Порочная: Хэллоуин - Брайан Смит

Затем свет снова вспыхнул, и странное существо позади него исчезло. Он пьяно покрутился на мокром от мочи полу, чтобы убедиться в этом, и с облегчением вздохнул, увидев, что остался один. Дверь кабинки была распахнута настежь. Он заглянул внутрь, чтобы убедиться. В туалете никого не было, но унитаз был наполнен отвратительной черной жижей, не похожей ни на человеческое, ни на животное дерьмо, которое Клетус когда-либо видел. Он попятился из кабинки и захлопнул за собой дверь, думая, что ему следует выбежать из туалета прямо здесь и сейчас, теперь, когда его больше не удерживает на месте... что бы это ни было.

Вместо этого он подошел к зеркалу и уставился на свое отражение, думая о том, как это существо сжимало тыкву своими длинными худыми пальцами, из которых исходила мощная темная энергия. Какой-то инстинкт заставил его отвести взгляд, но он ухватился за край раковины и удержался на месте, заставляя себя смотреть прямо перед собой.

Сначала он не мог разглядеть ничего необычного. Условно говоря, как человек, разгуливающий с тыквой на голове. Затем, присмотревшись еще немного, он начал замечать изменения в текстуре тыквы. Она стала выглядеть почти... мясистой. К тому же, она, казалось, немного уменьшилась в размерах и, казалось, стала плотнее прилегать к его голове.

Клетус наклонился ближе к зеркалу, гадая, не является ли все это лишь игрой его воображения, которое, в конце концов, было затуманено высоким содержанием алкоголя в крови. После еще одного мгновения неуверенности он наклонился еще ближе, изучая отражение своих глаз.

Он в панике выдохнул и снова захныкал.

Его глаза... они были оранжевыми.

Он схватил тыкву и попытался снять ее со своей головы.

Клетус испуганно вскрикнул.

Тыква не поддавалась.

Теперь она была частью его самого.

14.

Выбежав со всех ног из Дедулиной комнаты, Джед, тяжело дыша, остановился посреди гостиной. С минуту он стоял, согнувшись пополам, пытаясь взять себя в руки. Часть его сознания хотела переключиться в режим отрицания. С одной стороны, он понимал, что это глупо, потому что он видел то, что видел, и знал, что это не было галлюцинацией. Осознание этого не помешало этой непослушной части его мозга отвергнуть реальность произошедшего.

Он со всей серьезностью стремился воспроизвести "Мозговое Сияние" из рассказов старика, надеясь, что это может обладать какими-то подлинными восстанавливающими свойствами, которых, возможно, хватит, чтобы продлить его жизнь на долгие годы. Он представлял себе смесь, которая остановила бы или, по крайней мере, замедлила бы старение человека, а также придала бы ему прилив энергии и сил. Он никогда не верил, что это действительно может обратить вспять процесс старения. То, чему он стал свидетелем, было чем-то таким, чего он и представить себе не мог, омоложение, которое он мог визуально оценить, когда оно происходило, что-то, что просто не должно было быть возможным.

Что его сейчас волновало, так это вопрос о том, насколько возможно дальнейшее улучшение. Если бы "Мозговое Сияние" действовало как любое обычное лечебное средство, ожидаемым результатом был бы кумулятивный эффект, получаемый при регулярном приеме. На что он надеялся сейчас, так это на замедление процесса восстановления после этого первоначального потрясающего результата. По его теории, польза от одной банки должна была достичь минимального уровня и не прогрессировать без следующей дозы.

Во всяком случае, он чертовски на это надеялся.

Судя по тому, что он сказал перед тем, как Джед выбежал из комнаты, Дедуля, к которому вернулась юношеская энергия, мог представлять серьезную опасность для его здоровья. Хуже всего было то, что он не представлял, как далеко может зайти конфликт. Он надеялся, что старикашка не хотел ничего, кроме как жестоко избить его, как это часто случалось, когда Джед был ребенком, но он боялся, что Дедуля хочет убить его.

Чтобы, наконец, отомстить за Норму.

Ему хотелось вернуться в прошлое и изменить то, что он сделал, найти какой-нибудь другой способ выплеснуть гнев, который охватил его после предательства жены. Он почувствовал тот же приступ горького сожаления, что и всегда, когда представлял себе альтернативный мир, в котором его бездумный акт слепой ярости не расколол семью. Мир, в котором в доме все еще были женщины, любимые сестры, тети и племянницы, которые оказывали решающее уравновешивающее влияние. За все прошедшие с того Дня благодарения годы у него не было ни одной добровольной партнерши в постели, только трупы и временно ожившие посторонние женщины, которых ему приходилось либо связывать, либо избивать до потери сознания, чтобы проникнуть в них.

Джед ахнул, услышав шаги Дедули в коридоре. Он двигался не слишком быстро, но отсутствие привычного стука ходунков или трости указывало на то, что впервые за много лет он шел без посторонней помощи.

- Я иду за тобой, мальчик, - крикнул ему старик. - Иду, чтобы вернуть твой старый долг. Ты знаешь, что я имею в виду.

Слушая его, Джед понял, что процесс омоложения не прекратился. Его голос стал сильнее и чище, в нем больше не было того низкого, флегматичного хрипа, в который он превратился за последние годы. Кроме того, казалось, что он ускоряет шаг при ходьбе. Услышав это, Джед начал всерьез сожалеть о своей лихорадочной попытке из последних сил приготовить "Мозговое Сияние", достаточно мощное, чтобы предотвратить кончину старика, которая уже не казалась такой неминуемой.

Вместо этого следовало отравить старого сукина сына.

Несмотря на растущий страх, Джед чуть не рассмеялся.

Это было забавно, потому что это было правдой, но это была правда, пропитанная глубокой горечью.

Вся эта работа, весь риск, на который я заставил парней пойти, чтобы схватить всех этих сук, и вот какая благодарность мне досталась?

- Пошел ты, старик, - пробормотал он. - Гребаный неблагодарный ублюдок.

Старик рассмеялся. Он был уже почти в конце коридора.

- Я не неблагодарный. Черт возьми, я очень благодарен. Но ты плохой человек, Джедидая, и пришло время заплатить по счетам.

Слух у него тоже улучшился.

Джед снял с каминной полки свою двустволку, открыл ее и вставил по патрону в каждый ствол. Старик уже был в гостиной, двигаясь все быстрее и быстрее. Джед отвернулся от камина и вскинул двустволку как раз вовремя, чтобы прицелиться Дедуле в грудь.

Старик резко остановился, хотя на самом деле он уже не был старым, по крайней мере, с виду. Его тело претерпело такие радикальные изменения, что это было сродни превращению. Он стал выше и более подтянутым,