Место встречи - Т. Дж. Пэйн

Он пантомимически отдернул руку, пока говорил.

Вспомогательный оператор покачал головой и захихикал.

На лице организатора мероприятий появилась широкая ухмылка. Она крепко хлопнула обоих своих операторов по плечу.

- Обезоружить! О, Боже. Почему мы никогда раньше так не шутили?

Экран озарился вспышкой, смывая все изображение. Камерам потребовалось мгновение, чтобы перестроиться. Когда изображение вернулось, мужчина лежал на боку, половина его тела была обожжена. Руки не было. Кровь вытекала из культи руки, стекала по затирке на кафельном полу, ускоряясь, как будто это была ее собственная жизненная сила, все еще пытающаяся выбраться наружу.

Планировщица знала, что ей следовало бы побеспокоиться о том, чтобы предупреждение переросло в детонацию, но было уже поздно, а немного юмора для поднятия боевого духа среди персонала никогда никому не повредит. За исключением случайных гостей.

- Обезоружить... - повторила планировщица мероприятий, покачав головой. - Ну, ребята...

Она поняла, что, вероятно, находит это таким забавным, потому что глубокая усталость одолела ее. Большинство сотрудников видели в ней только чопорность и правильность, но дома, выпив пару рюмок поздно вечером, она была склонна хихикать.

Сегодняшний вечер, похоже, был одним из таких.

Она издала еще один смешок, перешедший в фырканье.

Операторы оба улыбнулись.

- Мне нужен кофе, - сказала она, потирая глаза.

Но прежде чем она успела уйти на кухню, что-то на одном из экранов привлекло ее внимание.

- Так, так, так. Спящая красавица проснулась, - сказала она, указывая на камеру из женского туалета.

Конечно, гостья номер 32 - планировщица мероприятий полагала, что ее зовут Тиффани - медленно подняла голову с сиденья унитаза. Она выплюнула несколько оставшихся кусочков рвоты изо рта в унитаз. Затем она схватила несколько квадратиков туалетной бумаги, поднесла их к носу и выдула комок наполненных желчью соплей.

- О, это будет хорошо, - сказал основной оператор, отправляя видео на главный экран.

Тиффани, которая выпила три рюмки перед началом свадебной церемонии, сразу после ужина отключилась на унитазе. Тем временем три другие туалетные кабинки заполнились испуганными, прячущимися гостями.

Но Тиффани проспала все это. Помогло и то, что остальные гости хранили полное молчание.

Организатор мероприятия не спускала глаз с Тиффани. Она не хотела, чтобы кто-то из ее сотрудников пропустил это открытие.

Это должно быть весело, - подумала она.

ГЛАВА 17

Калеб улыбнулся, но это была вынужденная улыбка. Он почувствовал, как мышцы его щек напряглись, чтобы подтянуть края рта.

Но он все же улыбнулся.

Экран внутри фотобудки отсчитывал время от десяти.

Девять... Восемь... Семь... Шесть...

Лилит стояла справа от него, на ее лице была улыбка, большей, чем Калеб когда-либо видел на ее лице. Между собой они держали тело Фредди, хотя Лилит стала называть его "Берни". Как в фильме "Уик-энд у Берни"

Берни уставился в камеру.

В буквальном смысле.

Его глаза были лишь рукоятками двух кинжалов, которые Лилит заставила Калеба вонзить в него, пока она удерживала его. Фредди - э-э, "Берни" - был принят на работу в том же году, что и Калеб. Они вместе прошли вводный инструктаж, и даже тогда Калеб фантазировал о том, как однажды убьет его.

Именно он заставил Калеба понять, что он не создан для братского мира финансов. Этот парень, должно быть, произнес слово на букву "x" не менее трех раз во время их тренинга по сексуальным домогательствам. Всякий раз, когда говорила женщина, будь то женщина-начальник или официантка, Фредди поворачивался к Калебу и говорил: Ей нужен хуй во рту.

Когда Лилит только начала проходить практику в компании, Фредди не пытался контролировать свои блуждающие взгляды, изучая каждый сантиметр ее тела. У него была привычка подходить к ней сзади, чтобы сделать ей спонтанный массаж плеч, нюхая при этом ее волосы.

Однажды Лилит встала перед ним и сказала, чтобы он перестал к ней приставать.

Фредди, конечно, ответил, что он к ней не пристает. Он никогда бы к ней не приставал. Пока она не похудеет на двадцать килограммов. Когда Лилит ушла, Фредди повернулся к Калебу и, естественно, сказал: Парень, ей точно нужен хуй во рту.

Калеб никогда не говорил Лилит об этой дежурной фразе. Если бы он это сделал, она, вероятно, не стала бы просто пронзать его взглядом. Калеб попытался представить, что бы она сделала вместо этого...

Скорее всего, она удерживала бы Фредди, пока Калеб вырывал бы ему все зубы. А потом, возможно, она заставила бы Калеба спустить штаны, выдернуть свой член и вставить его в окровавленный рот Фредди. Потому что Фредди точно нужен был член во рту. Веселые времена.

Три... Два... Один...

- Улыбнись! - сказала Лилит.

Фотобудка выдала серию из трех фотографий. Как и планировалось, они поспешили принять три разные позы.

Первая - улыбающиеся с "Берни" за плечами. Калеб поднял большой палец вверх, а Лилит повесила на тело маленькую табличку с надписью: "Вечеринка для животных".

На втором снимке Калеб и Лилит действительно держали кинжалы, делая вид, что наносят Фредди удары по глазам.

Последний снимок, который не был хорошо спланирован, представлял собой что-то вроде оргии, сексуальной позиции, где все трое сплетены и наваливаются друг на друга.

Пока аппарат печатал фотокарточку, Фредди усадили в кресло. Рядом стоял столик с аляповатым реквизитом, и Лилит уделила несколько минут, чтобы надеть на его труп капитанскую фуражку и боа из розовых перьев.

Машина выплюнула их фотографии. Когда Лилит подняла карточку, выражение ее лица сразу же стало озабоченным.

- Последняя фотография получилась размытой, - сказала она. Она немного изучила фотографию. - Давай сделаем это снова.

- Конечно.

Калеб подошел к Фредди и положил его руку себе на плечо, готовясь поднять сто восемьдесят фунтов мудацкого придурка. Он не видел смысла в еще одной фотографии. Венера уже сказала им, что все фотографии из кабинки будут конфискованы и уничтожены в конце вечера. Она стояла здесь только потому, что Лилит хотела, чтобы на ее свадьбе былa фотобудка со всевозможным реквизитом.

Лично Калеб терпеть не мог фотобудки. Он всегда чувствовал странное давление, заставляющее его быть креативным, или счастливым, или вести себя, как дурак. Калебу не нравилось вести себя, как дурак. Тогда люди смеялись над ним.

Но ничто другое, казалось, не приносило Лилит радости в данный момент.

Примерно тридцать минут назад они покончили с большинством оставшихся в бальном зале. Все остальные разбежались.

Калеб предложил, что они могут выслеживать гостей по всему залу, отбирая их по одному, но Лилит отвергла