Эринии и Эвмениды - Риган Хэйс

и что знает о загадочном молодом человеке, чей след почему‑то простыл, стоило мне постучаться к Хайтауэру. Нетрудно предположить, что Финч следит за мной, и сейчас ему будет чуточку сложнее претворить свои планы в жизнь.

Благодаря усилиям Хайтауэра нам с Дэнни удается протянуть до премьеры целыми и невредимыми. Киллиан временно исчезает с горизонта, и обе мы можем выдохнуть, пусть и не разделяем эту маленькую радость вдвоем. Разумеется, новость о поисковом рейде директора не может пройти мимо вездесущего чата академии. Телефон уже с час разрывается от вибрирующих сообщений:

✆  Алекс П: Лол, Киллиан Финч агент КГБ, скриньте!

✆  Ребекка Н: Придурок, КГБ уж нет тридцать лет как.

✆  Йонас Т: Зуб даю, сбежал из психиатрички, недаром же он такой странный. Он как улыбнется, сразу думаю, ну щас из-за спины пистолет достанет и порешит нас. А потом окажется, что его в детстве мама недолюбила, бывший одноклассник задирал или еще какая‑нибудь дичь.

✆  Джорджина Х: Я вообще не могу вспомнить, видела ли я его… Как будто человек-призрак, аж жуть берет.

✆  Ханна Д: А я точно видела, у нас с ним общие уроки истории. Он всегда сзади сидел, тихоня такой, ни дать ни взять латентный психопат. У меня от него мороз по коже.

✆  Марко Б (Ханне Д): Да ладно тебе, он просто вампир. Вы, девчонки, любите зубастых красавчиков, разве нет?

✆  Эдриан П: Я знаю, кто ты… Скажи это, скажи громко, Белла… [42]

Очень мило, что у уэстриверцев все по итогу сводится к глупым шуткам, даже завидно. Они и близко не представляют, насколько их предположения меркнут в сравнении с реальностью. Но оставлю красивую историю для потомков.

Ставлю телефон на беззвучный режим и убираю в карман пиджака. В актовом зале собираются зрители: ученики, не задействованные в постановке, преподавательский состав и те родители, кто сумел или заставил себя вырваться на маленькую, но важную премьеру. Некоторые ученики недовольны и откровенно позевывают от скуки, но руководство не спрашивает, хочешь ты смотреть Мольера или нет, а просто гонит, как овечку в загон, чтобы создать картинку «дружного и вовлеченного в культурную жизнь ученического коллектива».

Я занимаю место в центре зала. Отсюда я могу видеть макушку Дэнни, сидящей в третьем ряду. На сцене копошатся помощники миссис Гиббонс, готовящие декорации, — их видно в просвете кулис. Эдриану Пули скостили наказание за примерное поведение и усадили за пульт отвечать за музыкальный ряд и свет. Не сказать, что он этому рад: сидит насупленный, забросив ноги на соседний стул, и только и ждет, когда мучения закончатся и можно будет отведать йоркширской ветчины с рождественского стола родителей.

Рядом со мной садится Рори в сценическом образе Оргона. Кремовое жабо у шеи придает ему презабавной взрослости, а навощенные кудрявые волосы каким‑то чудом держат аккуратную форму и не встают львиной гривой.

— Скажи, я глупо выгляжу? Чувствую себя разукрашенной девчонкой…

Умилительно смотрю на припудренные окружности щек и говорю:

— В таком случае все парни академии твои.

— Обещаешь, что не кинешь в меня тухлым помидором? — спрашивает он шутливо, но за юмором отчетливо угадывается волнение и желание угодить.

— Обещаю кинуть только свежий.

Абрамсон усмехается моим обыденным колкостям (которых, уверена, он от меня всегда и ждет) и убегает за кулисы, где уже вовсю творится таинство театральной магии. Зал тем временем заполняется, и с обеих сторон приглушают свет. Опоздавшие второпях усаживаются на свои места, свет окончательно затухает, и все погружается в таинственный полумрак.

Алые кулисы разъезжаются в стороны, являя декорации, из коих вырисовывается интерьер в доме Оргона. Миссис Гиббонс постаралась на славу, притащив из городского театра в Престоне аутентичный реквизит, чтобы любительская постановка выглядела все же качественной пьесой в соответствующем антураже.

— Идем, Флипот, идем. Уйти считаю благом [43], — зычно говорит Эмма Линдс, отыгрывающая госпожу Пернель.

За ней из-за кулис выходит Лиззи Крик, которой выпала честь заменить Сэйди в роли Эльмиры. Позади себя слышу неодобрительный свист кого‑то из парней. Свистуна тут же призывают к тишине, и все вокруг смолкает.

— Мне даже не поспеть за вашим быстрым шагом.

— Сноха, останьтесь здесь, — властно повелевает Эмма-Пернель. — Я выйду и сама, мне вовсе не нужна вся эта кутерьма…

Строчки Мольера, еще живые в памяти, так увлекают меня, что я моментально проваливаюсь в действо. И потому не сразу замечаю, что место Дэнни пустует.

«Как же так? Когда она успела улизнуть?»

Паника липкими пальцами сдавливает горло. Я беспомощно озираюсь по сторонам в надежде обнаружить, что Даньел всего-навсего переместилась куда‑то, где вид получше, но, увы, нигде не нахожу ее конского хвоста с позолоченной заколкой.

Не на шутку взбудораженная, я встаю с места вопреки всем приличиям. Святоша Трентон, восседающая через несколько сидений от меня, сразу набрасывается и злобно шипит:

— Мисс Беккер, сейчас же сядьте! И не загораживайте другим обзор…

— Мне очень надо, прошу, пропустите! У меня… Меня сейчас стошнит.

Мисс Трентон окатывает меня волной осуждения, но ноги все же убирает с прохода, и я второпях пробираюсь к заветному выходу.

«Прости, Абрамсон. Прости, что так и не разделю с тобой дебют».

Выхожу из зала и мчусь из коридора в коридор, гадая, куда могла деться Дэнни. Чувствую себя крайне погано. Одна часть меня хочет наплевать на все и вернуться, чтобы не обидеть Рори, но другая неудержимо рвется куда‑то, будто предчувствуя, что все вот-вот рухнет и все мои усилия были напрасны.

Иду в конец коридора и встречаю на повороте смотрителя Роуча. Тот явно торопится, чтобы не пропустить премьеру, но все равно безбожно опаздывает.

— Мистер Роуч, вы не видели девушку? Темные волосы в хвосте, смуглая кожа, серьги такие еще, каплевидные, в ушах, золотые… Дэнни, Дэнни Лэнфорд, знаете такую?

— Да вас разве всех упомнишь по именам‑то? Вас вон сколько, а я один, — чешет он в затылке, но потом вроде бы вспоминает: — А, да, пробежала такая, столкнулся с ней на лестнице. А ты чего не в зале?

Я срываюсь с места и бегу галопом к выходу из кампуса.

— Ты куда несешься‑то? Все представление пропустишь… — кричит вслед Барри Роуч, но голос его скоро тонет под оглушительной дробью моих оксфордов по полу.

«Зачем, зачем ты пошла туда, Дэнни? Какой черт понес тебя из кампуса?»

Однако ответ напрашивается сам собой.

Зло действительно не дремало, пока я преступным образом позволила увлечь себя «Тартюфом». Лишь на минуту я потеряла бдительность, и