Сестра русалки - Майя Эдлин

Соня засмеялась, ласково потеребила его по холке и подпрыгнула на месте, напуганная грохотом за спиной. Обернулась, выискивая глазами нарушителя спокойствия. У стены с лепниной лежал старый красный кирпич. Соня удивленно вскинула взгляд и заметила прореху у самого потолка.

– Что за фигня? – спросила она у Альфа.

Словно отвечая на ее вопрос, из стены выпал еще один кирпич. За ним третий, четвертый. Они сыпались друг за другом, будто выталкиваемые невидимой силой, а из образовавшихся щелей в стене хлынула вода.

Соня запрыгнула на диван и поморщилась: вместе с водой малую гостиную наполнили миазмы гниющих водорослей и тины.

– Я поняла, – кивнула она стене и спрыгнула с дивана на чистый и сухой ковер. Подбежала к резному столику в коридоре, схватила трубку и набрала Лилин номер. – Приезжай ко мне, сейчас, – приказала она не терпящим возражения тоном и, не дождавшись ответа, повесила трубку.

* * *

– Что случилось?

Жившая ближе всех Кристина ожидаемо пришла последней.

– Соньке понадобилась бесплатная рабочая сила, – пробасил из малой гостиной Ромка, и заинтригованная Крис двинулась на знакомый голос. – Будем стену разбирать. – Он сделал приглашающий жест на наваленные кучей инструменты.

– Чего? – Кристинка растерянно обернулась на застывшую в дверях Соню.

– Я ж предупреждала, в рабочей одежде приходи, – возмутилась та. – А ты снова эту цыганскую юбку напялила.

Кристина озадаченно оглядела свои ноги.

– Ничего не знаю, – безошибочно прочитала ее мысли Соня. – Будешь работать наравне со всеми. – Она выбрала из кучи инвентаря зубило с молотком и протянула подруге. – В общем так, – обратилась она ко всем присутствующим. – План работы на сегодня – сломать вот эту стену. Времени у нас… – Соня бросила взгляд на каминные часы, – до шести вечера, потом вернутся мама с Антошкой. К их приходу желательно закончить.

– А дядя Миша в курсе, что ты собираешься уничтожить лепнину, для восстановления которой он специалистов из столицы вызывал? – подала голос Лиля со стороны дивана.

– Нет, – призналась Соня.

– Ой не, я в этой авантюре участвовать не стану. – Кристина протянула Соне инструменты.

– Станешь. Удар беру на себя, вас всех даже не упомяну. Скажу, что сама стену разобрала.

– Но зачем? – не поняла Лиля.

– Затем, что за ней фреска.

В комнате повисла тишина. Лиля, Кристина и Ромка многозначительно переглянулись.

– Откуда ты знаешь? – недоверчиво спросила Крис.

– Машка? – догадался Ромка.

– Можно и так сказать. – Соня подняла с пола ломик и, поразмыслив, добавила: – Ах да, самое важное: фигачить со всей дури нельзя. Нужно убрать кирпичную кладку так, чтобы стена за ней не пострадала. Будем осторожно вытаскивать по кирпичику.

– Валю выписали? – поинтересовалась Лиля у Кристины, выбирая из кучи инструментов что-нибудь потяжелее.

– Валя, больница, счастливое семейное воссоединение – это все потом. Сначала стена. Времени у нас в обрез, – отчеканила Соня и кивнула Ромке: – Давай!

* * *

– Офиге-е-еть, – пятясь по пыльному полу, выдохнул Рома. – Она реально существует. А я думал, это городская легенда.

Тяжело дыша, Соня бросила на пол ломик и посмотрела на свои раскрасневшиеся ладони: к ночи наверняка запузырятся мозолями.

– Он разве рисовал людей? – Кристина вытряхнула из копны кудрявых волос строительную пыль. – Я думала, только русалок.

– Только русалок, – эхом отозвалась Соня и провела по растрескавшейся краске кончиками пальцев.

Написанная жирными мазками, фреска казалась объемной, будто, скрытая все эти годы, она тайно дышала, пульсировала, жила.

– Это сам Рямизев? Не похож. Он бороду никогда не носил. – Лиля кивнула на белобородого человека в центре.

Сзади к его бездыханному телу льнула русалка. Даже безглазое, ее лицо выражало огромный спектр эмоций: и голод, и радость от поимки добычи, и садистскую любовь к жертве, и упоение чужой болью. Она любовно прижимала губы к его уху, будто что-то шептала. Или мурчала от удовольствия, словно поймавшая мышку кошка.

– А это усадьба. – Кристина ткнула пальцем в верхнюю часть фрески: каменистое побережье, лес, виднеющийся среди деревьев флигель. – Что это значит? Что Рямизева пыталась утопить русалка, но он спасся?

– Не обязательно понимать нарисованное буквально, – со знанием дела заметила Лиля. – Скорее всего, изображение метафорично, иносказательно. Возможно, он настолько увлекся легендой о русалках, что ощущал себя в их власти. Или даже об этом мечтал.

– Мечтал? Быть похищенным русалкой? – засомневалась Крис.

– Ну а что? – пожала плечами Лиля. – Моряки ведь мечтают, чтобы их поглотило море. Любящий скорость не побоится однажды разбиться. Одержимость идеей – явление не редкое среди увлекающихся натур.

Ромка на это усмехнулся:

– Мне нравится, как ты деликатно избегаешь постановки диагнозов.

– Как бы то ни было, русалку он видел, – подытожила молчавшая все это время Соня. – Причем близко. И выжил. – Она обернулась на камин, рядом с которым лежал Альф. – Я хотела кое-что проверить. Стойте здесь.

Она махнула рукой на пса и захрустела подошвами тапочек по осколкам лепнины. Выскочила из гостиной и уже через минуту пыхтела, сдвигая с места свою тяжелую кованую кровать.

Склонилась над показавшейся у изголовья решеткой вентиляции и негромко спросила:

– Меня кто-нибудь слышит?

– Слышим-слышим, – ответила Кристина голосом Зайца из известного мультфильма.

Едва не задохнувшись, Соня сползла на пол. «И билось в их груди одно сердце на двоих». Машина половинка сердца давно молчала, а Сонина разбивалась вновь и вновь.

Она с трудом поднялась, хватаясь за постель словно за спасательный круг. Будто сам воздух в комнате стал неподъемный, как бетонная плита. Наверное, это ее крест – вновь и вновь терять давно потерянную сестру. Ее закольцованный вариант персонального ада.

Глава 16

– Это грандиозно! Просто грандиозно!– с азартным блеском в глазах махал вилкой отец, перебегая взглядом по кислым лицам сидящего за столом семейства.– Вы даже не осознаёте, насколько эта находка перевернет… буквально все! Наша гостиница станет местом паломничества всех ценителей искусства. Ведь фреска – самое масштабное и самое уникальное творение великого Рямизева. В мире нет ничего даже близко на нее похожего. Он впервые изобразил человека, такого не было ни разу. Я уже говорил вам, что со дня на день жду экспертов из столицы? Они должны подтвердить подлинность, и, если – когда!– подтвердят, фреска превратится в золотую жилу. Наша гостиница станет самым популярным местом в городе… В стране… Да чего уж там – на континенте!

Обреченно вздохнув, Соня перевела взгляд на Антона, который со страдальческим видом топил в сметане вареник, и, пихнув его ногой под столом, подбадривающе улыбнулась.

– Он всего лишь поехал навестить Ваню с Тоней. Вечером заберу обратно, обещаю.

Антон обиженно оттолкнул тарелку, объявляя голодовку – что было несложно: