Алина и Валькур, или Философский роман. Книга вторая - Маркиз де Сад

благополучно, ведь молодой человек всегда вел себя благородно, чувства его отличались чистотой, поведение — вежливой предупредительностью; одним словом, он заслужил мою признательность, и я оплакивал его смерть от всего сердца. Умирая, Гаспар умолял дона Лопеса не мешать мне вернуться на родину; несчастный юноша уже не мог себя сдерживать, с последним вздохом он признался, что любил меня больше всего на свете.

— Сенвиль, — вмешался здесь в разговор граф де Боле, — после подобных отношений, вам, как мне кажется, совсем не было нужды присутствовать при осмотре пленниц во дворце Бен-Маакоро, чтобы убедиться в чистоте любви Леоноры.

— Господин граф, — отвечал Сенвиль таким же шутливым тоном, — душа Леоноры для меня полностью открыта, поэтому мне не требуются доказательства ее благоразумности: любовник чувствительный и деликатный не покусится на священные права дружбы.

— И в самом деле, граф, — сказала госпожа де Сенневаль, — избавьте нас от ваших комментариев, соблюдайте, по крайней мере, пристойность!

— Разумеется, сударыни, непристойно подозревать других, как будто бы, к несчастью для вас, ежеминутно для этого не находится повода.

— Постараюсь ответить вместо Леоноры, — сказала госпожа де Бламон, — готова поспорить, что она не запятнала себя в отношениях с доном Гаспаром даже нечистыми помышлениями.

— О! Что касается помышлений, — сказал граф, — то здесь женщины никогда не признают себя виновными; поэтому не будем говорить о помыслах, умоляю вас: в мире не осталось бы ни одной целомудренной женщины, если бы все ваши мысли стали бы вдруг известными.

— Но я именно такая женщина, — поддержала беседу супруга Сенвиля, — уверяю вас, сердце руководило моими помыслами с младенческих лет, и во время разлуки с Сенвилем я думала только о том, как бы поскорее воссоединиться с ним.

— Продолжайте, продолжайте ваш рассказ, прекрасная Леонора, — сказал граф, — ведь вы созданы для необыкновенных поступков; моя дорогая президентша, эти качества, по-видимому, передаются по наследству, не правда ли?

Госпожа де Бламон потупила свои выразительные глаза и густо покраснела, а наша очаровательная искательница приключений воспользовалась наступившим молчанием, чтобы вернуться к своей истории. Вот что она нам рассказала дальше.

— В то время, когда дон Гаспар отошел в лучший мир, в форте Тете думали только о том, как бы наладить сухопутное сообщение с португальскими факториями в Бенгеле, расположенными в глубине материка, для чего требовалось возвести укрепления в королевстве Бутуа. План этот, предложенный лиссабонскому кабинету графом де Суза, чрезвычайно заинтересовал португальское правительство, стремившееся к объединению своих африканских владений. Дон Лопес умудрился собрать все необходимые сведения о характере Бен-Маакоро, чьи владения находились в центральной части Африки. Твердо веря в успех, португалец, наконец, решил приступить к делу. Через неделю после смерти дона Гаспара меня и Климентину неожиданно вызвали к правителю фактории, что прервало мои размышления о возвращении в Европу. Оставшись в своем кабинете только с нами, дон Лопес тщательно притворил все двери, а затем потребовал, чтобы мы его внимательно выслушали. Речь португальца сводилась примерно к следующему.

«Климентина, — сказал он, обращаясь к своей любовнице, — я прекрасно вижу, к чему вы стремитесь; любить меня вы явно перестали и мечтаете лишь о том, как бы поскорее вернуться в Португалию. Не советую вам меня обманывать, — с живостью продолжал дон Лопес, — да, вы, женщина соблазнительная, хитрая, возможно, бы преуспели в своих начинаниях, не заподозри я обман первым. Ну а вы, мадемуазель, — сказал дон Лопес, посмотрев на меня, — вы также стремитесь вернуться в Европу, и это вполне естественно, ведь с нами вас ничто более не связывает; вам хочется снова увидеть свою родину, и вы быстро сговорились с Климентиной. Но какими бы обоснованными ни казались вам эти планы, исполнение их зависит только от меня: я волен разрешить вам уехать или оставить здесь навсегда, если мне в голову придет такая блажь или вынудят меня к тому интересы португальской короны; любовь, уверяю вас, нисколько здесь не замешана. Климентина, я не претендую более на ваши прелести, ну а что касается вас, мадемуазель, то нежных чувств к вам я вообще никогда не испытывал. Теперь вам обеим нужно будет узнать об одном смелом плане, и как только мои начинания увенчаются успехом, с кругленькой суммой в кармане вы усядетесь на корабль и через три месяца окажетесь в Лиссабоне».

«О Небо! Сударь, что я должна сделать? — вскричала я с воодушевлением. — Говорите, говорите, обещаю вам, что сделаю все от меня зависящее, лишь бы оказаться на этом корабле!»

«Присоединяюсь к ее словам, — добавила от себя Климентина, — ты оказался хитрее меня, дон Лопес: да, я думаю только о возвращении на родину; приказывай, я подчинюсь тебе так же, как Леонора».

«Слушайте же внимательно, — продолжал португалец. — Все наши помыслы устремляются к тому, чтобы объединиться с колонией Бенгела, но для этого нам необходимо построить целую цепь укрепленных пунктов, и притом на землях, лежащих между Мономотапой и заливом Святой Марии; успех предприятия зависит от того, удастся ли нам договориться с живущими там неграми; к сожалению, это самые жестокие и дикие племена Африки; племена эти, впрочем, немногочисленны, зато они отличаются воинственностью, так что наших сил для их покорения пока явно не хватает: остается прибегнуть к хитростям дипломатии. Владыку тамошних негров зовут Бен-Маакоро, его любовь к женщинам безгранична, но с особенным пристрастием он относится к белым женщинам, и с помощью белокожей любовницы от Бен-Маакоро можно всего добиться. Короче говоря, я посылаю вас к этому монарху. Вы словно созданы для того, чтобы покорить его сердце... Я сумел довести до него кое-какие ложные сведения, и Бен-Маакоро уже готовит нападение на мой форт, где ему легко удастся вас захватить в плен... Форт, впрочем, скоро снова перейдет под мое командование. Ну, а вас как военную добычу отправят прямо в королевский дворец... Сердце монарха воспламенится страстью; вы, надеюсь, ломаться не станете и при помощи женских чар склоните Бен-Маакоро к союзу, которого давно желает добиться португальская корона. Помните о том, что вы должны полностью избавиться от ревности друг к другу, иначе успех ваш станет сомнительным, действия запутаются, и весь план может провалиться. Та из вас, которой Бен-Маакоро почему-либо откажет в милости, обязана с прежним воодушевлением помогать подруге; королевская избранница, думаю, сумеет быстро обменять розовый букет любви на лавровый венок победы, так что наши цели будут достигнуты в кратчайшее время. Работайте вместе, неустанно поддерживайте друг друга, ведь этого требуют ваши собственные интересы, поскольку от этого зависит успех моего предприятия. Как только вы войдете в доверие к Бен-Маакоро и получите разрешение построить несколько укреплений на территории королевства Бутуа, сразу же убедите