ПТБ или повесть о противотанковой батарее - Борис Геннадьевич Цеханович

Танкисты, узкими, синеватыми лучами прожекторов в несколько секунд обшаривали поле, иной раз дотягиваясь до зелёнки боевиков и тогда следовал выстрел из танковой пушки, который на мгновение освещал поле. Дождя не было, а в облаках появились просветы, откуда выглядывали умытые и чистые звёзды, предвещая завтра хорошую погоду. Сладко потянувшись, поправил сбившуюся с Алексея Ивановича плащ-палатку. Подхватил автомат и лёгким шагом, хорошо отдохнувшего человека направился к Карпуку. Отправив Игоря спать, начал мерно выхаживать по позиции, каждые тридцать секунд вскидывая ночник, осматривая поле и подходы к нам со стороны МТФ. На удивление ночь прошла спокойно, без каких-либо сюрпризов.

Радовало и то, что к утру небо совсем очистилось от облаков. Всё-таки, когда солнце - воевать веселее. Незаметно подошло время будить на смену замполита, но я себя не чувствовал уставшим, поэтому решил до дежурить до восьми утра. Пусть замполит отдохнёт. Где-то перед рассветом, когда темнота на короткое время сгущается, готовая сдаться свету наступающего утра, за арыком в тылу позиции возник шум двигателя и оттуда на поле выпятилась огромная тёмная масса. Судя по звуку двигателя, это был автомобиль УРАЛ, но не было видно знакомого очертания: ни кабины, ни фар – ничего. На позицию достаточно быстро надвигалась что-то большое, громоздкое и квадратное. Я быстро присел и попытался на линии горизонта что-нибудь рассмотреть - Неудача… Успокаивало только то, что это двигалось к нам из нашего тыла, но всё равно я был настороже. Лишь когда оно приблизилось, рассмеялся: по полю к нам, задом, приближался УРАЛ старшины. А ещё через мгновение машина остановилась рядом со мной, хлопнули дверцы и ко мне подошли старшина и Самарченко. Обрадованные тем, что они точно выехали на позицию, перебивая друг-друга начали рассказывать, как они волновались, боясь промахнуться мимо нас и уехать к боевикам. А я не стал их разочаровывать тем, что дальше арыка за нами, они бы уехать не смогли.

Как по команде проснулись все, кто спали. Хотя мы и не были голодными, но с радостью сели за стол, который Пономарёв расставил уже за машиной. На стол он водрузил керосиновую лампу. На одном краю он накрыл нам – офицерам, а на другом разложил еду для солдат. Старшина и сейчас расстарался: было приятно смотреть на то изобилие вкусных продуктов и водку. Мы ту ещё не выпили вчерашнюю, а он привёз ещё. Две бутылки я оставил на столе, остальные вернул обратно прапорщику: - Всё, старшина, молодец, но водки больше не надо. День будет тёплым и сухим. Ночь прошла спокойная, все отдохнули. Так что это в мой личный НЗ.

Солдаты с сожалением завздыхали, но приказ есть приказ. Пока старшина кормил солдат, пришёл с котелками огнемётчик за едой. Дали и ему. Потом прибежали танкисты: досталось и им. Мы в это время спокойно выпили грамм по сто пятьдесят и теперь не спеша завтракали. Очень польстило мне восхищение танкиста, когда ему старшина щедрой рукой положил на экипаж еды. Танкист заглянул в котелки, поглядел на большие куски колбасы, которые Пономарёв положил ему в шлемофон: - Да, товарищ майор, вот это пища у вас в батарее, не то что у нас в батальоне.

Солдат ушёл, а я довольный и слегка хмельной, ласково заговорил со старшиной: - Товарищ прапорщик, видите: ведь можете когда захотите. Приятно от чужого солдата услышать хорошее о батарее. Теперь он всем будет рассказывать, как старшина кормит отлично солдат в подразделении. Так и действуйте дальше. А сейчас, за отличное обеспечение пищей в боевых условиях я представляю вас к медали «Суворова». Алексей Иванович, оформить наградной. – Кирьянов весело мотнул головой, а старшина от радости и переизбытка чувств не нашёл слов, лишь с силой ударил себя в грудь. Мы дружно засмеялись.

- Старшина, хорош, а то ещё немного и ты пробьёшь себе грудь.

Пономарёв ещё раз ударил себя и наконец обрёл дар речи.

- Товарищ майор, - горячо заговорил он, - да я в лепёшку расшибусь, чтобы оправдать ваше доверие...

Выслушав его заверения, мы рассмеялись снова, но смех этот уже был одобрительным и доброжелательным, так как прапорщик Пономарёв сейчас окончательно стал полноправным членом нашего небольшого коллектива.

Пока мы завтракали, окончательно рассвело, а из-за бетонного арыка выехал БРЭМ танкистов и остановился около нас.

- Боря, принимаешь в свой коллектив? – Весело заорал Андрюха Филатов, спрыгнул с машины и по-хозяйски уселся за стол. Пономарёв положил заместителю по вооружению танкистов в чистую тарелку еды, а я щедро налил ему водки. Лишь только когда мы выпили, Андрей рассказал, что его сюда прислал командир батальона оборудовать командный пункт батальона. Это здорово нас обрадовало, так как давно с танкистами сложились дружеские отношения.

- Андрей, так тогда и мне выкопай БРЭМом землянку.

- Боря, какие проблемы? – В принципе это и определило задачи на день. Боевики вели себя тихо и опасались стрелять по нам, но ещё рано утром 100 мм пушка боевиков одним выстрелом уничтожила санитарный ГАЗ-66 первого батальона, который неосторожно выехал к восточной окраине МТФ. День, судя по небу, будет сухой и тёплый. Так что, надо обустраиваться на месте. На позициях оставил минимум людей, а остальных отправил разбирать лагерь и перевозить его сюда. Пока машина танкистов рыла землянки под КП батальона и мне, мы с Филатовым ещё немного выпили, а потом БРЭМ сломался и Филатов с механиком-водителем залезли в двигательный отсек, пытаясь с ходу что-то там починить, но ничего у них не получилось.

- Боря, - огорчённо заговорил Андрей, вернувшись к столу от машины, - поломка серьёзная, так что твоему второму взводу выкопать землянку не получится.

Весь день пролетел в хлопотах и суете, но вечером мы уже сидели в готовой землянке, а в углу весело потрескивала горящими дровами печка. Над столом висела, ярко горевшая от аккумулятора, лампочка и освещала накрытый едой стол. Второй взвод тоже устроился неплохо и я был спокоен: хотелось немного выпить с офицерами, а до заступления на ночное дежурство, часа два поспать. За столом царило весёлое оживление: вместе с Коровиным ко мне пришёл в гости командир восьмой роты старший лейтенант Смолин, и временами землянка наполнялась дружным смехом, когда мы вспоминали какие-либо из моментов прошедшего