Порочная: Хэллоуин - Брайан Смит

лицо было бугристым и деформированным - результат многочисленных переломов от бесчисленных побоев, которые плохо заживали без надлежащей медицинской помощи. Различные части тела имели странный сегментированный вид, как будто это были кусочки мозаики, которые были разобраны на части и неправильно собраны вместе. Также были многочисленные шрамы, на некоторых из них еще сохранились старые швы.

Жена Далтона выглядела как выбракованный экземпляр из лаборатории доктора Франкенштейна.

И это была та самая женщина, которая так мило сообщила ему, что ужин готов?

Господи Иисусе, мать твою.

В горле у нее образовался комок, когда она почувствовала, что как никогда близка к тому, чтобы заговорить, но затем жестокая женщина покачала головой и вернула маску для сна на место.

Она встала и отошла от Джессики, начав поднимать тяжелый мешок для мусора и свои чистящие средства вверх по лестнице. Еще через несколько минут она закрыла дверь и не вернулась. Не тогда. В последовавшей за этим долгой и мучительной тишине Джессика предалась горькому отчаянию, ее плечи вздрагивали, а по лицу текли бесконечные слезы. 

13.

Клетус прислонился головой к пассажирскому окну "Cтарого Ржавого Ведра", пока его брат Бо вел древний пикап F-1[8] по одной из ухабистых проселочных дорог Монтклера. "Старое Ржавое Ведро" - это было имя, которое их Дедуля дал грузовику давным-давно, за десятилетия до того, как он или кто-либо из его братьев предстал перед их отцом. Дедуля купил этот грузовик совершенно новым в 1951 году, так гласила история, но, вероятно, прошло много лет, прежде чем появилось это прозвище. Много лет старик колесил по одним и тем же проселочным дорогам, занимаясь, как он всегда выражался, "дьявольскими делами". "Дьявольские дела", в основном состояли из продажи самогона и обычных буйных выходок старых добрых парней, подкрепленных крепкой бандитской выпивкой.

Было странно думать о том, что Дедуля вообще водил старый грузовик, не говоря уже о том, что он был таким молодым и активным. За двадцать один год, что Клетус прожил на свете, он знал его только как обветшалую коллекцию кожи и костей. Несмотря на то, как все его называли, он не был дедушкой Клетуса и его братьев, скорее, прадедушкой, может быть, даже пра-пра-прадедушкой.

Клетус не был слишком уверен на этот счет. Единственное, в чем он был уверен, так это в том, что этот человек был старше земли. Иногда казалось, что он, должно быть, был жив, когда создавалась сама земля, и больше походил на стихийную силу, возникшую из первозданного ила, чем на настоящего человека.

И он был злым, как черт.

Он редко когда-либо поднимал палец на Клетуса или его братьев, будучи слишком хрупким физически к тому времени, как они появились на свет, но Джедидайю, папашу Клетуса, он регулярно избивал до полусмерти, когда тот был маленьким. Об этом не говорили в открытую, но в семье это было общеизвестно. Когда его мама была жива, он иногда слышал подобные истории. У него всегда было ощущение, что мама не очень любила папу, что она, возможно, даже немного ненавидела его. Может быть, даже больше, чем немного.

Может быть, на то была веская причина.

Клетус не испытывал ненависти к своему отцу, но и не преклонялся перед ним, как в детстве. Тот чертов День благодарения, несколько лет назад, навсегда изменил все, но в основном он старался не думать о том ужасном дне. Это было "старое дело", как всегда выражался его отец, о котором лучше забыть.

Прямо сейчас, когда они направлялись в отдаленную придорожную закусочную, его совсем не волновали старые времена. Его мысли постоянно возвращались к той даме, с которой они столкнулись в "Заправляйся & Езжай", к той, которая доставила Далтону столько хлопот, сколько он ели смог выдержать, прежде чем ему удалось затащить ее в свою машину.

Клетусу нравилось дразнить ее до приезда помощника шерифа. Вести себя как чудак было, пожалуй, единственным способом заставить дам такого калибра признать его существование. После многих лет, когда горожане и аутсайдеры относились к нему как к чудаку, как к чему-то, чего следует избегать, он пришел к выводу, что с таким же успехом мог бы положиться на внутреннее восприятие, которое сложилось у людей о нем. Он превратил присущую ему жутковатость в форму искусства и стал тем, кого люди старались избегать, переходя улицу. Был ли он без маски или носил что-то на лице, не имело значения, результат всегда был один и тот же. Люди смотрели на него и съеживались. Иногда они произносили что-то вроде "О, Боже мой!" и "Господи!", но его вид вызывал у них такое первобытное отвращение, что они инстинктивно обращались к небесным существам. Они почти всегда старались убежать от него как можно быстрее, не проявляя ни малейшего смущения по поводу того, какие они трусы.

Не то чтобы у них не было веских причин бояться.

Однако женщина на заправке была другой. Он тоже чувствовал, что ее это пугает, но она его не боялась. Она стояла на своем и угрожала. Даже после того, как Бо вышел из магазина, она не отступила. Напротив, она стала еще более агрессивной. Такое же поведение другого человека - практически любого другого, на самом деле - могло бы сойти за испуганный блеф, но Клетус почувствовал, что она вовсе не блефует. В ее поведении чувствовалась абсолютная уверенность, и что-то в том, как она двигалась, подсказало ему, что она, возможно, действительно смогла бы выполнить свое обещание и вонзить зубы в глотку Бо. Ему нравилось думать, что если бы они с братом работали сообща, то, возможно, смогли бы справиться с ней, но и в этом он не был уверен.

Она могла бы втоптать их в землю.

И все же он не мог отделаться от мысли о том, что могло бы случиться, если бы Далтон не появился рядом, если бы им с Бо каким-то образом удалось поймать эту женщину и отвезти ее домой, где они могли бы делать с ней все, что захотят. Он представил, как она, обнаженная и связанная, извивается и плачет, бессильная, когда он проводит руками по всему ее прекрасному телу, скользя пальцами по ее дырочкам и хихикая над ее визгами и выражением ужаса и отвращения на лице.

Ему нравилось, когда они извивались.

К сожалению, этому не суждено было сбыться, благодаря Дэнни Тримблу, владельцу "Заправляйся & Езжай". Все шансы, которые у них были на то, чтобы забрать эту сучку себе,