым голосом повторил Сяо Вэнь. Злые слезы в его покрасневших глазах застыли, не срываясь с ресниц.

Лю Синь отступил, глядя в пол, после чего развернулся на едва держащих ногах и направился к выходу. Сяо Вэнь не смотрел ему вслед, отвернувшись и опустив руку, до хруста сжимая пальцы в кулак. Обычно, ссорясь с кем-то, он старался тщательно подбирать слова, чтобы после не пожалеть о сказанном.

Но следующая фраза не породила ни тени сомнения в его сердце.

– Тебе незачем больше возвращаться и помогать мне. Лицзы со всем справится. Порог моего дома… не смей больше переступать.

Лю Синь сбился с шага. Чуть повернув голову, он глухо произнес напоследок:

– Я боюсь, единственный слепец в этом зале – это ты, Сяо Вэнь.

С этими словами он вышел, тихо прикрыв за собой дверь. Только теперь Сяо Вэнь опустил веки, позволяя двум соленым дорожкам прочертить щеки. Чувствуя себя так, словно все силы разом покинули его, он сказал:

– После того как Лю Синь побывал в битве, он стал другим человеком. Такое иногда случается с воинами… Они просто не могут вернуться с войны и остаются на поле боя. Лю Синь никогда не был сильным, но это окончательно сломило его.

Чоу Лицзы, утерев краешек улыбающихся губ, положил руку ему на плечо и ободряюще сжал. Придав голосу сострадание, он тихо сказал:

– Возможно, как и Байлинь, Лю Синь просто начал чувствовать, что теряет друга. Не стоит винить его в этом…

– Нет, – отрезал Сяо Вэнь, тряхнув рукавом. Жгучая обида и разочарование вскипели в груди. – Он зашел слишком далеко. Я закрывал глаза на многие вещи. Ты даже представить не можешь, сколько раз он пытался оттолкнуть меня от тебя и как он смотрит на тебя и Ча. Хватит с меня их с Гу Юшэном мании. Тот тоже так и не смог принять мирную жизнь, ища в ней войну тут и там. Я теперь смертный человек, и я хочу просто жить, а не тратить оставшееся мне время на решение чужих проблем.

Сяо Вэнь замолчал. Чоу Лицзы молчал тоже. Как и Лю Синь, стоя за дверью и слыша каждое слово.

– Ифу, – послышался голос.

Лю Синь поднял сухой покрасневший взгляд, смутно видя очертания человека перед собой. Он не мог понять, проснулся ли он этим утром или до сих пор