ПТБ или повесть о противотанковой батарее - Борис Геннадьевич Цеханович

совещание. Только выехал на поле, как в ста метрах поднялись два миномётных разрыва и пришлось присесть в люке, пережидая пение летящих осколков, и опять высунулся. Следующие два разрыва легли дальше, но ближе к дороге. Ничего себе, как это духи стреляют так точно вслепую? Ведь между мной и ими зелёнка и они не видят ни меня, ни командира танкового батальона, который ехал на совещание на КАМАЗе впереди в трёхстах метрах.

На совещание командир полка довёл, что 6 – 7 марта из Екатеринбурга прилетает начальник штаба округа и с ним ряд офицеров, вполне возможно от артиллеристов будет Шпанагель, получивший звание генерал-майора. И в это же время планируется показать им наступление полка на МТФ с последующим взятием берега реки Аргун и моста через неё. Из этого вытекали и задачи: усиление разведки позиций боевиков. Поиски слабых мест в обороне противника, выявление огневых точек.

После совещания выпросил у начальника службы РАВ, майора Ончукова, около пятисот патронов к пистолету. Я плохо стреляю с ПМ и решил немного набить руку в этом деле. По пути к себе ехал на БРДМе и стрелял из пистолета по всем банкам и коробкам, которые попадались мне по пути. Результат был плачевный: я не попал ни одну из целей, но не расстроился, так как стрелял в движении.

Перед обедом от Черепкова прибежал солдат и позвал к командиру батареи: - Боря, хочешь духа увидеть? – Спросил меня Виктор, когда уселся рядом с ним в башне машины командира батареи. После совещания я в течение часа внимательно изучал в бинокль передний край боевиков, но не заметил ни одного из них. Хотя пули иной раз посвистывали надо мной. Поэтому предложение посмотреть на боевика принял с радостью. Черепков навёл оптический прибор и предложил взглянуть. Я прильнул к окулярам и увидел бетонный забор, а на его фоне периодически появлялась лопата, выкидывающая очередную порцию земли из окопа. Повернув прибор вправо и влево, я с ориентировался, где боевик копал окоп и тут же увидел другого боевика, который короткими перебежками, крадом и пригнувшись, продвигался вдоль забора к копавшему духу. Только хотел предложить накрыть боевиков огнём батареи, как снаружи послышался выстрел из танковой пушки и снаряд разорвался прямо под ногами боевика. Тело чеченца взлетело вместе с землёй от взрыва и улетело за забор. Через мгновение послышался второй выстрел и в том месте, где мелькала лопата поднялся второй столб дыма, огня и земли. Наверно, для закрепления танкист положил туда ещё один снаряд. Больше смотреть было не на что. Боевика в окопе если и не убило, то контузило капитально и он не боец на достаточно долгое время. С сожалением покинул командно-штабную машину командира батареи. Сидишь в кресле: в тепле и сухости, тебя не мочит ни дождь, ни снег, не продувает холодный ветер. Крутишь себе башню вправо, влево и ведёшь разведку. Нашёл цель, сделал отметочку на карте, тут же по радиостанции вызвал огонь батареи или дивизиона, и дальше ведёшь разведку. Так воевать можно, хотя я не завидовал такой лафе, мне нравилась моя противотанковая батарея. От Черепкова прямиком пошёл к комбату танкистов и выяснил, что Толю тоже заколебали эти миномётные обстрелы.

- Боря, как только собираюсь ехать в штаб, так обязательно с миномёта обстреляют, – возмущался комбат.

Задав несколько вопросов, выяснил: что Толя на утреннее и вечернее совещания, выезжает со своего КП в одно и тоже время.

- А ты не думаешь, что они знают о времени полковых совещаний? Знают о том, что тут стоит КП одного из батальонов. Вот и приноровились сюда стрелять, правда наобум. Значит, их лазутчики по ночам здесь шастают. Как тебе такой вывод?

Мосейчук в задумчивости покрутил головой: - Давай сегодня и проверим. Приходи ко мне, посмотрим, что будет, а потом на моём КАМАЗе поедем на совещание.

В половине пятого я был у Мосейчука. Мы сидели на табуретках перед палаткой комбата и, разговаривая, смотрели на поле. Без пяти пять на поле упало три мины и разорвались у дороги. Ещё две мины разорвались прямо на дороге, но дальше на двести метров. Толя витиевато и долго выругался, разведя руками: - Знают они, Боря, о совещании. Теперь придётся ездить вдоль зелёнки, а в конце сворачивать на перекрёсток.

Но это были только благие намерения. На следующий день, и в последующие дни мы с Толиком ехали на совещание и обратно по той же самой дороге. Каждый день, азартно играя со смертью в прятки, с упорством игрока испытывая судьбу. Когда мины накрывали нас, а когда падали далеко от дороги. Но ни разу у нас не мелькнуло мысль изменить раз и навсегда заведённый порядок. До нашего приезда на этом участке обороны полка активность проявляли только танкисты. Они дежурили на переднем крае, вели разведку целей и если находили их, то сразу же уничтожали. Появилась противотанковая батарея и мы тоже активно вошли в это противостояние. Мои солдаты и офицеры часами сидели и пялились в бинокль, оптические прицелы, вычисляя позиции боевиков и били туда ракетами, или пытались достать из пулемётов. Пехота наоборот - не участвовала: ходили, как слоны по позициям даже не прячась. Если хотели пострелять, то ставили в направлении к боевикам банки или коробки и стреляли по ним, из-за чего боевикам даже не интересно было стрелять по пехоте. Но когда мои солдаты стали с энтузиазмом отслеживать духов, пытаясь их уничтожать, то боевики активно откликнулись и азартно вступили с нами в поединок. Они моментом вычислили позиции взводов и часто обрабатывали их огнём. Особенно они доставали второй взвод. Вычислили землянку взвода и то, что командный пункт батареи находится практически там же. И с этих пор второй взвод стали донимать снайпера. Хорошо что мы вырыли землянки в длинных канавах. Часть канавы занимала землянка, а вторая половина, достаточно большая, была свободной и на ней могли спокойно размещаться девять человек взвода, костёр и оставалось ещё много места для перемещения. Вся жизнь с этого момента во взводе сосредоточилась на этом пятачке. Только кто-то из взвода неосторожно высовывался или выходил из канавы, как со стороны духов прилетала пуля, а иной раз и несколько. Участились и миномётные обстрелы. Боевики открывали огонь из миномётов по несколько раз в день и пытались нащупать и