Не путайся под ногами! - Гульнара Черепашка

— Даже так? — на лице журналиста проступило неподдельное удивление. — Я не знал… да и никто не знал!

— Там были крыланы. С лентами цветов республики Кассии.

— Да ладно! — журналист присвистнул. — Вы уверены?

На это она лишь пожала плечами.

— Вы же понимаете, я была внизу, с другими заложниками. Под конвоем, со связанными руками. Видела только то, что можно было увидеть с земли, из такого положения.

— Даже это — немало, — он покачал головой. — И ведь такой материал даже не отправишь, — усмехнулся. — Об этом их демарше и не пишут.

— А вы придержите его, — посоветовала Фиона. — Глядишь — и пригодится. Например, когда будут обсуждать вторжение кассийцев. Наверняка ведь еще будут публикации! Значит, пока о том, куда они ухитрились забраться, молчат? — прибавила задумчиво. — Не хотят подымать панику?

— Кто знает. Наши маневрируют…

— И освещаете вы это…

— Ровно настолько, насколько командование позволяет, вы правы. Что-то мы даже отправляем — но потом материалы появляются в газетах в урезанном виде.

— Еще кое-что. Был там один тип… огненный маг. Явно не просто заложник! Кто он — шпион Кассии или Нейтании, фанатик — понятия не имею. Не знаю, поймали его или как. Вроде как капитан говорил, что всех передали нашей стороне. Но он мог и затеряться, — она потерла бездумно запястье под плотно замотанной тряпицей.

— Вы ранены? — тут же среагировал Крио.

— Всё в порядке, — с сомнением отозвалась она.

Квадратный демон! Она успела забыть об этом. Ожоги давно не болели — ни на руках, ни на спине и плечах. А тут — зачесалось.

— А ну, покажите немедленно! — он резко поднялся, подошел к ней. — Нет, отвертеться не выйдет, — прибавил, заметив, как она отшатнулась. — Простите, но позволить вам разгуливать раненой я не могу. Развяжите, я должен осмотреть, — и тут же цапнул ее за руку.

— Вы, — она, ошарашенная бесцеремонностью, даже не воспротивилась, а он уже распустил самодельный бинт из обрывков одежды.

— Да и в целом, вам бы заменить наряд, прежде чем двигаться дальше, — прибавил он ворчливо, хмуря лоб при виде ее руки.

— Вы ничем не поможете — вы не лекарь, — она вздохнула. — А к лекарю я не пойду — тогда придется выдать себя. Что я нахожусь там, где мне не место. Показаться в госпитале для солдат — это гарантированно отправиться в Ковентри под конвоем!

— Что это такое? — тихо вопросил журналист, опасливо касаясь корост на запястье.

— Древесная кора, сами же видите, — она нервно хохотнула. — И не спрашивайте, как такое возможно — понятия не имею! И не собираюсь выяснять, пока не закончу дела здесь. И не вернусь в Ковентри. Сама!

— Миледи, вы убийственно упрямы, — он вздохнул. — На второй то же самое? — и так-таки сдернул бинт и со второй руки. — Что с вами произошло? Хоть мне-то расскажите, раз уж сами пришли.

И не поспоришь — заявилась она к нему сама. Как бы покороче-то разъяснить. И так, чтоб не слишком драматично звучало.

— Влипла в стычку с одним из пассажиров, когда драпала от дилижанса, — наконец оформила она мысль. — Маг огня. Не знаю уж, что за птица, говорю же — он тоже удрал от кассийцев. И от наших. Подозрительный тип, — прибавила задумчиво. — Но заявил, что не кассийский шпион. Насколько это правда, — она запнулась. — В общем, у меня руки были связаны — я просила просто развязать меня.

— А он решил, что свидетели ему не нужны?

— По всей видимости… шарахнул огнем. Правда, как-то слабо. Для мага такой силы вместо того, чтоб испепелить — просто припалил слегка платье. Веревки сами истлели. Только ожоги остались. Я попыталась их затянуть, как могла — и получилось вот это, — кивнула на свои руки. — Я не знаю, почему оно приросло. Я прикладывала целебные листья… а они превратились в корку.

— Вам необходим лекарь, — он тяжко вздохнул. — Но вы ведь не пойдете, верно?

— Не пойду, — она упрямо мотнула головой.

— Знаете, я бы мог вас придушить слегка и оттащить туда, — он запнулся. — Нет, не надо меня душить сорняками! — прибавил спешно. — Я не буду. Вы ж всё равно потом удерете. А это чревато разрушениями, — помолчал, задумавшись. — Чувствуете вы себя как?

— Пристойно, — буркнула Фиона. — Я заматываю их, потому что эта кора жесткая. Тянет кожу, когда сгибаю запястье. Так и норовит за что-нибудь зацепиться краем. Боюсь, как бы не порвалась — потому плотно бинтую. Это единственное неудобство, со мной всё в порядке.

— Когда на человеке растет древесная кора — это не в порядке, — скорбно отозвался журналист. — Вы ведь обратитесь за помощью, когда вернетесь в столицу?

— Само собой, — она помолчала. — Если, конечно, матушка-настоятельница пустит меня на порог.

— Матушка-настоятельница мягкосердечна. К тому же ей наверняка любопытно будет исследовать эдакий феномен!

— О, а послушать подробности того, как я отрастила эдакое непотребство — и того более, — Фиона невольно рассмеялась. — Хотя… учитывая ум, образование и кругозор матушки — уверена, она не слишком удивится. Возможно, даже расскажет мне больше, чем я ей.

— Что ж, — журналист помолчал.

— Не нужно пытаться меня остановить, — мягко проговорила Фиона. — Прошу вас.

Он рассмеялся.

— Останьтесь переночевать, по крайней мере. Обещаю, что не воспользуюсь вашей беспомощностью. В смысле — не попытаюсь сплавить вас лекарям, — пояснил он на ее изумление. — Завтра я вам рано поутру обеспечу приличное платье для путешествия и завтрак. Возможно, сумею разжиться какими-никакими лекарствами.

— У меня амулеты Агнес еще при себе!

— И хвала святому Иерониму, — он вздохнул. — Надеюсь, хотя бы они помогут вам уцелеть. Если Агнес узнает, в каком виде я вас отпустил — она мне этого не простит. Хотя она наверняка знает, насколько чревато вам перечить, — прибавил с усмешкой. — Кстати, — оглянулся на вход. — У какого бедолаги вы стащили куртку?

— Ох, это неподалеку! — спохватилась Фиона. — За плетнем, в соседнем огороде. Дом