ПТБ или повесть о противотанковой батарее - Борис Геннадьевич Цеханович

в землю и подымая фонтанчики грязи под моими ногами. Несколько раз меня сильно дёргало за одежду, но я проходил метр за метром и всё ещё оставался целым и невредимым. От бугра мне махали и что-то кричали несколько человек, но я упрямо шёл, решив про себя: или дойду, или меня убьют, но в грязь не лягу.

От танка в арыке, до которого было около двухсот метров, послышалась ожесточённая стрельба. До двадцати боевиков внезапно поднялись во весь рост и, строча из автоматов от живота, кинулись в атаку. Даже здесь были слышны их иступленные вопли – «Аллах Акбар». Трое танкистов, один из них встал во весь рост, а остальные двое с колена поливали бегущих к ним боевиков. Но огонь трёх автоматов АКСУ не мог сдержать духов, которые упрямо, хоть и медленно, но приближались к танку.

Я остановился на несколько секунд: глядел на танкистов и прикидывал – Успею ли по грязи добежать до танкистов и помочь им в рукопашной схватке или не успею? Внезапно огонь со стороны танкистов ослабел. Теперь по боевикам бил лишь один автомат, двое других танкистов лихорадочно шарились вокруг танка, пытаясь найти среди пустых цинков патроны. Чеченцы, ободрённые заминкой, только прибавили ходу и теперь находились в ста метрах от них.

- Не успею, - с горечью констатировал я, но всё равно рванулся в сторону танкистов. Успел пробежать лишь метров двадцать, как из-за бугра яростно вырвался танковый тягач БРЭМ и, выкидывая высоко вверх комья грязи из под гусениц, ринулся к арыку. На его броне, пригнувшись и в напряжённых позах, сидело человек десять технарей с танкового батальона, среди которых возвышалась фигура зампотеха батальона. Он криками и взмахами руки подбадривал сидевших на броне и механика-водителя БРЭМа. Смолк и третий автомат, но боевики, увидев подмогу танкистам, засуетились и стали отходить обратно к зелёнке. Один из солдат на тягаче схватился за пулемёт НСВТ, закреплённый на броне и нажал на курок. Длинная очередь трассирующих пуль прошла над головами отходящих боевиков, которые отступали, но продолжали огрызаться огнём. Вторая очередь ударила прямо перед тягачом, потому что он клюнул носом в яму, а пулемётчик не успел поднять ствол пулемёта, но и третья очередь ушла в небо, так как в этот момент тягач выскочил из ямы. Через минуту бронированная машина подскочила к арыку и, веером раскидывая грязь, развернулась около танка. Технари горохом посыпались с брони и без суеты, но споро, начали снимать троса и сцеплять машины.

Увидев, что здесь всё обошлось без меня, снова направился к бугру, до которого оставалось

метров сто двадцать.

Теперь я разглядел, что от бугра мне кричал и махал руками зам. по вооружению полка Булатов. Услышал и что он мне кричал: - Ложись! Копытов, ложись, я тебе приказываю. Ложись и ползи, ёб…. мать!

Да и сам почувствовал, что количество пуль летевших в меня значительно увеличилось. Но упрямо продолжал идти вперёд, выдирая ноги из грязи. А через три минуты стоял радостный и вспотевший, но невредимый перед подполковником Булатовым. Но тот не разделял моего оптимизма и махал перед моим лицом кулаками и материл меня.

- Копытов, ёб… , тебе ведь морду надо набить. Ты чего вытворяешь? Перед кем выпендриваешься?

Но я не обижался на него: - Товарищ подполковник, ведь живой дошёл. Так за что морду мне бить? – Задал ему «коварный» вопрос и засмеялся.

Булатов ещё раз выматерился и безнадёжно махнул рукой. Уже спокойным тоном рассказал, что полк понёс достаточно ощутимые потери, особенно среди офицерского состава. Оказывается, тяжело ранен начальник разведки полка Олег Холмов. Пока его вытаскивали из-под огня, было ранено и убито ещё пять человек. Подбито и сгорело одно БМП, которым прикрываясь и вытащили Холмова. В машине сгорел сержант Молдаванов, БМП горело, но сержант стрелял, не подпуская боевиков. Так он там и сгорел, но дал возможность разведчикам вытащить Холмова.

- Копытов, тебя убьют: кто тогда будет командовать твоей батареей? Ведь никто, кроме тебя не соображает в вашей противотанковой артиллерии. Да, чего тебе говорить, всё равно бесполезно. Вечно тебе покрасоваться надо. Сейчас, чего пришёл сюда?

- Взаимодействие нужно установить с соседями, товарищ подполковник. А где Соболев? – Это я уже повернулся к командиру взвода восьмой роты старшему лейтенанту Смолину, который стоял рядом с зам. по вооружению и улыбался.

Тот сразу погрустнел лицом, тяжело вздохнул: - Ранили Соболева, теперь я командир роты.

- Ничего себе. Как? Когда? – Удивление моё было безмерным, как будто Толик должен быть бессмертным.

- Под мину попал, ранен в ногу. Час назад отправили в госпиталь. Так что, со мной устанавливай взаимодействие.

В течение пяти минут мы обсудили все вопросы, какие могут возникнуть. За это время Булатов ушёл по своим делам, пообещав передать командиру полка о том, что противотанковая батарея заняла новые позиции, после чего я ушёл к себе. Сначала зашёл к Коровину, который обстоятельно устраивался на новой позиции, проинструктировал его и вдоль берега арыка двинулся на своё новое КП. Здесь тоже было всё в порядке, Алексей Иванович расположил солдат на участке обороны. Чудинов загнал БРДМ за небольшой бугор и теперь сам лежал рядом с ним и стрелял короткими очередями из пулемёта по мелькавшим в зелёнке духам. Изредка взрыкивал КПВТ Алушаева. После его очереди на позициях боевиков вскидывались комья земли или же падали небольшие деревья, срезанные разрывными крупнокалиберными пулями. Остальные с интересом наблюдали, но сами не стреляли, понимая что на таком расстоянии наши АКСУ не эффективны. Бой продолжал греметь по всему переднему краю. Но стреляли уже меньше, хотя часто над нами пролетали в опасной близости пулемётные и автоматные очереди. Особенно досаждал нам один пулемёт, бил он откуда-то справа. После пяти минут наблюдения, в течении которых несколько раз пришлось всем нам плотно прижаться к земле, так хорошо нас окучивал пулемёт, я определил примерное место, откуда по нам стреляли. Это было то маленькое строение, около которого с самого начала заметил мельтешение фигур и оттуда доносились звуки пулемётной стрельбы. Я отодвинул от пулемёта Чудинова и прижался к прикладу. В прорези прицела появилась будка, ещё мгновение – мушка встала посередине целика и