Путь Абая. Книга II - Мухтар Омарханович Ауэзов

По-прежнему была глубокая черная ночь, и белесая муть пурги, и волчий вой ветра. Все четверо кочевников стряхивали с себя снег, энергично охлопываясь. Сильно замерзли и молодые джигиты, они стали счищать рукавами, плетками снег, запорошивший лошадей, и быстро согрелись. Абай же чувствовал, что от холода ему никак не отойти.

- О, Аллах праведный, не помню я, чтобы когда-нибудь так мерз! - пожаловался он. - Холод пробрал до костей.

Он стал расхаживать взад-вперед, охлопываясь крест-накрест под мышками, подтопывая ногами, стараясь разогнать кровь.

Вновь усевшись на коней, четверо двинулись в путь.

- Ясное дело, что заблудились, - говорил Абай перед тем, как выехать. - Теперь поедем хоть куда-нибудь. Только для начала, чтобы коней разогреть, надо с часок проскакать быстрой рысью.

И действительно, от быстрой езды согрелись и лошади, и всадники. Так они ехали долго. Наконец в белесой мутной мгле ночи неясно обозначился рассвет дня. Где-то вверху, в небесной вышине, засияла тоненькая желтоватая полоска. Шаке, жалея лошадей, перевел их на мелкую рысь.

Время подвигалось к полудню. Солнечный свет едва пробивался сквозь буранную пелену. Метель не прекращалась.

Шел второй мучительный день блужданий кочевников по буранной степи. Они ехали сквозь метель по бесконечному снежному пространству мимо незнакомых холмов, по глубоким ложбинам, оврагам. Не разговаривали. Каждый ушел в себя, мысль у всех была одна: когда-то ведь должен утихнуть буран. Он продолжался весь день. Стали через каждый час делать остановки, чтобы подкормить лошадей.

Наконец все решили, что надо попробовать ехать так, как советовал Баймагамбет: чтобы ветер дул не в лоб, а чуть сбоку. Если он прав, то отряд охотников ушел далеко в сторону от Карасу Есболата. И они могли оказаться возле самого дальнего джайлау тобыктинцев - Улкен Карасенгир. А возможно, они ушли намного южнее и проникли на земли рода Керей, которые уходили в беспредельные безлюдные степи. Пугающею была мысль: если все оказалось так, то на какое же расстояние они ушли в сторону от цели и сколько времени и сил понадобится теперь, чтобы выправить путь и добраться, наконец, до Карасу Есболата? Измученный разум кочевников, оголодавших, ослабевших, сосредоточен был только на этой мысли.

Теперь дальнейший путь определял Баймагамбет, он ехал впереди отряда.

Абай чувствовал, что он болен. Если быстрое движение, постоянная тряска в седле порой согревали его тело, то где-то глубоко внутри него засел леденящий колючий озноб. От него расползалась по всему его существу нехорошая слабость. К вечеру, когда они вновь остановились передохнуть, Абай едва мог слезть с коня и, передав поводья Баймагамбету, тут же рухнул возле большого камня.

Его спутники тоже, спешившись, пристроились на земле, кто как мог. Никто ни с кем не разговаривал. Все были смертельно измучены. Каждый оставался со своими мыслями наедине.

Абая притягивала к себе земля. Одеревеневшее, бесчувственное тело раскинулось на ней, ощущая великий ее покой. Он подумал, что близится час его прощания с жизнью. Но на душе не было страха. Наоборот: какая-то облегчительная радость сопровождала его мысль о смерти. «Приди, забери и успокой», - почти с ликованием думал он. И вновь пришли вчерашние воспоминания: о бабушке Зере, о милой матери, о светлых днях его юности, о первой любви. Вчера эти воспоминания были грубо прерваны внезапно начавшимся бураном, а теперь они вернулись, и он лежит на земле, и, может быть, умирает, и прощается с милыми его душе людьми этого мира... Тогжан! Она тоже прощается с ним, оставаясь на земле. И бабушка Зере прощается с ним, давно покинувшая эту землю.

Абай сидел, прислонившись к холодному камню. И горькая скорбь, наконец, подкатила к его сердцу: «Неужели это мое прощание с теми, кого я любил на этой земле? Так ли уж близка моя смерть?»

Вдруг ему показалось, что он слышит слабый человеческий голос, чей-то далекий крик. Абай вздрогнул: наверное, он сходит с ума. Спутники его, каждый скорчившись по-своему, спали вокруг на снегу. И тут голос явственно послышался снова. Теперь Абай уверился: это был настоящий живой человеческий голос!

Абай вскочил на ноги. Он вдруг почувствовал, что совершенно здоров. Выпрямившись во весь рост, он выгнул грудь и трижды громко, протяжно крикнул в ответ. Измученные, лежавшие на земле кони подняли свои головы и навострили уши. Ербол и два молодых джигита испуганно вскочили с места, разбуженные внезапным криком Абая.

Ербол бросился к Абаю:

- Что случилось, Абай, почему ты кричишь? - спрашивал он, схватив за плечи и тревожно глядя на друга, полагая, что он застал его в бреду горячки.

Но Абай отстранил его и возбужденно ответил:

- Кричите! Все кричите! Я только что слышал человеческий голос! Кричите громче!

Буран свирепствовал с прежней силой. Все четверо закричали вместе, потом прислушались. Наконец им показалось, что с подветренней стороны движется среди снежных вихрей в их сторону какое-то темное пятно. Четверо снова закричали, замахали руками. И в ответ донесся слабенький крик, относимый ветром. И вскоре из белой буранной круговерти, из дымящейся снежной мути вывалился и оказался совсем вблизи четверых путников всадник. Высокий джигит сидел на выбеленном снегом коне, сам весь обсыпанный с головы до ног снежными хлопьями. В поводу он вел за собой второго коня.

- Уа, живы ли вы? Живы-здоровы, милые мои? - радостно прокричал он, спрыгивая с коня.

И Абай первым узнал его по голосу.

- Абылгазы, родной! - вскричал он. - Айналайын, да неужто ты, Абылгазы? - кинувшись к нему, он порывисто обнял его. Это действительно был Абылгазы.

- Откуда?

- Как откуда? Разыскиваю вас! Аллах милосердный, дай нам всегда такую удачу! Разве мог я надеяться, что найду вас в такую бурю! Я просто места себе не находил, не мог сидеть спокойно, решил искать вас, чтобы хоть самому успокоиться! Не обморозились? Обессилели, наверное! Как ваши кони? Еще держатся? Скорее садитесь в седла, дотемна разыщем жилье, там и отогреетесь!

Веселый, бодрый его голос словно влил силы в измученных путников, Шаке и Баймагамбет побежали за лошадьми и вскоре привели их, успевших изрядно отдохнуть. Все вскочили в седла и тронулись за Абылгазы.

Они оказались недалеко