Великий Гопник. Записки о живой и мертвой России - Виктор Владимирович Ерофеев
Книгу Великий Гопник. Записки о живой и мертвой России - Виктор Владимирович Ерофеев читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
81. Украина
В очередной раз мы дрались со Ставрогиным из-за Украины.
Что такое Украина?
Меньше горечи, больше солнца. Даже в самые дурные времена, переезжаешь границу возле Харькова, и словно кирпич с головы слетает. Тело оживает. Тополя торчат. Пляжные морские полотенца развеваются от самой границы. Полощутся вдоль дороги. Ветер шумит в белых акациях. Сущность Украины — ленивый гедонизм.
А мне на это Ставрогин:
— Американцы! Американцы! Печеньки! Посольство! Выдуманная страна. Ее нет.
Ленивые вареники. Есть хочется. Останавливаешься в ресторане — он съедобен!
Я видел в Украине наш основной шанс на будущее. Если у них получится, значит когда-нибудь — и у нас. У них получалось половинчато, с натугой, с обманами, но что-то получалось. Было такое впечатление, что там наконец что-то соединилось, срослось — родилась нация. За это Великому Гопнику влепят памятник на Подоле.
Когда я ехал назад, в аэропорт «Борисполь», пожилой с широкими плечами водитель сказал мне:
— Мы готовы, как только надо, мы вас здесь ждем.
Если по другим вопросам у Ставрогина была своя позиция, которая не всегда совпадала с телевизором, то по Украине телевизор как раз и совпадал со Ставрогиным. Он был не одинок — за ним стояли Бродский, Битов — верно, что русский либерализм спотыкается на Украине. Но с другой стороны Чехов, за ним Бунин — они оба чувствовали здесь полуевропейскую масть.
Мы так не похожи друг на друга. Если мы на своем днехамы(«Гудит, как улей, родной завод, а мне-то хуй ли, ебись он в рот»), то они на своем — жлобы(«Тиха украинская ночь, но сало надо перепрятать»). Это противостояние характеров. Но не только русский либерализм — Европа в глубине своего подсознания сдала Украину, которую она вообще не видит и отзывается брезгливо. Она готова отдать эту кость России, она не понимает, что делать с отколовшейся Украиной.
Ставрогин вслед за Великим Гопником считал, что все майданы организовали пиндосы за деньги. Он не верил ни в какие бескорыстные ценности.
Мы дошли до крика и даже заставили ждать реальных пиндосов, которые стояли за дверью его кабинета.
На стенах бесконечного кабинета висели взаимоисключающие портреты. Че Гевара и Борхес. А также Набоков. Там же премьер как фотография и на левой стене, где стоял богатый книгами книжный шкаф — Великий Гопник.
Я несколько раз пытался вытащить его на встречу в другом месте — он не соглашался. Наконец, мы дошли с ним до главной темы нашего общения. Его трагедии.
Трагедия была о страшном месиве нашей жизни и в этом смысле ужасно диссидентской. Но ее подспудный вывод выворачивал трагедию наизнанку — здесь требуется порядок. Свирепый порядок. Мы за ценой не постоим. Об этом он написал свою поэму, да-да, целую трагипоэму, четырехстопным ямбом, длиною в «Евгения Онегина».
— Мы должны отдать следующим поколениям страну в тех границах, в которых ее получили. Центробежные силы слишком велики.
2. Дракон в тумане
Я разломал эту детскую игрушку под названием «Красная площадь». Площадь распалась на части. Ставрогин рассеял мои последние сомнения. Я был рад, что получил возможность получше рассмотреть власть. Но сам Ставрогин не был уверен в том, как работает власть. Далеко не глупый художник власти, он, видимо, страдал от каждодневного окружения тупых, одномерных людей. Он объелся властью, его рвало властью — он не мог без нее. Он сказал:
— Власть — это дракон в тумане. Ему можно дать какие-то вводные. Но последствия его действий непредсказуемы.
Надо было притаиться и ждать. Ему давно хотелось поговорить с нормальным человеком. Вот я и пришел, нормальный человек. А человек, который спрятался под маской Ставрогина так неудачно и демонстративно, попался. Мне был выдан шанс водить его за нос. Я прочитал его стихи. Это были стихи человека, который жил одновременно в двух мирах. Он командовал страной и пытался разобраться в своем внутреннем мире чередой смелых природных метафор, где много говорится о скалах, грозах, облаках.
Такое совмещение скорее потакает поэту, чем чиновнику. Чиновник должен держаться подальше от культуры, иначе культура его задушит. Но карьерный рост часто связан с самомнением, а это уже культурная область.
Стихи, находящиеся между посредственностью («так себе») и удачными («ничего себе!») строчками, разъедают человека. Он постоянно сомневается то в себе, то в стихах. Но у него бывают минуты самовосхищения, когда ему кажется, что он высказался и достиг совершенства. Затем снова уныние — и опять счастье творчества.
Раскритиковать его не менее сложно, чем похвалить. Такие стихи обычно имеют защитный налет профессионализма: приличные рифмы и эстетику одиночества. Наш поэт спускается по горным тропам, чтобы получить по мордам от женщины, вывариться в мазохизме и поймать улыбку детей — что дальше? — снова бежать в горы. Резкой критикой его можно только спугнуть, как ночную птицу. Он тебе, понятно, тогда не поможет, но самое интересное, он тебе не поверит. Если же его похвалить, то ты попадешь в лакеи, и он потеряет к тебе интерес. А значит, твоя младшая сестра О. отправляется в тюрьму на зависть тонкошеему жениху Никите.
Единственно правильный путь — держать Ставрогина в напряжении, выдавая свои сомнения за сложность оценки оригинального текста.
Я не стал делиться этими соображениями с сестрой. Я понимал, что мне надо действовать в одиночку, потому что какими бы ни были стихи Ставрогина, сестра О. все равно бы высмеяла их, как бы высмеял любой русский интеллигент стихи Плеве или Трепова, будь их строфы даже колонной шедевров.
Чин убивает качество поэзии, даже если она прекрасна.
На вопросы сестры О., как проходят встречи, я отвечал предельно сухо. Я втягивался в диалог с властью.
— Между прочим, — сказал Ставрогин, — как вы относитесь к тому, что ваша сестра О. выходит замуж за Ерёму?
Я едва сдержался, чтобы не завопить. Я тут хожу ее спасать, а она мне даже не удосужится сказать, что она крутит с Ерёмой.
— Ну до свадьбы еще далеко, — сказал я, притворяясь, что знаю об их отношениях.
— Вам лучше знать, — холодно сказал Ставрогин. — Но, если они
Прочитали книгу? Предлагаем вам поделится своим отзывом от прочитанного(прослушанного)! Ваш отзыв будет полезен читателям, которые еще только собираются познакомиться с произведением.
Уважаемые читатели, слушатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.
- 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
- 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
- 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
- 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.
Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор knigkindom.ru.
Оставить комментарий
-
Фарида02 июль 14:00 Замечательная книга!!! Спасибо автору за замечательные книги, до этого читала книгу"Странная", "Сосед", просто в восторге.... Одна ошибка - Татьяна Александровна Шумкова
-
Гость Алина30 июнь 09:45 Книга интересная, как и большинство произведений Н. Свечина ( все не читала).. Не понравилось начало: Зачем постоянно... Мертвый остров - Николай Свечин
-
Гость Татьяна30 июнь 08:13 Спасибо. Интересно ... Дерзкий - Мария Зайцева