Пустотный Рыцарь - Blue Catanist

нацелиться на «полюс», что притягивал его. Он остановился на театре Холи-Фил. Громадное, разноцветное здание, выглядевшее как взрыв эмоций. В основном, в нём преобладал красный цвет. Тэнэлукем что-то показал отцу Акхазриелю, после чего второй заговорил:

– Настал час для праведного суда! Вся фибра одержимых тесно связана с этим местом. Там слияние всех осквернённых душ. Там таится Дьявол. Отец Тэнэлукем разберётся со всеми остальными, кто может нам помешать. Мы же найдём чудовище и отправим обратно в Ад!

– Тэнэлукем будет один? – спросил Алан, но никто ему не ответил. Тэнэлукем лишь кивнул, не вызвав этим более не у кого удивления.

Когда к.лар завис над Холи-Фил, Тэнэлукем спрыгнул вниз, не дожидаясь посадки. Алан широко раскрыл глаза, не понимая, что произошло. Но остальные инквизиторы, все из которых были заметно старше его, даже глазом не моргнули.

– Он так часто делает, – объяснял Акхазриель, махнув рукой. Его длинные чёрные усы подчёркивали его улыбку, – Отсутствие терпения и тщеславие его погубят однажды.

– Разве в Инквизицию принимают с такими качествами?

– Главное, чтобы рука не дрожала, когда видишь смерть и испытываешь боль. А на всё остальное… У меня был раньше товарищ, тоже страдавший от гордыни. Но силён и телом, и духом, и фиброй. И однажды… точно также побежал вперед остальных. Ему вспорол горло какой-то мальчишка-одержимый.

– Слабоумие и отвага… Ты не про Отца Михаила, случаем? – вдруг начал отец Александр.

– Про него, про него. С таким именем так помереть…

– Главное не повторять его ошибок.

– Тэнэлукем уже повторил, – заметил Алан.

– Это если он умрёт, – усмехнулся Григорий.

Спустившись на крышу-террасу, инквизиторы не встретили никакого сопротивления. Григорий показал место, в котором нужно пробить пол. Отец Александр приложил ладонь к полу и сделал ювелирную круглую трещину. А после здоровенный кусок пола будто примагнитился к его руке, и отец аккуратно положил его рядом с отверстием. Одиннадцать инквизиторов аккуратно спустились в какой-то кабинет. Здесь они застали врасплох молодую пару, что в обнимку забились в угол. Они лишь обречённо взглянули красными очами на Алана, а затем друг на друга в их последнее мгновение. Из этого кабинета было видно весь зал, в котором было совершенно пусто. Лишь одна фигура в бордовом смокинге на сцене стояла спиной к рядам, освещённая ярким синеватым светом. Это был Генго-Мом. Инквизиторы бесшумно спустились в зал, устранив лишь несколько противников. Хоть было абсолютно тихо, даироканом они чувствовали, что за стенами происходила настоящая резня. У Алана вспотела спина от кошмара, которым представился ему Тэнэлукем, чья фибра изничтожала всю другую. Но он быстро собрался, успокоив себя мыслью, что этот монстр на их стороне. Зайдя в зал, инквизиторы начали рассредотачиваться, чтобы окружить врага. Часть зашла за кулисы, чтобы отрезать от путей отхода Генго-Мома. Но Алана не покидало чувство, что что-то не так. И что почему-то этого никто не замечал. Ведь лидер одержимых так и продолжал просто стоять, абсолютно не двигаясь.

Вдруг свет погас. И от Генго-Мома стала излучаться тёмно-красная фибра. Он повернулся к залу и заявил:

– Вы уже заняли места, мои дорогие зрители? Пришли ли вы посмотреть моё выступление? Или же сами хотите принять в нём участие? – это был на вид мужчина средних лет с уложенной стрижкой и бородой, чей кончик смотрел вперёд. В белоснежных перчатках он держал трость из литого дерева. Что поразило всех, так это его яркие голубые глаза, светившиеся даже в красном свете его фибры, – Ответа от вас не дождёшься… Впрочем, как и от вашего покровителя, что сидит где-то там… И смотрит на своё собственное шоу. Где каждый страдает душевно и телесно, моля Его о помощи. Всегда было интересно, что для него наша жизнь? Драма? Или комедия? А может, это просто проба пера? Как вы считаете, священники?

Раздались выстрелы. Никто даже не заметил, как Генго-Мом увернулся, но после все застыли. Никто не мог пошевелиться. Тьма зала рассеялась краснотой, что заполонила глаза. А лидер одержимых превратился в тёмное облако, из которого смотрели два алых ока.

– На колени! – Почти все инквизиторы сели на колени, трясясь и крича в бессмысленном сопротивлении. Лишь Алан, Александр, Акхазриель и Григорий смогли выстоять, лишь слегка накренившись, чтобы лицезреть грядущий кошмар наяву, – Да расцветёт новыйсад!