Карабахская война 1991-1994 - Мамед Сиявушович Велимамедов

Сам Вагиф Гусейнов после своей отставки в сентябре 1991 года жил в Баку и политической деятельностью не занимался. Но всё равно попал под репрессии. Вагифу Гусейнову было предъявлено бредовое обвинение по ст. 61 УК Азербайджанской ССР «За подрыв мощи СССР и диверсии против Советского государства». Как известно, во время январских событий Азербайджан находился в составе СССР. Если взрыв в телецентре организовал В. Гусейнов с целью подрыва мощи СССР, тогда он не должен был сидеть в тюрьме, а быть объявлен национальным героем, борцом за независимость Азербайджана. По надуманным обвинениям В. Гусейнов находился в заключении до июля 1993 г. Пока не был освобождён после прихода к власти Сурета Гусейнова.

Надо сказать, что Вагиф Гусейнов ещё до своего ареста получил информацию, что готовится его арест. И надо отдать должное генералу Вагифу Гусейнову, что он не стал убегать из страны. Он, конечно, мог бы сбежать, как это сделал «президент» Муталибов, но он посчитал ниже своего достоинства убегать от всякой шантрапы в лице захватившего власть НФА. Своим примером ещё раз доказав, что в Азербайджане есть люди, для которых честь и долг не пустые слова.

Вот как вспоминает о Вагифе Гусейнове генерал-полковник Владислав Ачалов, который летом 1993 года был с визитом в Баку: «Там я встретил своего хорошего товарища – бывшего председателя КГБ республики – генерала Вагифа Гусейнова. Долго с ним беседовали. Ему пришлось пережить очень и очень много. Эльчибей, придя к власти, арестовал его, и некоторое время он провёл в тюрьме. Надеюсь, вы понимаете, что такое председатель Комитета госбезопасности союзной республики в заточении. Можно представить себе, какое к нему там было отношение. Чего только Вагиф Алиовсатович там ни натерпелся, однако это испытание выдержал с честью»685.

3 ноября 1992 г. генеральный прокурор И. Ширинов выдал санкцию на арест экс-президента Аяза Муталибова, которого обвиняли в активном содействии вводу войск бывшей СА в Баку 19–20 января 1990 г. и попытке государственного переворота 14–15 мая 1992 г.

Наконец, под удар попал и сам Сурет Гусейнов. На президентских выборах в июне 1992 г. С. Гусейнов поддержал А. Эльчибея. После прихода к власти НФА, 2 июля 1992 г., он был назначен полномочным представителем президента по Нагорному Карабаху и прилегающим районам, вице-премьером. 8 августа 1992 г. С. Гусейнов был назначен командиром 2-го АК, в зоне ответственности которого находился весь фронт в Нагорном Карабахе. В октябре 1992 г. указом А. Эльчибея С. Гусейнову было присвоено звание «Национальный герой Азербайджана». Сам С. Гусейнов обладал большими административными способностями. В результате чего смог организовать военную и гражданскую власть и управлять ею на фронте и в прилегающих районах.

Под общим руководством Гусейнова были летом 1992 г. проведены успешные наступательные операции, в результате которых были освобождены Геранбойский и Агдеринский районы. Победы на фронте, умелое административное руководство резко подняли авторитет С. Гусейнова в армии и в обществе. Многие в нём видели того единственного человека, который сможет победно закончить войну. Новый культ полководца военного времени, символизировавшего военные усилия страны, представлявшегося «победителем в войне», вступил в символическую конкуренцию с традиционной властью в условиях возрастания реальной военной и административной власти С. Гусейнова. Популярность С. Гусейнова достигла таких масштабов, что она способствовала десакрализации образа президента Эльчибея вне зависимости от того, какими были изначальные намерения военного руководства. Культ военного вождя-спасителя был харизматичен по своей сути. Это способствовало патриотической мобилизации армии и общества. Но в то же время представляло немалую опасность для стабильного режима Эльчибея: фигура популярного С. Гусейнова, строгого и грозного руководителя и полководца, уникального вождя-спасителя, противопоставлялась президенту, «слабому» и «неспособному». Сам факт появления харизматического лидера рядом с традиционной властью уже представлял для власти известный политический вызов. Личностная харизма полководца-спасителя становилась важным фактором политической жизни. «Приобретённая» харизма командира корпуса подрывала традиционную власть вне зависимости от истинных намерений её носителя. Культ военного вождя, великого полководца, умелого административного руководителя, подрывал стабильность режима Эльчибея вне зависимости от того, какими соображениями руководствовался сам С. Гусейнов.

Усиление С. Гусейнова, рост его авторитета в армии и среди гражданского населения начали пугать правительство НФА. Появилась зависть к популярности командира корпуса, который оттенял традиционную власть. Увидев в нём угрозу своей власти, да и ещё пользующегося огромным авторитетом в армии, власть решила расправиться с ним.

Эта атака на С. Гусейнова скажется самым катастрофическим образом на ходе войны. Так до сих пор и непонятны истинные причины этой неспровоцированной интриги с целью свалить С. Гусейнова. По прошествии почти 28 лет лидеры НФА постоянно называли много разных причин, по которым началась их борьба против него. И список этих причин постоянно менялся: от попытки госпереворота и связей с ГРУ до экзотической версии «торговли наркотиками». Какая истинная причина стояла за атакой НФА на Сурета Гусейнова, можно лишь строить предположения.

Но надо отметить, что своими необдуманными действиями осенью 1992 и зимой 1993 гг. НФА сам своими же руками раскачал внутриполитическую ситуацию в стране и обрушили фронт.

Третий период (январь 1993 – ноябрь 1993 г.)

Начало катастрофы

После окончания боёв в районе Лачинского коридора в середине октября 1992 г. на фронте наступило затишье. Азербайджанским командованием было принято решение: в связи с наступлением холодов и плохой погоды приостановить активные наступательные операции и начать подготовку к массированному наступлению весной 1993 г. До конца 1992 г. боевые действия в Карабахе приняли преимущественно позиционный характер. В силу сложного рельефа местности основные операции сосредоточились вдоль дорог и вокруг населённых пунктов. Стороны ограничились огневым поражением позиций противника, широко использовали разведывательно-диверсионные группы, снайперов.

К началу 1993 г. в Карабахе была сосредоточена армянская группировка численностью примерно 22–24 тысяч солдат и офицеров. Численность азербайджанских войск на Карабахском фронте составляла примерно 38–40 тысяч солдат и офицеров.

После окончания активных боевых действий в октябре 1992 г. азербайджанское командование решило начать подготовку резервных сил, до весны 1993 г. активных наступательных операций не проводить и, подготовив необходимые резервные силы, в апреле 1993 г. начать решительное наступление с целью разгрома армянских войск в Нагорном Карабахе и освобождения Нагорного Карабаха.

С этой целью с ноября 1992 г. на полигоне «Сейфалы» началась подготовка резервных сил. В рамках первого этапа предусматривалось подготовить 4500 солдат, после чего с января 1993 г. должна была начаться подготовка второй группы резервных сил в количестве 5500 человек. Всего к апрелю 1993 г. планировалось подготовить 10 000 военнослужащих, которые должны были сыграть основную роль ударных сил в готовящемся в апреле 1993 г. наступлении.

С ноября 1992 г. началась подготовка первой группы