Современные венгерские повести - Енё Йожи Тершанский

Теперь они целиком ушли в дела и заботы кооперативные, и все их мысли вокруг этого крутятся! Так о чем же им говорить со мной? Деревня — одно, а я — другое! Обидеть меня им не хочется, за каждым своим словом следят, чтоб меня ненароком не задеть, и хорошо это у них получается, вот только разговору, как ни следи, не выходит! А ежели так — зачем тогда мне быть им в тягость, зачем тревожить их и язык им связывать?

Он отодвинулся со стулом назад, упер локти в колени, свесил между ними кисти рук.

— Вот так-то… Есть земля у Чокоша, но остался Чокош один, как перст! — Он невесело посмотрел на меня. — Один я остался! Я и себе самому всегда правду в глаза говорил, все говорил, что думал. Так оно и есть: остался я один, как перст!

Он уставился в стол, прямо перед собой. Голова его медленно опустилась. Мягкие тонкие волосы, уже сильно посеребренные, упали на лоб. Так он сидел некоторое время молча, не шевелясь. Потом вдруг вскинул голову.

— Ну, что ж, — сказал он уже другим тоном. — Коли так, пойдемте со мной!

Я встал. Он взял меня за плечо и вывел за дверь. Трубкой указал на противоположный дом. От него нас отделяли двор, изгородь и дорога. У изгороди стояла шелковица. Ее ветви свисали на дорогу.

— Словом… Я стоял вот здесь, на пороге, и смотрел, куда направился Варга с дружками. А когда приметил, что они вошли уже к Беньямину Кочишу и меня видеть не могут, — если не оглянутся, черт им в глаз! — тогда прокрался я вон туда, к самой этой шелковице, чтобы слышать и видеть, что будет дальше. Жутко мне стало, потому что знал я Бени и понимал, что этот не будет так спокойно держаться, как я только что, когда они весь мой дом перерыли и говорили со мной, словно с бандитом каким… Подбираюсь я это к дереву и вдруг слышу: кто-то шепчет у меня за спиной. Оказалось — сосед мой единственный: тогда ведь мой дом по этой стороне последним был, как и дом Бени — по той. Словом, это был сосед мой, Лаци Варью. «Что случилось?» — спрашивает Лаци шепотом. Выскочил он в одних исподних, услышал, должно быть, как меня молодчики Варги подняли, ну и прибежал узнать, что стряслось. Я сказал ему: «Вот что, Лаци! Поди оденься поскорее и мчись в госхоз к Йошке. Скажи ему, чтобы шел сюда по-быстрому, да сейчас же, а не то быть беде! Если спросит, в чем дело, скажи, что Варга лютует». Лаци тут же исчез, а я остался стоять в тени — полнолуние было — и ждал, что-то будет у Бени. Слышу — автоматом по двери колотят: «Открывай!» — кричит Варга. Вот так же он и у меня стучал четверть часа назад! Так и меня с постели поднял!

— Сколько их было?

— Двое, Варга и еще один милиционер с ним, Шуба… вы его не знаете, не здешний он. Говорят, они вместе держались, когда из лесу вышли. Наш нынешний милиционер тоже с ними скрывался, но он послушался Йошку, отстал от них и пошел спать. А Варга знай в дверь колотит… Так я и слышал весь разговор их с начала до конца. Вот как оно было.

«Кто там?» — крикнул Бени и, должно быть, открыл уже дверь, потому что голос слышался совсем ясно.

«Тот, кого ты не ждал!» — откликнулся Варга.

«Чего тебе здесь нужно?»

«Прочь с дороги! Сейчас узнаешь!»

«С чего это ты в такое время людей тревожишь? А ну, иди-ка лучше спать, на то и ночь!» — сказал Бени.

«Заткнись и прочь с дороги! Что, не ждали Микулаша[36] нынче ночью, а? Думали, время не приспело? А ну, посторонись, освободи дорогу!»

«Я спрашиваю, чего тебе нужно здесь среди ночи? Зачем будишь людей не вовремя?»

Слышно было, как Варга щелкнул затвором.

«Кончилось ваше царство! Думали, что никогда уже нас не увидите, да? Ничего, теперь поймете что к чему! Поймете, богом клянусь, чтоб тебя черти забрали! Прочь от двери, не то насквозь прошью!»

Так он и ко мне заявился, поверите ли, точь-в-точь так же! Он ведь надумал обойти всю деревню — проучить, мол, пришел, чтоб знали, что он снова здесь. Оружие искал! Я ему и так и эдак объяснял, что нет у меня никакого оружия, — все напрасно. Орет как оглашенный! Я, говорит, покажу вам, как в коммунистов стрелять! Все вы здесь негодяи, кричит. И никакого уговору не слушает.

Тогда и говорит ему Бени, — я уж по голосу слышу, что кипит он, что терпение у него вот-вот лопнет:

«Слушай, Шандор Варга! И батраком хорошим ты не был, и человеком хорошим тоже не был, глупый ты есть человек, что правда, то правда! Иди-ка ты сейчас домой по-хорошему да проспись как следует…»

«Прочь от двери, раз я приказываю!»

«Ты филину в лесной чащобе приказывай, а не мне!» — сказал Бени и захлопнул дверь.

«Открой! — кричит Варга. — Именем пролетариата!»

И тут же дал очередь. Так дверь и прострочил, туда целил, где, думал, Бени стоит. Я даже огонь видел!

Потом тихо вдруг стало, а минуту спустя, когда прочухался я от стрельбы той, слышу голос жены Кочиша: «Бени, Бени!» — зовет и плачет.

В один миг я там оказался. А, сукин сын, застрелил ведь он Бени! Забыв обо всем, я бросился через дорогу к ним во двор.

«Стой!» — кричит Варга.

Но тут уж со всех сторон люди сбежались — кто через забор, кто как. Они тоже все слышали — уже и тогда прислушивались, когда он у меня ворошил. И вот не выдержали, прибежали! Потому что ненавидели его здесь крепко, даром что он секретарем был. Вот и я так же, хоть и знал, что ружье у него в руках и что дурной он, ни за что застрелить может, думал об одном только: теперь надо его скрутить поскорей, потому кто знает, что он еще натворит!

«Назад!» — заорал он и автомат на меня наставил.

«Что ты наделал, несчастный!» — кричу ему.

А он орет не своим голосом:

«Назад! Не то и тебя проучу…»

«Что ты наделал, несчастный!»

А в доме жена голосит и все мужа своего по имени зовет:

«Бени, Бени, Бени, жизнь моя!»

Тут люди к двери бросились. Первым — старый Юхас, дядюшка Андриш.

«Открой дверь-то, касатка, открой!» — просит он, стоя на крыльце.

Варга же, тот все по двору мечется, а люди-то уже отовсюду сбежались, наступают на