Рассказы Фата-морганы - Джонатан Литтел

безотчетным наслаждением предаваясь такому привычному для ее тела занятию. Некоторое время я наблюдал за ней, затем вернулся в постель. Сон перенес меня ко входу в какой-то дом, должно быть мой, который уже, видимо, давно стоял запертым. Анфилада дверей заканчивалась кухней, откуда, едва я открыл дверь, выбежал черный кот. Внутри воняло дерьмом и отбросами: наверное, кот, пока я отсутствовал, был заперт и все загадил. Ну и пусть, сказал я себе, пожимая плечами, жена уберет. Чтобы проветрить, я открыл дверь в садик позади дома и спустился в подвал; я прошел по длинному коридору, который вел в своего рода грот, обращенный к большому саду перед домом. Там меня ждали работники. «Ну что, Эмилио, — сказал я, — как продвигается работа?» Человек, к которому я обратился, подошел, держа шляпу в руках, и знаком пригласил следовать за собой наружу. Открывшийся вид привел меня в ужас. Сад, который прежде представлял собой живописные холмистые изгибы, среди которых можно было укрыться от посторонних глаз, оказался полностью засыпан, образуя плоскую поверхность на одном уровне с соседским домом. Я в отчаянии огляделся: старый полуразрушенный амбар, примыкавший к дому, исчез; Эмилио в своем чрезмерном усердии, похоже, снес его, чтобы засыпать сад. Вне себя от ярости я накинулся на работника: «Но, Эмилио, это совсем не то, что я просил тебя сделать!» Эмилио робко оправдывался, пока я бегал вокруг, оценивая размеры ущерба. Переделанный таким образом сад подходил к окнам соседнего дома, едва скрытого теперь несколькими кустами, и продолжался подъездной дорогой, которая раньше обрывалась у границ моей территории. И тут как раз показалась машина, которая весело бибикнула, пересекая мой сад. «Эмилио! — заорал я. — ты только посмотри на это! А мой амбар? Кто вам велел его сносить!» Напрасно я думал о том, как все восстановить, ущерб был слишком велик, задача казалась невыполнимой. Машина выехала из сада через открытые ворота, двигаясь к соседскому дому, и я последовал за ней, по-прежнему кипятясь. «Для начала вы мне все это прекратите! — рявкнул я, указывая на дорогу. — Это, слава богу, частная территория, а не шоссе!» Я вышел на улицу и огляделся. Еще одна машина с какой-то блондинкой за рулем медленно приближалась. Эмилио тоже вышел на улицу и встал рядом со мной, немного позади. Машина затормозила, как будто собираясь припарковаться, но вместо того, чтобы остановиться, медленно, с ужасным металлическим скрежетом врезалась в каменный столб, на котором держались ворота. Я ринулся вперед, но водительница, продолжавшая сжимать руль обеими руками, была невредима. Мне показалось, что я узнал мою соседку, которая странным образом походила и на мою жену, и на мою мать, — двух женщин, которые тоже не умели водить; я подошел к ней, чтобы обсудить новую проблему нашего соседства, но она, не давая мне и рта раскрыть, вывалила целый ворох жалоб через опущенное окно: «О, вы очень кстати! Вам известно, что ваша проводка совершенно вышла из строя? Напряжение все время скачет, и во всей округе отключается электричество!» От этих слов я пришел в ярость и заорал на нее в отвел «Мадам, вы преувеличиваете! Я два раза подряд вызывал профессионального электрика проверить электричество! Этого более чем достаточно!» Когда я проснулся, в комнату падал холодный свет, от которого искрилось золотое поле покрывала, но не было никакого тепла. Я встал, быстро оделся, опрокинул в себя стакан сока и вышел. В коридоре я, как ни в чем ни бывало, продолжил свой бег; нагрузка взбодрила меня и прогнала последние остатки сна. Еще не до конца придя в себя, я все же несколько раз наткнулся на стены — в рассеянном свете очертания предметов расплывались, и мне не всегда удавалось правильно определить их местоположение; порой я замечал более темные зоны — вероятно, поворот или какую-нибудь нишу, и, избегая их, старался держаться середины коридора, продвигаясь размеренной трусцой. Мои кроссовки приглушенно стучали об пол, такой же гладкий, как и стены, я равномерно дышал, делая частые резкие вдохи и выдохи, не уставая и чувствуя, что еще долго смогу так бежать. Заметив, что у меня развязались шнурки, я прервал бег и встал на колено, чтобы их завязать; подняв голову, я обнаружил перед собой дверную ручку и, недолго думая, повернул ее: дверь отворилась и, выпрямившись, я вошел внутрь. Там, буквально в нескольких шагах, меня ждала надменного вида женщина с пышными формами. Одной рукой она уперлась в бедро, а другой подносила длинный мундштук к губам в кроваво-красной помаде. «Ты опоздал, дорогой, — выдохнула она вместе с облаком дыма и взяла меня за руку. — Боже, да ты весь вспотел. И ты еще даже не переоделся». Золотые браслеты звенели на ее запястьях; наклонившись, я коснулся губами ее голого плеча, а носом — ее длинных рыжеватых локонов и вдохнул их густой, терпкий аромат, напоминавший амбру. «Прости. Мне пришлось бежать». — «Ничего, пошли». Я последовал за ней через огромное помещение, в конце которого была открыта стеклянная раздвижная дверь, ведущая наружу. Ослепительно зеленый газон, по которому, пронзительно лая, гонялись друг за другом два далматинца, простирался до зарослей пальм, фикусов и бугенвиллии; компания девушек, все в обтягивающих шортах, топиках или лифчиках, играла в волейбол. «Почти все уже тут», — с легкой укоризной сказала моя подруга, поднимаясь по идущей вдоль фасада каменной лестнице. Ее шпильки опускались на камень с металлическим стуком, а бедра покачивались передо мной. Лестница вела на выложенную терракотовой плиткой просторную террасу, в середине которой блестел изумрудно-зеленой водой длинный прямоугольный бассейн. Высокая девушка с короткими черными волосами и обнаженной грудью плавала в нем из конца в конец; на краю бассейна лежала на животе еще одна девушка со светло-рыжими волосами, нарочито небрежно собранными в узел, и, приподнявшись на локтях, следила за мной насмешливым взглядом; ее изящные маленькие ступни с ярко-красными ногтями покачивались над округлыми ягодицами, обтянутыми белым в голубую полоску купальником с открытой спиной. Глядя на это великолепное тело, я ощутил укол зависти, но моя подруга уже вела меня через другую раздвижную стеклянную дверь в просторную многоуровневую гостиную с бледно-серыми стенами и ковром, бледно-оранжевыми и лимонно-желтыми шторами, обставленную сдержанно и изящно в зеленых тонах под цвет газона. Посередине возвышалось внушительных размеров ложе или диван без спинки, покрытый толстым золотистым покрывалом, расшитым длинными зелеными стеблями. Мы обогнули ложе и по длинному коридору прошли в спальню. Смежная с ней ванная, облицованная белой плиткой и с полированным полом из сланца, казалась необъятной. «Прими душ, — велела моя подруга. — Я поищу, что тебе