История вместо математики - Геннадий Петрович Авласенко

комнате в замысловатом своём танце белёсые призрачные фигуры… всё было в точности как в тот первый раз. Вот только не было страха, почему-то совершенно не было страха. В быстром лихорадочном движении призрачных фигур угадывалась, раскрывалась постепенно удивительная какая-то гармония, красота даже… непривычная, ни на что решительно не похожая и ни с чем абсолютно не отожествляемая, но, тем не менее, странно завораживающая, притягивающая и отталкивающая одновременно…

– Книгу, читай Книгу! – настойчиво и властно шептали Насте белёсые призраки. – Книгу читай!

Насте попыталась, было, возразить им, сказать, что ей и самой очень хотелось бы прочесть хоть страничку, хоть пару строчек таинственной этой Книги, но сделать это она, увы, не может, ибо буквенные ряды, плотно заполнившие её страницы, совершенно даже не читаемы. Но ничего такого сказать Настя почему-то так и не смогла, язык просто не слушался её, а странный белёсый хоровод всё кружил и кружил во всё убыстряющем темпе вокруг Насти, и всё настойчивее звучал у неё в ушах многоголосый не то шёпот, не то шелест:

– Читай Книгу! – шептали белёсые призраки, моля и приказывая одновременно. – Читай Книгу! Читай! Читай! Читай!

Настя проснулась внезапно и сразу, словно от толчка. Вокруг было ещё совершенно темно, тишина в комнате стояла абсолютная, слышно было лишь монотонное тиканье часов на стене. Некоторое время Настя просто лежала молча и неподвижно в кровати, всё ещё переживая мысленно только что увиденное во сне. Затем она, словно повинуясь какому-то внезапному, совершенно необъяснимому порыву, вдруг поднялась с постели, зажгла ночник и медленно двинулась в сторону книжной полки.

Чёрная книга стояла на том же самом месте, куда Настя поставила её когда-то. Некоторое время Настя внимательно смотрела на Книгу, потом она медленно и как-то нерешительно даже протянула руку в её сторону, осторожно сняла с полки. Вновь подойдя к кровати, села, потом ещё немного помедлила и осторожно перевернула тяжёлую кожаную обложку.

И едва не вскрикнула от неожиданности и изумления.

Она понимала написанное!

Буквы, беспорядочно и, казалось, без всякой системы перемешанные ранее, теперь, словно поменявшись местами, послушно слаживались в слова, едва Настя останавливала на них взор… в такие знакомые, понятные такие слова!

«Завладевший мной – да будет владеть миром!» – было начертано крупными, по-старинному вычурными буквами на первой же странице. А ниже, уже буквами попроще и помельче: «Приказываю перевернуть страницу!».

Настя охотно подчинилась.

Но тут её ожидало разочарование. Текст, вернее, большая его часть по-прежнему оставалась недоступной Настиному разумению. Отдельные понятные слова, а в некоторых местах даже фразы и целые предложения, встречались на странице, но они никак не желали складываться в единое целое. Настя смогла только понять, что речь тут идёт о каком-то старинном заклятии, вернее, о наведении порчи или чего-то подобного на любого знакомого тебе человека. Надо только иметь прядь его волос, хоть небольшую. Истерически хихикнув, Настя подумала вдруг о том, как повезло в этом отношении людям абсолютно лысым или наголо стриженым. Уже почти веря в волшебную суть Книги и всё ещё сомневаясь в этом, Настя принялась медленно усваивать основную последовательность жуткого обряда, компоненты, необходимые для его проведения: чёрная восковая свеча, отдельно воск (любой) для изготовления миниатюрной человеческой фигурки, волосы предполагаемой жертвы, иголки…

Жуткая головная боль пронзила вдруг Настю с такой силой, что, выронив Книгу на пол и застонав от невыносимой боли, Настя ничком упала на кровать. Наверное, она даже на какое-то краткое мгновение потеряла сознание… впрочем, Настя не совсем была уверена в этом. Но как бы там ни было, когда боль отпустила, наконец, Настю и она вновь поднялась на ноги, то с удивлением обнаружила, что Книга, вместо того, чтобы валяться на полу, мирно стоит на книжной полке. Как она попала туда, осталось полнейшей загадкой для Насти, возможно, она сама поставила Книгу на полку, находясь в полуобморочном состоянии. Впрочем, в последнем Настя сильно сомневалась.

Вторично брать Книгу в руки у Насти не было ни малейшего даже желания. Выключив свет и вновь улёгшись в кровать, она, как это ни странно, почти сразу же уснула, крепко, спокойно, без всяких тревожащих сновидений.

Наутро, придя в школу, Настя, разумеется, не удержалась и обо всём рассказала Веронике. И, разумеется, подруга ей ни капельки не поверила и даже соизволила рассмеяться, назвав Настю вруньей и фантазёркой. Настя вспыхнула, рассердилась, и они целых два урока не разговаривали, а потом Вероника первой пошла на мировую и согласилась после уроков посетить Настю, дабы своими глазами всё увидеть.

Но даже когда Настя показала Веронике Книгу и, распахнув её, принялась, сбиваясь, читать вслух последовательность обряда порчи, даже после этого Вероника не приняла Книгу всерьёз. Она вновь рассмеялась и сказала, чтобы Настя прекратила выделываться и дурачиться. Огорошенная Настя тыкала пальцем в текст, но, оказалось, что Вероника просто не видит там никакого связного текста, просто бессмысленный набор букв…

Вот тогда-то, вконец рассвирепевшая Настя и предложила проверить действенность старинного заклятия на ком-либо из учителей. Вероника, рассмеявшись в третий раз, всё же согласилась на эксперимент и тут же предложила кандидатуру своего старого недруга, их классного руководителя и одновременно учителя математики, Марию Степановну.

И они провели этот эксперимент…

И вот чем это всё обернулось…

Глава 4. Во сне и наяву (Продолжение)

Когда Настя проснулась вторично, за окном было уже совершенно темно. Тусклый светильник на стене неравномерно, с трудом освещал комнату, вернее, центральную её часть.

Настя чуть приподняла голову, насторожено осматриваясь вокруг, и вдруг увидела мать, спящую сидя в кресле. Взглянув на часы на стене напротив, Настя обнаружила, что сейчас всего лишь половина первого ночи. Или уже половина первого ночи… это, как посмотреть…

По всей видимости успокоительное действие укола всё ещё продолжалось, вернее, не совсем ещё закончилось, ибо, в отличие от первого своего пробуждения, Настя была на удивление спокойна и рассудительна. Да, она помнила о трагической гибели подруги, о том также, что жизнью своей Настя всецело обязана именно Веронике, что погибла та именно спасая её, Настю. О зловещей Чёрной книге Настя тоже помнила великолепно, но сейчас, в первый момент своего вторичного пробуждения, ничего из этого почему-то её абсолютно не волновало. Гораздо больше волновало Настю то обстоятельство, что матери, по всей видимости, очень неудобно спать сидя в кресле и надо бы её разбудить, что ли…

– Мам! – негромко окликнула мать Настя, чуть приподнимаясь на локте, – Мама! – произнесла она уже чуть громче, усаживаясь на кровати. – Хватит спать, проснись!

Последнюю фразу Настя произнесла почти во весь