Карабахская война 1991-1994 - Мамед Сиявушович Велимамедов

4. Командиру в/ч № 143 к 12:00 29.01.1993 закончить сдачу позиций командиру 703-й ОМСБР и сосредоточиться в учебном центре «Сейфалы» к 9:00 30.01.1993».

29 января 1993 г. 123-й МСП, потерявший за время операции до 40 % л/с, начал выход из Агдере на полигон «Сейфалы» для доукомплектации и отдыха.

Так как это боевое распоряжение впоследствии сыграло огромную роль в истории Карабахской войны, им козыряли как подтверждением измены Родине со стороны командования корпуса, по данному факту было возбуждено уголовное дело; надо сразу внести некоторые пояснения по этому документу. Пунктом постоянной дислокации 123-го МСП был г. Гянджа. В первой половине января 1993 г. 123-й МСП был направлен в Агдеринский район для участия в наступательной операции. После окончания наступательной операции 123-й МСП, потерявший в боях до 40 % личного состава, был выведен в пункт постоянной дислокации для доукомплектования. 703-я МСБР и другие подразделения как занимали полосу обороны в Агдеринском районе до начала январской наступательной операции, так и продолжили далее занимать. В чём тут измена или какие-то нарушения? По злосчастному 108-му боевому распоряжению от 28 января 1993 г. было проведено несколько военно-технических экспертиз, все из которых признали, что приказ был обоснованным и полностью соответствовал боевому уставу Сухопутных войск. 24 февраля 1993 г. начальником Генерального штаба ВС Азербайджана, генерал-майором Нуреддином Садыховым, было подписано заключение № 6, где он ясно и чётко указал: «Приказ о выводе наступательной группировки для доукомплектования и приведения в боеспособное состояние техники и вооружения является целесообразным. Командир корпуса имеет право по своему решению строить боевой порядок корпуса». 26 июня 1993 г. была проведена ещё одна военно-техническая экспертиза начальником кафедры тактики Бакинского военного общевойскового командного училища – полковником Валерием Малеванным. В заключении экспертизы говорится: «Боевое распоряжение № 108 соответствует боевому уставу Сухопутных войск – ч. 1, ст. 59. Тактически приказ обоснован, командир корпуса принял решение правильно – ст. ст. 114, 116».

Неудачное наступление в январе 1993 г. вызвало много вопросов. Так, по мнению начальника штаба 2-го АК, полковника Ильхама Асланова, «резерв был поделён на две части, что в 2 раза уменьшило его боевую мощь, а боевой потенциал изначально был невысок из-за недостаточной подготовки, недоукомплектованности некоторыми видами вооружения и низкого боевого духа.

Велась только визуальная разведка и радиоперехват.

Мы не знали:

• где располагаются опорные пункты противника в глубине обороны;

• где располагаются резервы противника, их численность и их пути выдвижения;

• где сосредоточены артиллерия и техника противника.

Группировка артиллерии создана не была, в подразделениях был некомплект арткорректировщиков, инженерное обеспечение отсутствовало, тыловое – было слабое.

Ведение наступления зимой в горах – один из сложнейших видов боя и требует, кроме специальной подготовки, также специального снаряжения и вооружения – всего этого не было.

Командование корпуса было категорически против зимней кампании, но президент и Генштаб в ультимативной форме требовали начать наступление не позднее середины января.

Чем всё это закончилось, мы все знаем»693.

В результате из-за неподготовки должным образом, зимних условий (мороз до –22 градусов, высота снежного покрова местами доходила до 100 см), слабого боевого и тылового обеспечения, а также ожесточённого сопротивления противника (по непонятным причинам противник ожидал удары именно в этих направлениях) оба удара не удались, и наступление было приостановлено.

Очень много непонятного было связано с наступлением на Фаррух. Наступавшие на высоту Фаррух части ценой крупных потерь два раза овладели высотой, но удержать её, в том числе из-за слабых флангов, не удалось. Само наступление на Фаррух вызвало много вопросов, по чьему приказу войска два раза спускались с взятой высоты Фаррух и почему атаковавшие Фаррух части не были поддержаны с флангов. По словам министра обороны Рагима Газиева, причиной была деструктивная работа представителей НФА, полк ВВ под командованием полковника Сабира Шабанова не поддержал на флангах наступавшие на Фаррух части Минобороны, а ОМОН под командованием полковника Ровшана Джавадова не стал наступать на Сырхавенд.

При этом командиры подразделений, проваливших атаку, почему-то получили повышение. Так, после провала январского наступления командир резервных сил наступательной группировки на Агдамском направлении, полковник-лейтенант Мехман Салимов, был назначен на руководящую должность в администрации президента, командир полка ВВ, полковник Сабир Шабанов, был назначен заместителем командующего ВВ, а командир ОМОНа, полковник Ровшан Джавадов, был назначен заместителем министра внутренних дел. В начале февраля 1993 г. в Агдере подразделениями МВД был арестован командир Топалхасанского батальона Хикмет Абдуллаев, который возвращался со встречи с командиром 2-го АК, куда ездил жаловаться на безобразия, чинимые в ходе наступления на Агдеринском направлении. В конце января 1993 г. несколько десятков бойцов Топалхасанского батальона прибыли в Минобороны и добились встречи с Рагимом Газиевым, где рассказали ему о некоторых фактах, расцениваемых ими как диверсии, имевшие место в ходе наступления. Так, со слов бойцов Хикмета Абдуллаева, во время атаки их сзади обстреляли азербайджанские же войска. С чем всё это было связано, так и осталось неустановленным: имела ли место несогласованность между различными ведомствами или злой умысел, направленный на срыв наступления.

29 января 1993 г. Сурет Гусейнов приехал в Баку к министру обороны Рагиму Газиеву, чтобы потребовать расследования безобразий, творимых некоторыми руководителями и политическими деятелями, и разбирательства причин неудач наступления с 14 по 27 января. В ходе разговора с президентом Абульфазом Эльчибеем, проходившего из кабинета Рагима Газиева, командир 2-го АК Сурет Гусейнов доложил обстановку и изложил ряд фактов в связи с ходом наступления, в том числе о взрыве казармы в Агдаме 11 января 1993 г., требующих расследования. Он также потребовал применения законов военного времени к не выполнившим приказ и тем самым сорвавшим наступление на обоих направлениях. Абульфаз Эльчибей, выслушав комкора, назначил комиссию по расследованию фактов, изложенных Суретом Гусейновым, в составе 1-го заместителя генпрокурора Ибрагима Татыева, главного военного прокурора Ровшана Алиева и других. Комиссия в срочном порядке выехала на фронт и начала свою работу.

В ночь с 4 на 5 февраля 1993 г. армянские формирования, перейдя в наступление на Агдеринском направлении, захватили сёла Чылдран, Погосогомер, Вагуас и Арутюнагомер. Наступление армянских войск стало полной неожиданностью для командования азербайджанских войск в Агдеринском районе. Под их ударами оборона азербайджанских войск начала рассыпаться.

Как считает бывший начальник штаба 2-го АК, полковник Ильхам Асланов, причинами поражений в Агдеринском районе в феврале 1993 г. были: «1. Командир 703-й МСБР умышленно вводил в заблуждение вышестоящее командование 2-го АК и МО относительно боевого и численного состава (БЧС) бригады. Это выявилось при наступлении противника 05.02.1993 г. Бригада не смогла самостоятельно отразить его, хотя по БЧС имела достаточное количество личного состава. 2. Присутствие на позициях достаточного количества работников МВД (сказывалась близость с братьями Гамидовыми)