Фронт и тыл Великой войны - Юрий Алексеевич Бахурин

Справедливости ради необходимо отметить положительную для всего укрепленного района роль, которую сыграл начальник инженеров Новогеоргиевска генерал-майор В. А. Гиршфельд, находившийся на этом посту с 17 (30) января 1913 года. Некогда замещая должность начальника инженеров крепости Зегрж, он лучше многих представлял себе ее обороноспособность и тактическую роль в ряду прочих близлежащих крепостей. По получении высочайшего указания уничтожить верки Зегржа и Пултуска, полностью сознавая ответственность за свои действия, Гиршфельд сохранил их к началу войны, за что великий князь Николай Николаевич, раздосадованный неисполнением приказа, саркастически предлагал расстрелять его.

«Тройной ряд стен крепости, широкие и глубокие рвы, высокие валы, уставленные огромными орудиями, дают впечатление неприступности; для осады Новогеоргиевска неприятелю потребовалось бы не менее 200 т[ысяч] войска, тогда как для обороны ее достаточно 12 тыс[яч]», — уверял читателей еще на пороге XX столетия брокгаузовский словарь[1228]. Маститые военные специалисты тоже сходились во мнениях насчет неприступности крупнейшей крепости мира. Мобилизация Русской императорской армии в 1914 году совпала для Новогеоргиевска с началом экзамена, ожидаемого десятилетиями.

Крепость в первый год войны

Уже с первых дней войны Новогеоргиевск стал играть весьма важную роль в боевых действиях на Русском фронте как стратегически важный пункт базирования, отправки войск и снабжения передовой амуницией и боеприпасами.

По развертывании 2-й армии генерала Самсонова к 4 (17) августа в Новогеоргиевске стояли 2-я пехотная дивизия 23-го армейского корпуса и 1-й корпус с 1-й стрелковой бригадой. С того же дня в Новогеоргиевск маршировали лейб-гвардии Московский, а с 7 (20) августа — лейб-гвардии Гренадерский полки. В районе крепости сосредотачивался цвет русской гвардии — лейб-гвардии 1-я артиллерийская бригада и Преображенский полк[1229].

Вскоре район левого берега Вислы к северу от реки Пилицы вместе с Варшавой и крепостью Новогеоргиевск был придан Северо-Западному фронту. Ставка уже в первой директиве командующему фронтом генералу от кавалерии Я. Г. Жилинскому сообщала: «2-ю пехотную дивизию, быть может, придется оставить в Новогеоргиевске… Обеспечение операции с ее левого фланга достигается… крепостью Новогеоргиевск»[1230].

Затем Самсонову разрешили использовать эту дивизию в наступлении, но с включением в гарнизон крепости 1-й стрелковой бригады и 10-й Рыпинской бригады Отдельного корпуса пограничной стражи. Однако 14 (27) августа в докладе начальника штаба 2-й армии генерал-майора П. И. Постовского в гарнизон Новогеоргиевска предполагалось направить второочередную 79-ю пехотную дивизию. 1-я стрелковая бригада же должна была следовать за 23-м армейским корпусом, вошедшим в состав 2-й армии.

Ротация войск в Новогеоргиевске между тем продолжалась. 25 августа (7 сентября) штаб армии просил штаб фронта предоставить в его распоряжение второочередные части для занятия тыловых пунктов и охраны дорог. Крепость вновь оказалась временно лишена живой силы, способной оборонять ее в случае наступления противника. Эта угроза стала ощутимой после поражения 2-й армии в Восточной Пруссии. Не желая усугублять ситуацию, Ставка в предписании Жилинскому от 31 августа (13 сентября) 1914 года указывает «обеспечить крепость Новогеоргиевск необходимым гарнизоном».

За месяц пехотные подразделения, несущие гарнизонную службу в Новогеоргиевске, сменились по меньшей мере трижды. Будучи важным центром Привисленского района, Новогеоргиевск почти еженедельно принимал новые полки, по плану следовавшие затем на запад.

