Буря магии и пепла - Майрена Руис

как начала двигаться. Я преодолела разделявшее нас расстояние и вонзила меч по самую рукоять в бок наемнице. Через несколько секунд она отпустила Джеймса, а затем упала на пол; мой меч по-прежнему торчал из ее тела.

Ее глаза оставались открытыми.

Джеймс, совершенно бледный, посмотрел на женщину, а затем повернулся ко мне, как будто не понимал, что произошло. Я заметила, что кровь наемницы забрызгала мой пиджак.

– Ты в порядке? – спросила я, снимая его.

– Сара.

Я огляделась вокруг и увидела на полу еще трех наемников. А рядом с ними у стены, с отсутствующим взглядом и приоткрытыми губами, неподвижно лежала Сара.

– Она…

Я не смогла это выговорить. Джеймс сел рядом с ней и осторожно взял ее на руки, чтобы положить себе на колени. Я тоже медленно опустилась на пол, отбросив пиджак в сторону.

– Джеймс…

– Нет.

Я накрыла ладонью его руку, но он ее отдернул.

– Мы все еще можем спасти ее, – сказал Джеймс, осторожно кладя Сару на пол и закатывая рукава ее блузки.

Но как? Ее грудь не двигалась, глаза остекленели… У нее даже не было видимой раны, которую мы могли бы попытаться залечить.

– Мне нужна твоя помощь.

– Что я должна сделать?

– Ты должна попытаться меня убить.

Я пару раз моргнула.

– Что?

– Это темная магия, Айлин, она требует жертвы. Чтобы вернуть ее к жизни, я должен оказаться так же близко к смерти, как и она.

– Н-нет, я не могу…

– Да, ты можешь, – ответил он, поднимаясь на ноги. – Я не могу сделать это сам, нужен кто-то другой, и ты должна сделать это по собственной воле, попытаться повторить то, что произошло.

Я встала, и Джеймс вложил мне в руку кинжал.

– Но…

– Айлин, – начал он прерывающимся голосом, – я не смог ее защитить. Ее убили на моих глазах, и я допустил это. Я привел ее с собой, зная, что она плохо подготовлена, что она не тренировалась так много, как вы…

– Нет, – возмущенно перебила его я. – Сара всегда сама выбирала, как распоряжаться своей жизнью, и ни за что бы не позволила тебе присвоить ее смерть, ее храбрость в столкновении с…

На мгновение Джеймс закрыл глаза, тяжело дыша. Я понимала, чего он пытается добиться, но у него это не выйдет. Не таким способом.

– Я знал, что Моро и Эбботт убили твоего отца.

На мгновение у меня перехватило дыхание.

– Я знаю.

– Нет. Я знаю об этом с момента появления Микке в Роуэне, с тех пор как ее наемники присоединились к Бригадам.

Я сжала губы, чувствуя, как мои руки начинают дрожать.

– Я сидел с ними, пил с ними, пока они рассказывали мне, как пытали его. Как пытались заставить его выдать, кто сообщил ему, что это Микке организовала нападения.

Мне стало трудно дышать, слезы жгли горло. Его слова захлестнули меня.

– И я смеялся, Айлин, – продолжил он и тут же расплакался, – слушая, как твой отец умолял их убить его. И я продолжал работать с ними. Нет… Я даже поговорил с Леоном Винсентом, чтобы он предложил им деньги и неприкосновенность. Новую жизнь подальше отсюда.

Я хватала ртом воздух, позволяя ненависти завладеть мной, наполнить меня, заставить тело дрожать со всей силой. Сколько раз я встречала их в столовой? Сколько раз я сталкивалась с ними в коридорах?

– Все это время ты знал обо всем, – сказала я наконец. – Ты молчал об этом неделями. И ничего мне не говорил.

Я крепче сжала рукоять кинжала. Джеймс молча смотрел на меня, по его щекам текли слезы. Прежде чем я успела об этом пожалеть, я схватила его за плечо и вонзила кинжал ему в живот. Спустя мгновение его теплая кровь окрасила мою руку, и он, обмякнув, свалился на меня, дыша мне в шею с облегчением.

Тяжесть его тела потянула нас к полу, но я отстранилась и встала, пока вокруг него образовывалась лужа крови.

Я выронила кинжал, проглотив слезы, а вместе с ними и ненависть, и душившую меня боль.

