В зеркале Фауста - Артур Гедеон

4

Местный волшебник жил на том же юго-западе Москвы. В микрорайоне, в старой высотке с облезлыми балконами, на девятом этаже. В лифте, который полз вверх натужно и медленно и при этом подрагивал, Крымов усмехнулся:

– Следствие ведут чудаки.

– К чему это вы?

– К тому, что мы очень сильно отличаемся от других людей.

– Две руки, две ноги, одна голова. Чем?

– Вы меня поняли, Антон Антонович.

– Понял.

Лифт остановился, двери натужно поехали в стороны.

– Нам направо, – кивнул Долгополов на жилой пенал.

Им открыл дверь тощий высокий старик в длинном халате, с аккуратной шапкой седых волос, в роговых очках.

– Антон, ты ли это? – спросил хозяин тоном, от которого можно было прослезиться и улыбнуться одновременно.

– Я, Кирюша, я. – И тотчас, как только перешагнули порог, представил хозяина спутнику: – Кирилл Кириллович Разумовский, из тех самых, графьев. Чудом уцелел. Недоследили большевики. А это Крымов, Андрей Петрович, прошу любить и жаловать.

Тощий старик с уважением протянул руку:

– Наслышан, наслышан…

– Интересно, что говорит обо мне Антон Антонович людям, о которых я даже не знаю?

– Говорит, что вы – герой.

– Нашего времени? – пошутил Крымов.

Разумовский хитро прищурил глаза:

– И нашего в том числе.

– А какого еще? О каком еще времени идет речь?

Разумовский вопросительно вскинул брови:

– А вдруг речь идет о разных временах?

– Кирюша, хватит, – оборвал его Долгополов. – Дел немерено!

– Короче, это вы сами у него спросите – он-то знает ответы на все вопросы. Он же…

Долгополов махнул рукой так, как дирижер урезает разгулявшийся в пылу оркестр, и тот покорно затихает.

– Кирилл Кириллович один из моих помощников – заведует московским филиалом нашей разветвленной конторы. Специалист по древней нечисти.

– По древней? – не понял Крымов.

– По самой древней. По той, о которой еще в Библии написано. Да, Кирюша?

– Да. Чай пить будем? – спросил Разумовский.

– Если только по-быстрому. Пошли в гостиную – я покажу тебе это рыло. Только у тебя уникальная способность видеть в современных рожах спрятанные дьявольские личины. И как у тебя так получается? Дар! Божий дар!

– Только чайник поставлю, – сказал хозяин и ушел на кухню.

Крымов огляделся. Разумеется, квартира такого чудака представляла собой одну сплошную библиотеку. Стены гостиной, коридоры, кабинет, куда была приоткрыта дверь, все занимали книги. А еще папки, распухшие большие тетради, гравюры в тех узких простенках, что оставались между стеллажами. И везде смерть с косой вершила свой суд. Но особенно был хорош рыцарь в компании со смертью и дьяволом. Он ехал на коне с непроницаемым, как и его броня, лицом.

В гостиную вернулся хозяин и сразу сообразил, что рассматривает молодой гость.

– Дюрер, – сообщил Кирилл Кириллович. – Эту работу люблю особенно: рыцарь продолжает свой путь воина, несмотря на то что рядом с ним искушающий его дьявол и грозящая на каждом шагу смерть. Итак, Антоша, где твое рыло?

– У меня лицо, между прочим, – ответил коротенький старичок длинному старичку, и оба весело рассмеялись непритязательной шутке. – Вот оно, рыло-то, снято с дрона. Съемка ночная, так что извини. Тут много фотографий с ним и некой дамой в спортивном костюме. Его творческой руководительницей. Но рыло он показал только один раз.

И они оба склонились над лежавшим на столе телефоном Долгополова. Просмотрели с добрую сотню фотографий и вновь вернулись к бородачу, который высматривал в ночном небе между ветвей деревьев летающий аппарат.

– Да-а, тут есть над чем покумекать, – заметил хозяин дома. – Ой как есть… Бородач хитер, ловок, беспощаден и точно любит пошутить. По роже видно.

– Любит пошутить? – Крымов оторвался от просмотра гравюр и тоже подошел к столу. – Это как?

– А как вообще шутят? – взглянул на гостя Кирилл Кириллович. – Все демоны без исключения имеют своеобразное чувство юмора. Они пересмешники. Когда-то они претендовали на Царствие небесное, если вы помните. Ангел Люцифер в гордыне решил сместить Господа, соблазнил на это дело легион других ангелов, а Господь бросил на них воинство архангела Михаила – и тот победил. И все бунтари были сброшены в ад, лица их превратились в морды и рыла, и стали они называться демонами. Они ущербны, искалечены, но обладают большой силой, и в первую очередь – властью над человеческими пороками. Насмехаться, высмеивать, издеваться – их любимое занятие. Надо принизить человека, заставить его почувствовать себя и других – ничтожествами, которым нужно только одно, – хозяин дома развел руками, – жратва, похоть, лень, пьянство, неверие ни во что, кроме своих примитивных желаний. И вот уже у человечка, который идет по этому пути, намечается рыльце, отрастает хвост, копыта, он блеет, хрюкает, сам всего этого не заметив.

Посмеиваясь, Антон Антонович согласно кивал головой:

– Да, согласен, человечка варят на медленном огне, как лягушку, и он не успевает заметить все эти метаморфозы, которые происходят с ним.

– А если желания не примитивные, как тогда? – спросил Крымов. – Как у нашего экземпляра, этого чернокнижника?

Разумовский подхватил эстафету:

– У всякого человечка свои слабые места. Люцифер покупает гордыней, Сатана опутывает ложью, Асмодей растлевает похотью, Маммон цепляет жадностью, Вельзевул развращает чревоугодием, Левиафан жалит завистью, Бельфегор убивает ленью. Это по классификации демонолога Бинсфельда, из его книги за 1589 год. Но могут быть и вариации. Зная этот список, вот и подумайте, что терзает вашего клиента?

– Желание все знать, даже то, что не положено человеку, – ответил Крымов.

– Да! А это – гордыня! Бог призывал к смирению, любви, духовной высоте. Эти же сущности бередят любые страсти – как интеллектуальные, так и низменные.

– Работать будем? – спросил Долгополов. – И чай где? Я слышал, как чайник отключился. С пряниками будем?

– А ты пряники принес? – спросил Разумовский.

– Нет.

– А у меня есть.

– Я знаю, ты домовитый. Крымов, помогите хозяину с чаем и пряниками.

Они пили чай с мятными пряниками из местного супермаркета.

– У себя-то я тоже домовитый, – с удовольствием прихлебывая, сказал Долгополов. – Но сейчас мы в командировке – все бегом, бегом…

И сам не заметил, да и Крымов тоже, как хозяин дома застыл с надкушенным пряником в руке и смотрел в пространство.

– Кирюша, ты не подавился? – осторожно спросил Антон Антонович.

Тот сделал глоток чая, дожевал пряник, сделал еще глоток.

– Если представить, как этот нос и впрямь становится рылом, расплывается по физиономии, так-так… вижу огромный хвост… и еще кое-что, кроме хвоста…

– Что? – спросил Крымов.

Но ответа он не получил – Разумовский вдруг страстно воскликнул:

– Баррабас! – Так кричат «Эврика!» или «Вижу землю!». – Это он! Демон Баррабас!

Разумовский громко поставил недопитую чашку на блюдце, вскочил и