Жуткие байки - Ричард Карл Лаймон

Вскоре от крови у них начался зуд. Они вылизали друг друга дочиста.

Потом легли бок о бок на траву.

Через некоторое время Чарли сказала:

— Мне не нравится, что я не могу тебя видеть. Раньше я думала, что это здорово, но теперь… Боже, почему ты должен быть невидимым? Это несправедливо. Я не могу смотреть на тебя.

— В этом есть свои преимущества, — отметил Герман.

— Думаю, да, но… Я знаю, что мы можем попробовать накрасить тебя и все такое. Разрисовать тебя, — oна сморщила нос. — Но это не одно и то же. Я действительно хочу увидеть тебя. Увидеть, как ты будешь выглядеть… если станешь как настоящий?

— Я настоящий, Чарли.

— Я знаю, но… Я имею в виду настоящую плоть и кровь. С кожей. Как ты будешь выглядеть, если у тебя будет кожа, как у… Эй! У меня идея!

Она похлопала его по плечу, затем повернулась и поползла к ножу.

— Подожди, Чарли.

— Нет, это будет круто.

— Мне будет жарко. И неприятно.

— О, не будь таким занудой. Это будет замечательно.

Герман застонал.

— Кроме того, я крупнее Тома. Он не подойдет.

— Эй, их двое, а ты один. Кожи будет много, может, даже на шляпу останется.

Чемпион

— Ты никуда не пойдешь, — сказал человек, загораживающий дверь.

Он был поменьше Гарри Барлоу, у него не было ни объема, ни мускулов, чтобы придать своим словам достаточно убедительности. Но, с обеих сторон возле него находились двое его приятелей. Гарри подумал, что он мог бы размотать всех троих, но решил не пробовать. Как и большинству здоровяков, ему всю жизнь досаждали люди, желающие доказать свою лихость. Ему это просто осточертело. Он больше не хотел драться.

— Пожалуйста, отойдите — обратился он к мужчине.

— Только не в этой жизни, приятель. Ты останешься там, где есть. Это твоя великая ночь.

Весь ресторан взорвался овациями. Гарри медленно повернулся, изучая лица вокруг себя. Большинство из них были мужские лица. Как ни странно, он не обратил на это внимания во время еды. На самом деле, он почти ни на что не обращал внимания, кроме своего стейка из первоклассной вырезки говяжьего филе[18] на ужин.

Когда он впервые увидел «Бар и стейк-хаус Роя», он был удивлен большому скоплению автомобилей на парковке. Городок, спрятанный в долине глубоко в лесистой местности северной Калифорнии, казался слишком маленьким, чтобы в нем находилось так много машин. Однако, попробовав сочный стейк, обжаренный на углях, он понял, что люди, вероятно, проехали целые мили, чтобы поужинать у Роя. Он был рад, что сюда заглянул.

Рад, до нынешнего момента.

Теперь он хотел только одного — свалить. Он сделал шаг по направлению к трем мужчинам, преграждавшим ему путь.

— Стоять! — крикнул кто-то позади него.

Гарри обернулся. Он уже видел этого человека. Во время ужина парень переходил от столика к столику, болтая и смеясь с посетителями. Он даже перекинулся парой слов с Гарри:

— Меня зовут Рой, — обращался он к нему. — Вы здесь впервые? Откуда вы? Как вам бифштекс?

Он производил впечатление приятного, доброжелательного человека.

Теперь-же он направлял в живот Гарри дробовик.

— Это еще зачем? — спросил Гарри.

— Я не могу позволить тебе уйти, — сказал ему Рой.

— Почему?

Кроме нескольких разрозненных позвякиваний столового серебра, в ресторане воцарилась тишина.

— Ты соперник, — ответил ему Рой.

— Какой еще соперник? — спросил Гарри. Ожидая ответа, он ощутил первые нотки страха.

— Не какой, а чей.

Гарри услышал чей-то тихий смешок. Оглядевшись вокруг, он увидел, что все лица обращены к нему. Он потер руки о свои мягкие вельветовые брюки.

— Ну, ладно, — сказал он. — Ну и, чей я соперник?

— Чемпиона.

— Я?

Новый взрыв хохота.

— Ты, конечно. Слышал про субботние ночные бои? Ну, что ж, здесь, в «Баре и стейк-хаусе Роя» у нас имеется своя разновидность.

Радостные возгласы и аплодисменты прокатились по ресторану. Рой поднял руки, призывая к тишине.

— Первый, вошедший в дверь в субботу после девяти часов вечера, является соперником. Tы вошел в девять часов три минуты.

Гарри припомнил группу из семи или восьми мужчин, которые стояли прямо за дверью и разговаривали тихими, возбужденными голосами. Несколько человек, странно посмотрели на него, когда он проходил мимо. Теперь он понял, почему они были там. Они прибыли к девяти. Зная условия, они были достаточно умны, чтобы дождаться появления болвана, сунувшегося внутрь первым.

— Послушайте, — сказал Гарри, — я не желаю с кем-либо драться.

— Обычно все так говорят.

— Так, я не стану этого делать.

— Мы поймали одного паренька пару лет тому назад, — сказал Рой. — Какого-то трусишку-пацифиста. Он не хотел сражаться с чемпионом. Ни в какую не хотел. И он побежал к двери, — Рой ухмыльнулся и взмахнул дулом дробовика. — А я его замочил. Я и тебя шлёпну, если надумаешь дать дёру.

— Да вы все чокнутые, — пробормотал Гарри.

— Все это лишь способ приятного времяпровождения, — Рой перевел внимание на толпу:

— Ладно, народ. Всем вновь прибывшим на субботние ночные бои, я объясню, как это работает.

К нему подошла официантка, держа в руках аквариум, набитый красными бумажками.

— У нас здесь, в аквариуме, сто билетиков. На каждом билетике указан промежуток времени от трех секунд до пяти минут. Никогда еще бой дольше не длился. Вы платите пять баксов за каждую возможность. Победитель забирает банк. С момента начала поединка продажа билетов прекращается, не проданные билеты принадлежат заведению. Он погладил руку женщины, которая держала аквариум. — Это Джули, она хронометрист. А я — судья. Бой заканчивается, когда один из двух участников умирает. Вопросы есть?

Вопросов не возникло.

— Подходите и приобретайте билеты на стойке. Поединок состоится через десять минут.

В течение следующих десяти минут, пока клиенты извлекали деньги из карманов и вытаскивали билеты из емкости, Рой стоял на страже. Гарри подумывал о том, чтобы броситься к двери. Однако он решил, что было бы разумнее столкнуться нос к носу с чемпионом, чем с дробовиком Роя. Чтобы скоротать время, он подсчитал количество проданных билетиков.

Семьдесят два.

По пять долларов за штуку. Выходит, что собралось триста шестьдесят баксов.

— Поединок состоится через одну минуту, — объявил Рой.