Опустившись рядом с Джеймсом, я взяла его за руку:

– Что теперь?

Я помогла ему перевернуться на бок, чтобы он мог дотянуться до рук Сары. Он обхватил ее запястья, положил большие пальцы туда, где бьется пульс, и замер, не отпуская ее.

Лужа крови становилась все шире, а кожа Джеймса все бледнее. Мы сидели, молча наблюдая, как его окрашенная тьмой магия перетекает в тело Сары. Тем временем жизнь покидала Джеймса с каждым ударом сердца.

Я не осмеливалась что-либо сказать. Я знала, что бесполезно пытаться спасти его или убедить, что он совершает безумие. Поэтому я просто сидела и смотрела, как двое самых дорогих мне людей покидают меня.

И тут веки Сары дрогнули. Я подавила возглас и закрыла глаза, услышав, как она медленно, почти незаметно, втягивает носом воздух.

– Джеймс! У тебя получилось!

Но Джеймс меня больше не слышал.

Я попыталась залечить его рану, но она была пропитана темной магией, противоборствующей моей собственной целительной силе, поэтому мне удалось только замедлить скорость, с которой кровь покидала его тело.

Мне оставалось лишь надеяться на то, что я успею позвать на помощь, и, оставив их там, я бросилась вверх по лестнице.

Где меня и обнаружила Микке.

* * *

Я снова оказалась в коридоре подземелий уже в настоящем времени. Прошло всего несколько секунд, но я остро ощущала силу эмоций, которые только что пережила заново.

Слезы снова хлынули из моих глаз, и я осторожно положила Джеймса к себе на колени, обнимая. Лютер погладил меня по спине, пытаясь как-то утешить.

Наконец я почувствовала, что Джеймс пошевелился, его дыхание все отчетливее ощущалось на моей шее. Мягко, держа за плечи, я отстранила его от себя и увидела, как он несколько раз моргнул. Его кожа вновь обретала цвет, хотя глаза по-прежнему оставались красными.

– Сара?

Я кивнула, и Джеймс повернулся, чтобы посмотреть на нее. Вздохнув, он вновь прижался ко мне.

– Спасибо, – проговорил он.

Я обхватила его лицо ладонями, заглядывая ему в глаза. Уловив в них тень сомнения, я, не давая ему усилиться, прижалась своим лбом ко лбу Джеймса, зарываясь пальцами в его волосы. Он вцепился в мою блузку, и нам больше не нужны были слова.

– Давай мы тебя поднимем, тебе нужно двигаться, – сказал Лютер, когда мы закончили обниматься.

Мы поставили Джеймса на ноги, и он, тяжело дыша, облокотился о стену, пока я держалась за Лютера. Через пару минут после нескольких осторожных шагов, мышцы Джеймса окрепли, и его кровообращение и магия пришли в норму. Моя магия тоже восполнила потерю крови, и стены больше не вращались вокруг меня.

Джеймс опустился рядом с Сарой и взял ее за запястье, пытаясь нащупать пульс и магию.

– Она в порядке? – спросила я.

– Она все еще очень слаба. У меня в комнатах есть несколько зелий, которые помогут ей прийти в сознание.

– Идем, – тут же сказала я.

– Нет, – остановил он меня. – Вы должны продолжать сражаться.

– Пусть этим занимаются другие, – возразила я.

– Это наш единственный шанс, – настаивал Джеймс.

Я посмотрела на Лютера, ожидая поддержки, но он лишь сжал губы и покачал головой.

– Наемников много, и не каждый при дворе готов сражаться, даже если знает правду. Два человека могут решить исход битвы.

Я разочарованно фыркнула, но вынуждена была кивнуть, признавая, что после всего нам все-таки придется продолжать сражение до конца.

– Ладно, хорошо.

Я подошла к мертвой наемнице и опустилась рядом с ней. Не позволяя себе думать о том, что сделала, я закрыла ей глаза и вытащила из ее тела свой меч.

Мы покинули темницы, и Джеймс ушел, забрав с собой Сару. Мы с Лютером направились на первый этаж, где, как он видел, пока искал меня, забаррикадировались наемники.

На нижнем этаже мы обнаружили Ностру и нескольких членов двора: они лечили раненых, а также присматривали за группой пленных наемников. Однако, когда мы поднялись на этаж выше, атмосфера резко изменилась.