Японский флот во Второй мировой войне - Александр Геннадьевич Больных

Однако благоприятной погоды пришлось дожидаться. Если говорить строго, японцы ждали как раз плохую погоду – туман, который всегда и везде был врагом моряков. Первая половина июля прошла, и Кимура начал серьезно нервничать. Для этого у адмирала имелись все основания.

Отпущенное осажденному гарнизону время быстро таяло. В середине июня вражеские воздушные налеты на остров стали более сильными, начались обстрелы с моря. Все это ясно показывало, что противник готовит высадку десанта. Так оно и было. Защитники Кыски страдали от нехватки продовольствия и боеприпасов. Кроме того, метеорологи предупредили, что к сентябрю туманов, единственного союзника японцев, больше не будет.

Днем 7 июля измученные метеорологи после долгого и тщательного изучения данных доложили Кимуре, что в районе предполагаемой операции в ближайшую пару дней установятся густые туманы. Кимура решил начинать и передал приказ: «Поднять якоря в 16.00». В назначенное время 2 легких крейсера, 10 эсминцев и танкер направились к цели, несмотря на то что густой туман неожиданно начал таять и грозил полностью развеяться. Однако, когда соединение, выйдя из бухты, повернуло на юг, густая пелена затянула море, скрыв корабли.

После двух дней спокойного следования на юг, японцы повернули на восток, и соединение вышло в точку ожидания, находящуюся примерно в 500 милях на юго-запад от осажденного острова.

Но когда японцы повернули к Кыске, Кимура неожиданно обнаружил, что погода не совсем такая, какая ему требовалась. Поэтому ему пришлось ждать. Заправившись с танкера, адмирал заметил, что туман начинает понемногу сгущаться, и 12 июля снова двинулся к Кыске.

Однако на следующее утро Кимура обнаружил, что попал в серьезный переплет. На рассвете туман опять начал таять, и незадолго до полудня по местному времени потолок облачности установился на 500 метрах. Горизонт был чист. Метеопрогнозы не обещали Кимуре ничего хорошего, в смысле – плохой погоды. Вдобавок появились признаки того, что вокруг шныряют самолеты-разведчики союзников.

Но Кимура не намеревался отказаться от проведения эвакуации так скоро. Он имел топлива еще на одну попытку, но не более. К тому же прогнозы погоды не были уж совсем безнадежными – оставался шанс на то, что туман снова начнет сгущаться. Над головой стремительно летели низкие тучи, и можно было лишь гадать, что еще выкинет погода. Кимура гадал: следует ли ему двигаться вперед, или на сей раз отказаться от попыток прорыва к острову? Его начальник штаба посоветовал повернуть назад. Крайне неохотно Кимура согласился:

«Хорошо, давайте повернем, так как еще может появиться новый шанс. Если мы потерпим неудачу, больше не будет никаких шансов вообще».

Для не-японца его рассуждения могут выглядеть нормальными, но с учетом японского характера это было совершенно необычно, так как они теряют настойчивость и гибкость в состоянии возбуждения или расстройства. Эта тенденция проявляется особенно отчетливо, если японец совсем отчаялся или загнан в угол.

Тем временем на Кыске все ходило ходуном, туман то сгущался, то рассеивался. Защитники ежедневно повторяли свои напрасные походы на пляж. Кимура и его разочарованные моряки направились обратно на Парамушир. Через два дня с Парамушира была отправлена шифрованная телеграмма из одного слова, которая предписывала прекратить выходы к берегу на некоем острове. Войска совершили 5 трудных переходов – и напрасно. Гарнизон охватило беспросветное отчаяние.

После возвращения на базу адмирала Кимуру ожидала жестокая критика, однако говорили в основном за его спиной. Большинство критики исходило от кабинетных вояк в штабе 5-го флота. Даже начальник штаба флота, которому бы следовало правильно оценить ситуацию, высказался скептически: «Им не следовало пугаться одиночного патрульного самолета». Более того, начались обвинения: «У нас ощущается нехватка топлива из-за похода этого соединения!»

Все были разочарованы действиями Кимуры, и тем не менее у командования не оставалось иного выхода, кроме как разрешить ему еще одну попытку, даже если для этого придется выскрести цистерны танкеров досуха.

Для японского солдата нет ничего оскорбительней обвинения в трусости. В таких обстоятельствах многие исполнялись решимости довести до конца вторую попытку любой ценой. Они предпочитали безнадежный бой упрекам в трусости. Не известно, слышал или нет Кимура шепотки за спиной, однако он оставался холоден и спокоен. Даже в таких обстоятельствах он не отказался от игры в го со своим начальником штаба.

Начальник штаба Кимуры подсказал ему умный ход. Он посоветовал провести совещание со своими офицерами, которое было назначено на 19 июля. Присутствие представителя штаба 5-го флота считалось обязательным условием. Когда начальник штаба Кимуры кратко описал ход операции и заявил, что отсрочка эвакуации была просто неизбежна, все командиры соединений единодушно с ним согласились. Совершенно понятно, что Кимура во время этого совещания намеревался доказать штабу флота, что его офицеры не были трусами.

Затем адмирал разрешил своему начальнику штаба выставить совершенно необычное требование: «Если это будет разрешено, мы очень хотели бы видеть своего командующего вместе с нами во время следующего похода к Кыске».

Кимура хотел, чтобы начальник сопровождал его и лично видел, в каких обстоятельствах Кимура принимает свое решение следовать дальше или отступить. Он также хотел, чтобы начальник сам принимал решения, если по каким-то причинам ему не понравится руководство Кимуры.

Так или иначе, но подготовка к новой попытке была ускорена, и вечером 20 июля все было готово. На этот раз соединение сопровождал легкий крейсер «Тама», на мачте которого был поднят флаг вице-адмирала Сиро Кавасэ, командующего 5-м флотом. Он шел вместе с Кимурой, но не для того, чтобы руководить операцией. Он намеревался поддержать дух моряков Кимуры, а заодно оценить действия адмирала.

Самая северная бухта Японии на рассвете 21 июля 1943 года была полностью затянута густым туманом. Соседние корабли можно было различить лишь с огромным трудом, причем не далее пары сотен ярдов. Когда метеорологи предсказали, что на следующий день туман станет реже, Кимура решил выходить вечером этого же дня.

Японские моряки радовались «благоприятной» погоде. Однако имелось одно обстоятельство, которого они не предусмотрели, – туман оказался слишком густым! Теперь возникла серьезнейшая проблема: как провести в узкое горло бухты соединение из 15 кораблей. Но Кимура решил выходить, несмотря на туман.

Первым поднял якорь флагман Кимуры легкий крейсер «Абукума». За ним вышел «Тама» под флагом Кавасэ. За ними последовали третий легкий крейсер, 10 эсминцев, сторожевик и танкер. Темнота быстро сгущалась, и видимость становилась еще хуже. В этой мгле можно было различить ходовые и сигнальные огни лишь соседнего корабля.

Несмотря на все опасения, выход из узкого горла бухты Парамушир завершился благополучно. Корабли соединения были затемнены, если не считать гакабортного огня. Они направились на юг, держа скорость 10 узлов.

Туманная ночь перешла