Невероятное наследство (книга 2) - Лана Лэнц

К особняку, где планировалось мероприятие, дамы подъехали на шикарном авто, которое было заказано заранее.

Бывшая шпионка действительно продумала всё до мелочей, поэтому проблем не возникло ни на входе, ни позже, когда она представляла свою подругу гостям.

Жену китайского посла многие из присутствующих на вечере знали лично, но и тут невозможно было заподозрить подвоха, так как внешность лисы укрывала маска иллюзии, которую она сотворила ещё в машине, когда они подъезжали к особняку.

Все мужчины на приёме были просто околдованы красотой молоденькой русской, которая пришла с китаянкой.

Кицу незаметно подлила в шампанское Любы несколько капель зелья, которое позволило ей вести себя с высокопоставленными особами очень легко, непринуждённо, поэтому обычно скромная девушка, никогда не бывавшая на таких вечеринках, наслаждалась общением, удивляясь и совершенно не понимая, как это у неё получается.

Любашу приглашали посетить разные страны в качестве гостьи, говорили сногсшибательные комплименты, а она улыбалась, принимая знаки внимания, как должное, и чувствуя себя королевой.

— Sei la donna dei miei sogni! (ты женщина моей мечты! (итал.))

Услышала Люба приятный голос позади себя и оглянулась.

— Прошу прощения, — продолжил на ломаном языке её родины мужчина с сияющими карими глазами, которого она увидела обернувшись. — Я немного говорю по-русски, вы ведь русская, правильно я угадать, или, наверное, верно сказать «угадал»?

Перед ней стоял не очень высокий человек лет тридцати пяти, совсем не красавец, но его обаяние перечёркивало все недочёты внешности. Глаза излучали приятный тёплый свет, который мог свести с ума любую женщину, а вьющиеся волосы придавали лицу какой-то особый неуловимый шарм.

— Да, всё верно, я из России, — отозвалась она. — Вы что-то сказали, когда подошли, извините, я не совсем поняла, мне не знаком этот язык.

— Как я мог не сказать, когда нai conquistato il mio cuore (вы покорили мое сердце (итал.)). Вы стали моей королевой сразу, как я прийти сюда, нет, не так, пришёл сюда, нет, снова не так, сразу, как увидел вас. До этого тут совсем не было солнца. Вы сделали свет в сердце у всех мужчин. Мой язык итальяно, я учу ваш полгода, прошу прощения, если иногда ошибкаюсь.

— Ошибаюсь, — мягко поправила собеседника Люба, не сумев скрыть улыбку.

Ей вдруг стало смешно, этот незнакомый ей человек выглядел слегка растерянным, но старался этого не показывать. Его оговорки были такими милыми и забавными.

— Да-да, ошибаюсь, — ответил он и улыбнулся в ответ.

— Ничего страшного, невозможно так быстро выучить незнакомый язык, полгода это совсем мало. И вы отлично говорите по-русски, — поспешила успокоить собеседника девушка, явно попав под обаяние итальянца.

— Я слышал, что вас называют Любовь? Это правда? Такое просто немыслимо, невозможно! Брависсимо тому, кто догадался вас так назвать. Имя и вы очень похожи, или, как правильно сказать, подходите друг другу.

— Да, меня зовут Любой, а вас?

— Настоящий глупец! — мужчина покачал головой, и сделал жест рукой, выражающий возмущённость своим поступком, слегка стукнув себя по лбу. — Залюбовался вашей красотой и предаставиться, нет, престановиться, то есть забыл сказать своё имя. Я — Альфредо. Здесь только гость, меня пригласил наш атташе. Боялся, что умру от скуки, но тут появились вы — лучшее, что я видел в этой стране. Нет, лучшее, что я видел в жизни. Это не может быть случайно! Я не верю в случайно, вы же понимаете, что это — судьба⁈

— У вас тоже очень красивое имя. Вы мне сделали так много комплиментов, что я смущена.

— Нет-нет, это совсем не глупые комплименты, это то, что я вижу, и все видят.

Я — ювелир, поэтому отлично разбираюсь в красоте, la mia professione (моя профессия (итал.)) создавать прекрасные вещи, поэтому красоту всегда вижу один момент…моментально. Вы посмотрите по сторонам, каждый мужчина здесь готов раздевать вас взглядом, вы — бриллиант чистой воды.

Он произнёс это с каким-то неподдельным негодованием. Глядя по сторонам, и словно пытаясь закрыть собой прекрасную русскую гостью от посторонних глаз, Альфредо встал так, что Люба оказалась между ним и стеной.

— Хорошо, что простенькое серебряное украшение не сочеталось с моим сегодняшним нарядом и я не надела колечко Кицу, а то ведь, если он действительно ювелир, то быстро бы разобрался, какой необычный там камень, — порадовалась про себя Люба.

Лиса исподтишка наблюдала за происходящим.

Она сразу поняла, что ухажёр «влип по самые ушки» в её протеже. При всей его браваде, в глазах Альфредо мелькала очень знакомая ей тоска, та самая, какую она видела очень часто у влюблённых в неё молодых людей, готовых идти на всё что угодно, даже на смерть из-за любой прихоти капризной красавицы. Многие из пылких воздыхателей на самом деле отдавали свои жизни, даря вечную молодость предмету своего обожания. К тому же, делали это с огромной радостью. Именно поэтому кицунэ никогда не винила себя в их смерти, ведь поклонники сами умоляли её об этом.

Любаша тоже заметила интерес итальянца к себе, но списала это на национальный темперамент, выпитое мужчиной вино и искусно сделанный лисой макияж, в котором та, как истинная женщина, разбиралась даже лучше Мартына.

Когда через некоторое время Альфредо незаметно растворился среди гостей, Кицу, удивлённая таким поворотом событий, подошла к Любе.

— И куда пропал наш кареокий красавец? — поинтересовалась она, — надеюсь, ты не прогнала его прочь? Он так на тебя смотрел…

— Не знаю, — честно призналась ей девушка. — Попросил никуда не уходить в течение двадцати минут, а когда я пообещала, то бегом убежал куда-то. Альфредо был так по-детски настойчив, и так умолял, что отказать не смогла, теперь придётсядвадцать минут ждать.

— Сюрприз готовит. Вот кончиком носа чую, что сюрприз, ах, какой пылкий мужчина! — констатировала довольно ухмыльнувшаяся лиса.

— Да ну тебя. Может быть, у человека случилось что-то, например, съел несвежее, или утюг выключить забыл, — шёпотом ответила ей Люба.

Лиса прыснула со смеху, прикрыв рот рукой, чтобы не привлекать внимание.

— Утюг⁈ Ой, не могу, держите меня семеро! — сдавленно проговорила она, особо выделив первое слово.

Пока они гадали, куда пропал Любин воздыхатель, и шутили, Альфредо успел вернуться.

— Я немного опоздал, прошло двадцать две минуты. Вы меня простите, Любовь, — спросил он улыбнувшись. — Хотите, я встану перед вами на колени и буду умолять об этом⁈ О, Mama mia! Не смог сдержать такого