В Варшавско-Ивангородской операции Новогеоргиевску отводилась важная роль базы для наступления в обход 9-й германской армии на фронте австро-венгерских войск. По замыслу командующего Юго-Западным фронтом генерала Иванова крепость стала основой Принаревской группы войск. В нее вошли гарнизон Новогеоргиевска, к 20 сентября (3 октября) — общей численностью до двух дивизий, и 27-й армейский корпус генерал-лейтенанта Д. В. Баланина. Подчиненной генералу Бобырю группе войск предписывалось удерживать район Зегрж — Новогеоргиевск — Яблонна, наблюдать на правом берегу Вислы к стороне Млава — Торна и обеспечивать правый фланг от покушений противника по обоим берегам Вислы.

5 (18) сентября 1914 года начальником штаба Новогеоргиевской крепости был назначен признанный специалист по вопросам крепостной войны генерал-майор А. Г. Елчанинов, а занимавший эту должность с 26 февраля (11 марта) 1914 года генерал-майор А. И. Нестеровский отчислен с назначением в резерв чинов при штабе Минского военного округа.

Исключительное значение Варшавскому укрепленному району придавалось при подготовке осенью и зимой 1914 года вторжения 10-й армии в Восточную Пруссию. Создаваемая на его базе группировка войск должна была поддерживать операцию. После нанесения германскими войсками удара по 10-й армии ее отступление планировалось генералом Рузским именно на позиции Новогеоргиевска.

Тогда же повторилась ситуация периода Русско-японской войны с выводом крепостной артиллерии в поле. «Русские были убийственно привязаны к своим гигантским крепостям, таким как Новогеоргиевск, — настоящим артиллерийским музеям…» — писал профессор А. И. Уткин[1231], упрекая командование Северо-Западного фронта в игнорировании парка крепостных орудий при невыгодном для Русской императорской армии соотношении стволов полевой артиллерии. Однако в данном вопросе с ним сложно согласиться. По выражению генерала Снесарева, «война. пустила в ход все то старое, что уже считалось непригодным: сняла с крепостных платформ застарелые орудия»[1232]. Не стал исключением в этом смысле и Новогеоргиевск.

По свидетельству генерала Ромейко-Гурко, в боях в районе Воли Шидловской в январе 1915 года ему была оказана поддержка четырьмя 6-дюймовыми крепостными орудиями для разрушения каменных строений, в которых укрывались германские войска. Прибывший тогда же на позиции великий князь Андрей Владимирович отметил в дневнике: очень расторопный командир артиллерийского взвода давал отличные ответы на задаваемые вопросы, обнаружил высокий уровень подготовки расчета, а затем отрапортовался с гордостью: «Я — крепостник, Ваше Императорское Высочество!»[1233].

Этот русский офицер, прапорщик 4-й батареи 63-й артиллерийской бригады Е. Н. Белолипецкий, останется в составе гарнизона крепости Новогеоргиевск и летом 1915 года будет защищать ее

Руководитель боевой подготовки личного состава расчетов тяжелой артиллерии Северо-Западного фронта генерал-майор А. А. Шихлинский вспоминал: «Генерал Рузский командировал меня в Новогеоргиевскую крепость с приказанием отобрать там орудия, которые можно было бы вывезти в поле в виде тяжелой артиллерии. Я там нашел уже 2 дивизиона, организованные из 6-дюймовых гаубиц современного типа, и оба дивизиона вывел оттуда со всем личным составом. Они были отправлены на фронт. Кроме того, из Новогеоргиевской крепостной артиллерии я взял несколько орудий калибра 4,2 дюйма (они у нас называются 42-линейными) образца 1877 года, к ним приспособил угломеры и вывез их на левый фланг той же 2-й армии…»[1234].

Март 1915 года открыл армиям фронта простор для