Путь Абая. Книга первая - Мухтар Омарханович Ауэзов

- Апа!.. Апа-а-а!.. Аже!.. Аже! - призывая на помощь мать и свою любимую бабушку.

Охваченный безмерно нарастающим в сердце темным страхом, маленький ребенок вдруг пронзительно вскрикнул, словно наступил босой ножкой на горячий уголек.

И эти крики, и жалобные призывы малышки были долго слышны в тишине зимнего дня, пока Божей и его люди выезжали за пределы аула. Постепенно плач и крики ребенка затихли, - словно безнадежные призывы гибнущего в огне пожара или тонущего в воде быстротекущей широкой реки.

В ДЕБРЯХ

1

Вернувшись из Каркаралинска, Абай долгое время не садился в седло, никуда из аула не выезжал. Почти всегда находился дома, предпочитая быть рядом с обеими своими матерями. До самой весны не покидал Жидебай, с головою погрузившись в чтение привезенных книг. Оказалось, что он кое-что растерял из того, что приобрел в медресе, забыл немало слов из арабского и фарси. В первую неделю по возвращении домой он, попросив у Габитхана комментарии к Корану, освежил в памяти ранее усвоенное. Потом, как-то незаметно для себя, Абай втянулся в умственную работу, обложился книгами, и у него началось истинно запойное чтение. Читал днем и ночью, не выходя из дома. Каждая толстенная книга, попадавшая ему в руки, на долгое время становилась для него добрым товарищем и задушевным другом.

Молодой мулла Габитхан тоже был изрядный книгочей. Среди его личных книг Абай нашел много для себя интересного и полезного. Прежде всего это были образцы высокой поэзии - Низами, Фирдоуси, Навои, Физули, Бабура, затем книги занимательных рассказов, сказок, повестей - хикая. И «Тысяча и одна ночь», и «Джамшид», «История Табари», «Юсуп и Зулейка», «Лейла и Меджнун», «Кер-Оглы», «Сейтбатал Гази». Абай читал все это с упоением, не отрывая глаз от страницы. У него вскоре завелось обыкновение - пересказывать вслух содержание некоторых прочитанных вещей домочадцам, вечером после чаепития, когда все сидели в ожидании ужина. Делать это надоумила Абая его бабушка Зере.

Глядя на то, как внук не расстается с книгой, старушка сказала в один из вечеров:

- Светик мой ясный, какой ты у меня умненький! Другие байские сынки бегают, мотают пустыми головами на плечах, сыты, одеты-обуты, ну и ладно, и довольны - ничего им больше не надо. На что им умная книга? Зачем им грамота, умение сводить на бумагу песни и сказки? Ты, сынок, не похож на этих байских отпрысков, ну и оставайся всегда таким. Дружи лучше с говорящей книгой, а с этих пустобрехов пример не бери.

Гордясь, радуясь тому, что его старенькая неграмотная бабушка столь высоко ценит книги, он вечерами начал пересказывать ей из прочитанного. И сразу же вокруг них стало собираться много слушателей. Рассказы и сказки слушали обе матери, чабаны и овечьи доярки, скотники, их дети - внимали с необычайным интересом, самозабвенно. Иногда приходила посидеть с ними вечерок Айгыз, несчастная мать. После того как у нее забрали Камшат, она неузнаваемо изменилась, похудела, сникла, стала молчаливой. Большие карие глаза потускнели, в них угас обычный веселый огонек; красивое лицо ее осунулось и поблекло, на висках выступили голубые прожилки. Вид у нее был, как у матери в трауре, которая тоскует по умершему ребенку. Абай всей душою сочувствовал ей, братски жалел ее, и когда она приходила вечерами послушать сказки, он старался выбрать что-нибудь особенно интересное и рассказывал с большим воодушевлением.

Так Абай, незаметно втягиваясь, исподволь обретал мастерство рассказчика и совершенствовал его изо дня в день. Богатству и красноречивости его сказового языка дивился сам Габитхан-мулла, прекрасно знавший содержание книг, пересказываемых Абаем. И образованный молодой татарин сидел где-нибудь в сторонке и, удивленно потупившись, с видимым удовольствием слушал пересказы своего юного друга и ученика.

Но вскоре, к всеобщему огорчению, все книги Абаем были прочтены и пересказаны. И как раз подошло время весны, настали дни окота овец. Теперь домашняя прислуга, чабаны и скотницы, их дети уже не могли собираться по вечерам, ожидая от Абая новых устных рассказов, и поэтому они принялись сами пересказывать друг другу, как могли, услышанные от него сказки и волшебные истории. Однако скотницы и малые дети, как ни старались, не могли сравниться с Абаем-рассказчиком - половину упускали, другую половину привирали. И как-то раз Улжан, с улыбкой послушав увлеченных последователей и подражателей своего сына, шутливо заметила:

- Однако зима уже прошла. И окот скоро заканчивается. Недалеко лето, а вы все рассказываете сказки. Смотрите! Как бы из-за вас зима не затянулась, - и весна забудет прийти!.. Пожалуй, хватит сказок! - Так Улжан пыталась приостановить рвение домашних мастеров слова, топорно переиначивающих рассказы ее сына.

Но, оставаясь дома в узком кругу, матери просили Абая, чтобы он пересказал отдельные сказки, хикая из наиболее понравившихся им.

Габитхан-мулла и Абай подсобрали кое-какие книги у местных доморощенных мулл и потомственных суфиев, у аульных старцев-книжников. К тому же усердный татарин не поленился съездить в дальний аул Кунке, старшей жены ага-султана, и привез оттуда две туго набитых книгами переметных сумы.

С этими книгами была история такова. Через муллу Хасена и некоторых других образованных людей Каркаралинска Кунан-бай собрал для себя немало интересных, ценных книг, полагая читать их на досуге. Книги были доставлены в дом его старшей жены Кунке. Зная об этом, Абай попросил у отца разрешения взять книги на прочтение. Но неожиданно получил отказ:

- Нет, ты лучше садись рядом и почитай вслух, а я послушаю. По-другому ты не получишь их в руки. Тебе хотелось бы унести книги и одному, без меня, получить от них все интересное и полезное. Так, сынок? Но этому не бывать. Будешь читать мне, когда я скажу...

Абай смолчал. Не желавший лишний раз общаться с отцом, сын предпочел без слов отказаться от его предложения. Но мулла Габитхан нашел способ, как подобраться к этим книгам. Он два дня кряду уговаривал Кунанбая дать ему на просмотр эти книги - и вскоре они были у него, к вящей радости Абая и домочадцев Большого дома.

Но сразу приступить к чтению этих книг ему не удалось. На другой же день, как они были доставлены, отец вызвал его, и Абаю пришлось срочно поехать в Карашокы.

Прямо из аула Кунке он был отправлен с поручением в аул Кулыншака. Выйдя из дома, у входа Абай встретился