Латинист - Марк Принс

— Если ты меня не прогонишь, я лягу спать наверху, — сказала она, пытаясь снова взять ситуацию под контроль. — Прости, — добавила она, — я не думала, что ты вернешься.

Слова эти явно не соответствовали заполошному стуку ее сердца, он же продолжал разглядывать незримую точку где-то в белых складках простыни.

— Завтра найду другое пристанище.

Крис поднял голову, посмотрел перед собой, но к Тессе лица не повернул. На миг она усомнилась в своем выборе: зачем она все прервала?

— Ну, спокойной ночи, — сказала она, не получив ответа. Захватила со стола в саду свой компьютер и бесшумно прошла мимо Криса к лестнице.

В ванной она вымыла руки, рассмотрела себя в зеркале. Худая, осунувшаяся, только лицо горит, волосы всклокочены. Пригладила их рукой. Кто ты такая? — подумалось ей. Спазм в желудке — от ярости и смятения. Нет, не любовь он испытывал, а нечто другое. Нечто ей неведомое, непонятное. Возьми себя в руки, подумала она.

* * *

На следующее утро Тесса проснулась рано, приняла душ и выскользнула за дверь еще до пробуждения Криса. В легком помрачении зашагала по безлюдным переулкам Джерико. Солнце больно резало глаза. Добравшись до домика портера в Вестфалинге, она вполголоса осведомилась у Макса, есть ли в студенческом общежитии свободные комнаты до конца каникул. Он несколько секунд смотрел на нее, прищурившись, а потом, тоже вполголоса, ответил, что как раз перед Пасхой исключили одну первокурсницу. Вытащил ключ с номером на бирке:

— До субботы.

Из своего кабинета Тесса отправила письмо в управляющую компанию — попросила пустить ее в квартиру, пообещала в ближайшее время заплатить за аренду. Проверила входящие: письмо Трелони, которое она дописывала в момент появления Криса, она так и не отправила и, увидев его, полетела по исступленной спирали и остановить падение смогла, только спровадив письмо в черновики.

После этого пришло время осознать, что у нее сто восемь непрочитанных писем. Сил хватило только на простые задачи. Новый студент (из Тринити) просил список литературы для курсовой работы по латыни — дело простое, нужно лишь прикрепить к ответу готовый файл, и Тесса даже порадовалась, что ей поставили задачу, которую она способна решить. Еще несколько незамысловатых дел. Она спустилась по Седьмой лестнице, сварила себе кофе. Вернулась к разбору непрочитанных писем. Среди них было одно из американского «Клэссикал джорнал» — там так и не получили правки к ее статье, принятой к публикации. Вопрос со сноской по-прежнему оставался неразрешенным.

Дорогая мисс Темплтон!

Мы очень бы хотели опубликовать Вашу статью в осеннем номере, но решение необходимо принять в самое ближайшее время. Сообщите, пожалуйста, свои ответы на замечания редактора. Особенно важен вопрос о сноске к рассуждениям об Аполлоне на с. 4.

Перечитав соответствующую часть приложенного пдф-файла, Тесса вдруг поняла, что все это перестало быть для нее так уж важно. Если другие считают, что Овидий не вкладывает никакой иронии в свои слова о любви Аполлона к Дафне, пусть это останется их прерогативой. Она готова пойти на такую уступку. Да, она читала Йелланда. Не смогут они заорать во все горло, что она не сверилась с Йелландом. А она готова двигаться дальше. Вперед на Изола-Сакра. Она отправила короткий ответ, что принимает все правки (остальные носили косметический характер) и очень надеется, что не выбилась из графика.

Оставался, понятное дело, вопрос касательно ее работы в Вестфалинге на следующий год, тем более что вариантов лучше попросту не существовало. Решение нужно было принять к первому мая, то есть в течение десяти дней. Предложение Фиби — место почасовика в Калифорнии — это шаг вниз на одну ступень, по крайней мере на год, и никакой гарантии, что потом она получит место в штате. Но Тесса чувствовала, что остаться в Вестфалинге хочет не только из чистого прагматизма. Из Калифорнии сложно будет поддерживать контакты с Изола-Сакра. Остаться в Вестфалинге значит обречь себя на нелегкую жизнь, но сохранить доступ к раскопкам. Она наконец поняла, где ей хочется быть. В Оксфорде и на Изола-Сакра. Она все еще не распутала клубок своих чувств к Крису, полагала, что сможет держать его в рамках, тем более что власть его над ее будущим продолжит слабеть. После официального обнародования ее открытия про Сульпицию нужда в его рекомендательном письме отпадет вовсе. Смысл его сойдет на нет. Оно просто продолжит существовать как свидетельство его истинного мнения, самого нутряного пламени. Что именно произошло вчера ночью? Контуры расплывались, зыбились. Осталось смутное ощущение удовольствия, невзирая на то, что он натворил с ее волосами, а этот момент был столь краток, что не поддавался интерпретации, да и степень жестокости Криса задним числом было не измерить. Взгляд Тессы упал на брелок в форме тендерайзера — подарок Бена, лежавший в кружке на столе, вдалеке мелькнула печаль по прошлому. Ничего угрожающего, скорее даже забавно, но только потому, что Бен всегда обращался с ней немыслимо нежно, будто она была хрупким стеклянным сосудом, который недолго разбить.

Спустя несколько часов Тесса шагала через двор на ранний обед в Холле — каблуки все тех же туфель постукивали по брусчатке под теплым апрельским солнцем.

— Тесса! — донеслось сзади прежде, чем она вступила в тень под аркой.

Тесса обернулась и увидела Сельму, факультетскую секретаршу. Та подбежала к ней — затянутые в чулки бедра натягивали черную юбку-карандаш.

— Простите, — пропыхтела Сельма, — я пока с вашей рабочей визой не разобралась. Крис должен поставить подпись на одном заявлении.

— Ясно, — кивнула Тесса, ожидая продолжения.

— А он уже сколько недель мне не отвечает… Может, вы с ним свяжетесь?

Тесса посмотрела в виноватое лицо Сельмы, почувствовала укол совести.

— У него только что мать скончалась, — произнесла она против воли, едва ли не защищая его, становясь прокладкой между мелкими бытовыми проблемами и его утратой.

— Ах, бедняжка. — Сельма сочувственно свела брови.

Тесса поняла, что теперь новость почти мгновенно облетит весь Вестфалинг.

— Но он здесь, — добавила она. Собственно говоря, некоторые ее вещи по-прежнему у него дома. — У вас заявление с собой? Я попробую разобраться.

— Лежит у меня на столе, — ответила Сельма с нескрываемым облегчением. Поманила Тессу за собой. — В министерстве внутренних дел не терпят просрочек. Ужасно будет, если вы из-за какой-то бумажки лишитесь будущего.

* * *

Наскоро перекусив в Холле, Тесса пешком отправилась обратно в Джерико; в сумке у нее лежала Сельмина бумажка — заявление на предоставление спонсорской помощи, отпечатанное на бланке университета,