Консультант - Бентли Литтл

Крейг оглянулся на парковку «КомПрода». Креслу пришлось бы переехать бордюр и полосу тротуара, прокатиться по тонкой полоске травы, а затем съехать со второго бордюра на проезжую часть. Тот факт, что все произошло с такой скоростью, казался невозможным, и Крейг не мог понять, что вообще привело кресло в движение.

К этому времени подошел Фил, и Крейгу даже не требовалось слушать, что он сказал – в этом факте он и так уже не сомневался:

– Это Джесс Абодзи.

Озвучив эти три слова, Фил будто язык проглотил. Крейг стоял рядом с ним столбом. Без сомнения, случай можно было бы классифицировать как несчастный… вот только не в стандартном понимании. Здесь играл не рок, а умысел. Консультант хотел избавиться от Джесса так же, как и от Тайлера. Как и Крейг, Фил возражал против этого решения, и, как и Тайлер, Джесс был убит. Не было никакого способа доказать это – ничего, что могло бы сыграть в суде, но тем не менее это было правдой. Они посмотрели друг на друга, затем на здание, где оба работали. Люди вокруг них кричали, разговаривали, снимали инцидент на телефоны, и кто-то, должно быть, уже позвонил в службу 911 – издалека донесся звук сирен. Фасад «КомПрода» был сделан из зеркального стекла, поэтому внутри ничего не было видно, но Крейг не сомневался: будь окна чистыми, будь у него сейчас бинокль, он смог бы увидеть Регуса Патова, взирающего на место происшествия.

И улыбающегося.

25

Нежданно-негаданно угодив в пробку в субботу утром – из-за локального отключения электричества, выведшего из строя светофоры сразу на трех развязках, – Энджи опоздала на работу. Едва войдя в отделение неотложной помощи, она поняла, что что-то изменилось, хотя ей потребовалось время, чтобы понять, что именно. Свет, поняла она. В приемном покое свет стал тусклее, чем обычно. Вероятно, на освещении стали экономить.

Консультанты уже здесь.

Энджи содрогнулась от этой мысли – и отделение неотложной помощи, знакомое ей как пять пальцев, вдруг показалось чужим: расположение дверей перепуталось, ниша под раковиной стала будто меньше, чем обычно. Было неправильно позволять переживаниям Крейга влиять на ее точку зрения, но Энджи не могла остаться равнодушной ко всем его рассказам. В одно мгновение домашняя привычность ее давнего рабочего места испарилась, уступив место неприятной отчужденности. Проходя по плохо освещенному коридору к стойке регистрации, Энджи поражалась обилию теней, окутывающих сестринский пост, и жуткому полумраку, вуалью задрапировавшему весь приемный покой по периметру.

Она подпрыгнула, когда Шэрон позвала ее по имени – подруга подкралась незаметно.

– Новый консультант уже здесь, – сообщила Шэрон тихим голосом. – Был здесь, когда я только приехала. Он уже спрашивал о тебе: почему ты опоздала, позвонила ли ты нам, не является ли это закономерностью.

– Я попала в пробку. И прошло всего десять минут!

– Я знаю. Я сказала ему, что это впервые, что ты наша самая надежная медсестра, но… – Она покачала головой. – У него было такое выражение лица… – Она жестом подманила Энджи ближе. – Не могу поверить, что говорю это, но думаю, прежний чудак мне нравился больше. Этот… не знаю даже. Я ему не доверяю.

Подойдя к компьютеру рядом с Шэрон, Энджи зарегистрировалась и вошла в систему.

– Где он сейчас?

– В четвертой палате, с доктором Баширом.

Энджи похлопала подругу по плечу.

– Спасибо за предупреждение.

Отделение неотложной помощи было загружено так плотно, что прошло пятнадцать минут, прежде чем Энджи вообще увидела консультанта, и почти полчаса – прежде чем они оказались в одном помещении и были представлены друг другу.

«Крейг был прав», – подумала она, глядя на него. С этим человеком определенно было что-то не так. Несмотря на одобрение «гиковского шика», присвоенное галстукам-бабочкам «Доктором Кто», галстук консультанта выглядел не просто вышедшим из моды, но настолько потрепанным, будто его повязали добрую сотню лет назад. Мужчина был высок, со странно окрашенными волосами, подстриженными в неприглядный «бобрик», ни в какое время не способный снискать звание «модный». Он улыбнулся ей и слегка склонил голову в знак приветствия, но улыбка никак не отразилась в его глазах – жестких и холодных.

Им некогда было разговаривать друг с другом. Энджи пришлось помогать доктору Баширу с девочкой, укушенной соседской собакой и пребывавшей на грани истерики. За их работой чутко следил новый проверяющий, печатая заметки на электронном планшете. Энджи спокойно разговаривала с девочкой, объясняя ей, что делает врач, и как только была сделана прививка от столбняка – на удивление, без крика и долгих рыданий, – врач сказал матери, что нужно делать, выдав рецепт, пока Энджи перевязывала рану.

Убираясь после ухода пациентки, когда доктор и консультант ушли в другую палату для осмотра, Энджи заметила то, чего раньше не замечала, – видеокамеру, установленную в левом верхнем углу комнаты. Первой ее реакцией был шок. Это уже через край. Это, строго говоря, попросту нелегально, но потом Энджи задумалась о логике такого нововведения. Отделение неотложной помощи закрылось вчера вечером в шесть и открыло двери сегодня утром в восемь. Значит, кто-то пришел сюда посреди ночи, чтобы установить и подключить камеру. Это могло означать лишь одно: у консультантов имелись ключи от здания и они могли заявиться сюда в любой момент.

Она была расстроена, когда вышла сообщить Шэрон, что палата готова для другого пациента. Прошло еще десять минут, прежде чем дороги Энджи и консультанта еще раз пересеклись. К этому времени она обнаружила, что во всех кабинетах для осмотра больных поставлены камеры.

Застав консультанта у кофемашины, Энджи бесцеремонно хлопнула его по плечу.

– Скажите мне, – спросила она сурово, – почему в палатах стоят камеры?

– Потому что мы распорядились их там поставить.

Энджи чувствовала, как ее лицо горит от возмущения.

– Пациенты имеют право на конфиденциальность. В соответствии с законом.

Мужчина пристально посмотрел на нее.

– Вы у нас не первые клиенты, поверьте. Мы консультировали множество больниц и медицинских компаний и неизменно выявляли, что кто-то в организации ворует.

– Что ворует?

– Расходники… лекарственные препараты… да сами ведь знаете.

– Думаете поймать здесь за руку кого-то, кто колется или прикарманивает обезбол?

– Я пока понятия не имею, что мы тут поймаем. Но когда все участки находятся под наблюдением, мы получаем более полную картину рабочего процесса и можем лучше принимать обоснованные решения относительно будущего сотрудников.

Она подумала обо всем, что рассказал ей Крейг, и о том, что у консультанта были ключи от отделения неотложной помощи. Этот тип мог запросто украсть отсюда что угодно –