ПТБ или повесть о противотанковой батарее - Борис Геннадьевич Цеханович

… Утром командир на совещании озвучил происшедшее ночью в первом батальоне именно так, как я и предполагал: солдаты напились, начали баловаться и кто-то из них уронил в костёр гранату от подствольника, а дальше и так было всё ясно. Жалко было только командира первого батальона, которого полковник Петров и Крупин подымали с места раз десять и ругали за пьянство в батальоне, за отсутствие должного контроля за солдатами, и вообще за всё подряд.

После вечернего совещания, оставшись решить с начальником артиллерии ряд назревших вопросов, я оказался свидетелем обсуждения предстоящего наступления. Особенно горячился Будулаев, пытаясь доказать командиру полка что он ночью, втихую, без артиллерийской подготовки займёт территорию МТФ.

- Товарищ полковник, да ночью там никого нет. – Будулаев поправился, - ну есть там пару бункеров, но мы их тихо уничтожим и займём МТФ, духи до утра не хватятся.

Командир задумчиво потирал подбородок, смотрел в карту и сомневался.

- Товарищ полковник, мои разведчики чуть ли не каждую ночь ползают туда, да и полковые разведчики это же говорят. – Продолжал давить Виталий Васильевич.

Командир недоверчиво смотрел на Будулаева и продолжал молчать. Дверь открылась и в помещение вошёл генерал – старший Забайкальского спецназа, который стоял вместе с нами на племсовхоза. станции. Петров сходу озадачил его вопросом.

- Геннадий Порфирович, твои каждую ночь лазают за передок духов. Что они докладывают про МТФ: есть там духи или их нет?

Генерал опёрся руками на стол и вперил взгляд в карту оперативного дежурного, секунд пятнадцать молчал, потом неохотно поделился.

- Да, ползают они туда, даже до берега Аргуна доходят. Говорят, что на берегу духов полно, а на ферме ночью никого нет.

Петров тяжело вздохнул: - Геннадий Порфирович, ты то сам им веришь?

Старший спецназовцев коротко хохотнул: - Да я сам себе не верю, не то что своим разведчикам.

- Вот и решили, - командир решительно повернулся к командиру первого батальона, - ничего менять не будем. Всё остаётся по-прежнему, так что иди в батальон и готовься.

- Товарищ полковник, а моя батарея? Все получили задачу, а я нет. Мне, что опять кого-то

охранять. – Это я, не выдержав, влез в обсуждение и теперь с обидой смотрел на командира полка.

А тебе, что не довели задачу? – Петров в недоумении повернулся к начальнику штаба, но тот что-то увлечённо обсуждал с начальником разведки полка. Командир посмотрел на него и повернулся ко мне.

- Копытов, ты на время боя мой резерв. Поверь мне, без дела не останешься: это я тебе гарантирую.

Глава пятая.

Берег.

Ночь перед наступлением я провёл в тревожном ожидании. Командир полка со своим штабом расположился на КП танкового батальона и там всё находилось в постоянном и непрерывном движении. Подъезжали и отъезжали машины, слышались голоса и команды. Мотострелковые подразделения под покровом ночи, с проводниками от спецназовцев, двинулись вперёд и пока всё было тихо. Это тревожило. Не добавляла энтузиазма и погода. С тёмного неба сыпал мелкий и нудный дождик, было промозгло и холодно: где-то около нуля градусов. Я поёжился, представляя каково быть раненым в такую погоду и умирать где-то в поле. Постепенно стало светать и наконец-то послышались первые одиночные выстрелы, которые быстро переросли в непрерывную стрекотню нескольких сотен автоматов. Пролетели первые снаряды артиллерии и разорвались где-то за МТФ. Через час стало известно, что первый батальон практически без боя сумел захватить всю территорию МТФ: только в одном бункере, когда туда незаметно подобрались пехотинцы, было уничтожено около десяти боевиков, а из второго бункера что то заподозрив выскочили четверо чеченцев и, отстреливаясь, сумели уйти в зелёнку. Чеченцы, услышав звуки стрельбы, быстро заняли оборону по валу, который проходил вдоль восточного края МТФ, но под стремительным натиском подразделений отступили на обрывистый берег и не дали дальше батальону продвинуться. Третий батальон вышел в темноте на берег Аргуна, но закрепиться не сумел и откатился назад на триста метров, где и остановился. Меня пока не трогали, это с одной стороны успокаивало: значит, всё идёт нормально. С другой стороны задевало моё самолюбие: опять полк воюет, а моя батарея снова в тылу. В таком взвинченном состоянии я провёл несколько часов. Звуки боя то затихали, то вновь возрастали. В довершении всего дождь усилился и над полем боя стал сгущаться туман.

Из землянки выскочил Алушаев и отчаянно замахал мне рукой: - Товарищ майор, по радиостанции передали – Срочно прибыть к командиру полка.

Сердце у меня дрогнуло: - Начинается….

В палатке командира танкового батальона во всю кипела работа. Командир полка сидел над картой и что-то показывал там карандашом начальнику штаба и начальнику артиллерии. Увидев меня, он подозвал рукой к себе.

- Копытов, подошёл твой черёд. Смотри, - карандаш командира прочертил несколько штрихов на карте, - вот здесь располагается передний край третьего батальона. Вот здесь правый фланг батальона. Будулаев взял МТФ, но чёткого левого фланга у него нет. И, вообще, пока трудно сказать, что происходит у него там. Связь очень неустойчивая и часто прерывается. Между третьим и первым батальоном образовалась брешь: примерно триста-четыреста метров. Ты её и закроешь, пока туда не влезли боевики. Какая там обстановка, и есть ли там противник - неизвестно.

Командир бросил карандаш на карту и выжидающе посмотрел на меня: - Сколько ты сможешь выставить людей?

Мгновенно, в уме, подсчитал всех кого могу взять без ущерба для боевой готовности взводов и батареи: я, замполит с техником, старшина, два водителя УРАЛов, Торбан, Чудинов, Алушаев. Ну и всё.

- Девять человек со мной, товарищ полковник.

- Как девять? - Изумлено протянул командир, - Копытов, у