ПТБ или повесть о противотанковой батарее - Борис Геннадьевич Цеханович

боя, считая его самым трудным. Никто из нас даже и не предполагал, что пройдут лишь сутки и полк понесёт более тяжёлые потери. Много солдат и офицеров не доживут до вечера: кто погибнет в бою утром, а кто днём. Причём, из жизни уйдут лучшие. А пока мы веселились и особо не задумывались над завтрашним днём.

* * *

Хотя утро было прохладное, но чистое и ясное небо предвещало и сегодня отличную, весеннюю погоду. Я вышел из землянки и с удовольствием потянулся. Чувствовал себя хорошо отдохнувшим, весь был переполнен энергией, которой нужно было дать выход. По широкому

спуску в землянку выбрался наверх и осмотрелся. Чудинов, время которого было дежурить, тихо дремал, сидя на ящике из под боеприпасов, лицом к переднему краю боевиков. Изредка он вскидывался и сонным взглядом оглядывал пустое поле между нами и духами. За арыком, на позиции танка, было пусто. Вечером по приказу командира танк перекинули на другое направление, и только один танк теперь находился в расположении восьмой роты. Огнемётчиков тоже не было видно, лишь торчали из их окопа несколько контейнером со «Шмелями». Вскинул бинокль и посмотрел на расположение второго взвода. Вчера я полностью перетащил их сюда, а на старой позиции остался лишь третий взвод. У палатки Коровина не было видно даже наблюдателя. Но вот полог входа откинулся и из палатки на солнечный свет вылез весь растрёпанный и всклоченный сержант Кабаков. Широко зевнув, он отошёл на пару шагов и тут же справил малую нужду.

- Хреново, надо будет встряхнуть Коровина и за гигиену, и за дежурного наблюдателя.

В расположении восьмой роты также лениво ползали мотострелки, занимаясь необходимыми утренними делами, в ожидании завтрака.

Опустил бинокль и машинально потёр заросший щетиной подбородок: - Ого, вот это зарос. Ладно, сейчас приведём себя в порядок. – По дороге в землянку ткнул кулаком Чудинова в бок

- Не спи солдат – замёрзнешь. – Водитель от неожиданности свалился с ящика и теперь таращил на меня сонные глаза, не понимая: почему он не сидит, а лежит на влажной земле. Потом вскочил и смущённо стал оправдываться. Отсмеявшись, махнул рукой и занялся утренним туалетом. Копаясь в своей сумке, наткнулся на аккуратно сложенный старенький свитер жены, который лежал на самом дне. Свитер покупали мне ещё когда я служил в Германии, но жене он больше нравился и она его часто одевала. А когда собирался в Чечню, положила его мне: - Боря, выкидывать жалко, а там его доносишь и выбросишь.

Достал его из пакета и прижал к лицу. Несмотря на то, что прошло два месяца, свитер хранил родные мне запахи жены и дома. Скинул с себя пропотевшую тельняшку и вместо неё надел свитер, заправил его в брюки, затянул на поясе ремень с пистолетом и с бритвенными принадлежностями выбрался из землянки.

Чудинов уже бодренько прохаживался по краю траншеи, где располагалась наша землянка, но пока пристраивал зеркало и мылил себе щёки, он опять уселся на ящик и внимательно стал наблюдать, как я начал бриться. Разглядывая себя в зеркало и водя станком по правой щеке, обдумывал план сегодняшнего дня - Чем занять солдат сегодня и какие задачи поставить

взводам? Но громкий, одиночный выстрел, тут же второй нарушили течении мысли. Чудинов чисто рефлекторно повернул голову в сторону позиций боевиков, откуда они донеслись. Глаза его в изумлении расширились, и непонятно как, даже не вставая с ящика, с криком «Духи», спрыгнул ко мне вниз. Я вскочил на бревно и выглянул из траншеи. Выстрелы уже слились в сплошную трескотню и пули свистели над нами в опасной близости. По зелёнки перебегали с места на место боевики и непонятно было, куда они стреляли и пойдут ли сейчас в атаку. Я с сожалением посмотрел на бритвенный станок и отбросил его в сторону.

- Батарея Тревога….. К Бою…. – Схватил накрытый плащ-накидкой пулемёт с магазином на сто патронов, в другую руку ещё одну коробку с лентами в двести пятьдесят патронов. Выскочил из траншеи и рванул сквозь вихрь пуль к бугру, в пятидесяти метрах от землянки. Сзади топал сапогами Чудинов, оглянувшись увидел, как из траншеи выскочили Торбан, Алушаев и замполит с автоматами в руках.

Упал за бугром и быстро изготовился к стрельбе. Прильнув к пулемёту, повёл стволом по зелёнке, примериваясь открыть ответный огонь. С нашей стороны тоже началась стрельба, причём наиболее сильной она была в расположении первого батальона. Но нам тоже доставалось не хило. Пули щёлкали по броне БРДМа, который стоял рядом с бугром, и с визгом рикошетили. Алушаев полез, было, на броню, но тут же соскочил и прижался к колёсам.

- Алушаев, всё-таки надо к пулемётам пролезть, - я обернулся к сержанту и тут же отвернулся. То, что Алушаев попытается ещё раз, я не сомневался. Поймал в прорезь прицела фигурку боевика, перебегающего по зелёнке к мосту через Аргун и дал очередь в десять патронов. Рой трассеров и разрывных пуль ушёл через поле и впились в духа. Боевик внезапно остановился, как будто наткнулся на стену, сделал несколько неуверенных шагов, медленно переломился в поясе и упал в кусты.

- Есть, - радостно отметил про себя и довернул ствол левее. Там суетилось несколько боевиков, что-то вытаскивая из окопов, но прицелиться мешали ветки кустов, которые росли в нескольких метрах впереди бугра.

- А…, ерунда, - и дал очередь сквозь кусты, так как понял, что боевики вытаскивали и устанавливали на треноге пулемёт НСВТ. Пулемёт задрожал в руках и ветки, срезаемые пулями, упали, открыв хороший обзор. Духи вокруг пулемёта засуетились ещё быстрее, но я давил на курок пулемёта и гнал, гнал в ту сторону одну очередь за другой, пока ни одного боевика не осталось около треноги. Грозно зарокотал над головой КПВТ, но трассы его очередей шли в сторону моста, срезая кусты и мелкие деревья. Наверно, наш огонь очень досаждал противнику, поэтому большинство боевиков сосредоточило свой огонь против нашей позиции. Несколько раз грохнули гранатомёты чеченцев, но мимо.

Мои подчинённые открыли бешенный огонь, вследствии чего патроны у них закончились быстро. Автоматы один за другим замолчали, а пробраться к землянке уже не было возможности