Отечественный опыт государственных и военных органов в создании противоракетной обороны: история и политика - Олег Викторович Матвеев

Предложения полностью отвергали разработанную и экспериментально апробированную концепцию системы «А-35», к реализации которой к этому времени приступила вся кооперация по системе ПРО. Внешне предложения имели крайне соблазнительную упаковку решения проблемы территориальной ПРО всей, или по крайней мере, значительной части территории СССР, в отличие от ограниченной задачи системы «А-35» по обороне района г. Москвы. Технически эту задачу предлагалось решить путем массового пуска своих БР, нацеливаемых на атакующие БР противника для их уничтожения еще на дальних рубежах, преимущественно вне пределов СССР. Для информационного обеспечения встречного пуска предлагалось создать средства раннего радиолокационного обнаружения с размещением их на периферии страны, а также вне ее территории с приближением к границе территории потенциального агрессора. Эти средства предлагалось дополнить средствами обнаружения космического базирования. С технической точки зрения предложение было явной авантюрой.

Выполняя поручение Ф.Козлова, межведомственная комиссия в составе Малиновского, Бирюзова, Дементьева, Калмыкова, Смирнова, Славского, Рябикова и главных конструкторов в двухнедельный срок рассмотрела соображения Челомея, Расплетина, Пилюгина, Рязанского, Минца, Косберга. Экспертное рассмотрение быстро выявило невозможность как реализации требований к отдельным информационным и поражающим компонентам предложенной системы обороны, так и ее системно-технической увязки. Тем не менее в ЦК были представлены предложения[109], на основании которых и вышло постановление Президиума ЦК от 4 мая 1963 года о разработке противоракетной обороны территории страны. В соответствии с постановлением государственный комитет по радиоэлектронике (Калмыков, Расплетин, Шишов), государственный комитет по авиационной технике (Дементьев, Грушин), государственный производственный комитет по среднему машиностроению (Славский, Леденев), МО СССР (Малиновский, Судец) обязывались продолжить разработку системы С-225 и станции дальнего обнаружения для нее, заданных постановлением ЦК КПСС и СМ СССР от 29 июня 1962 года, имея в виду обеспечить средствами системы С-225 защиту вынесенных объектов системы «Таран», а также приграничных и приморских объектов страны от перспективных аэродинамических средств нападения, оперативно-тактических ракет и глобальных ракет[110].

В результате все творческие силы разработчиков ПРО были практически отвлечены от продуктивной работы на перманентное доказательство несостоятельности всех исходных предложений, возражений и уточнений, контрвозражений и т. д.[111]

Головной организацией как в целом, так и исполнителем по единому радиолокационному полю ПРО, утверждался РТИ[112]. При этом – совместно ОКБ-52 государственного комитета по авиационной технике, ОКБ-30 и КБ-1 государственного комитета по радиоэлектронике, НИИ МО (в части оперативно-тактического построения) и ЦПИ МО СССР (в части разработки проектных соображений) обязывались составить и выпустить комплексный аванпроект ПРО территории страны.

В целях максимальной унификации аппаратуры и оборудования командных пунктов, боевого управления и СПД ПРО и противосамолетной обороны предусматривалось распределение обязанностей головных организаций по разработке этих средств для систем ПРО.

Определялись мероприятия, в соответствии с которыми ряд министерств и ведомств обязывались обеспечить выполнение решения.

Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 4 мая 1963 года принималось решение о поэтапном создании и развертывании системы ПРО. Первый этап включал создание головного комплекса системы «А-З5» в составе одной секторной РЛС (CPJIС), трех огневых комплексов типа «Енисей», первых очередей технической базы, СПД, системы связи и системы энергоснабжения. Второй этап – ввод в строй второй СРЛС, пяти огневых комплексов «Тобол» с последующим строительством второго радиотехнического узла.

Вместе с тем продолжались НИОКР по тематике ПРО. И уже в 1963 году для проведения испытаний экспериментальных средств ПРО на основании распоряжения СМ СССР от 13 августа Министерству обороны СССР поставлялось четыре БР Р-12.

Однако, не все гладко шло со строительством системы ПРО «А-35». Оживление работ по ПРО возобновилось лишь с уходом с поста руководителя государства Н.С.Хрущева, поддерживающего проект системы ПРО В.Челомея[113]. Генеральный конструктор Г.В.Кисунько свидетельствует, что незримый призрак «Тарана» оставил вполне зримые следы в виде развала работ по проблематике ПРО. Ожидание постановления о создании системы «Таран» воспринималось как фактическая отмена ранее вышедших постановлений по ПРО. В частности, были приостановлены работы по созданию объектов системы «А-35». В связи с этим в СКБ-30 были разработаны и представлены в ЦК КПСС соответствующие предложения[114].

Постановлением Президиума ЦК КПСС от 22 декабря 1964 года были уточнены задачи на 1966 год и план выпуска и поставок военной техники на следующий год. Постановление обязывало МО СССР передать в 1965 году Госкомитету по радиоэлектронике, по согласованию с последним, ассигнования для оплаты поставок промышленным предприятиям аппаратуры системы «А-35», в том числе, не законченной при изготовлении первой очереди системы в 1963–1964 годах. Постановлением Президиума ЦК КПСС от 7 июля 1965 года был уточнен порядок материально-технического обеспечения строительства систем ИС, РО и ПРО.

Анализ обобщаемого материала свидетельствует, что было два основных негативных последствий проекта «Таран».

1. Серьезно пострадали темпы работ по созданию системы ПРО «А-35», что стало одной из предпосылок для значительного отставания от первоначального срока.

2. На концептуально и технически неподготовленную почву упали зерна мечты о создании территориальной системы ПРО, по своей сущности совершенно иной качественной проблемы, чем объектовая ПРО. Тем не менее мысль подана, к тому же подкрепленна информацией о работах США над созданием территориальной системы ПРО «Сентинел» – «Сейфгард». Поэтому политическая воля нашла свое отражение в постановлениях 1963 и 1965 годов о разработке проекта территориальной ПРО Европейской части страны.

В целях решения задач прикрытия основных районов европейской части страны от ракетно-ядерного нападения с основных ракетоопасных направлений, обеспечения сохранения промышленного и военного потенциала на заседании Совета Обороны 5 ноября 1965 года был рассмотрен проект постановления руководства государства[115]. Документом утверждалось решение о создании первой очереди ПРО.

Постановлением, во-первых, обязывались продолжить разработку системы С-255, заданной постановлением ЦК КПСС и СМ СССР от 29 июня 1962 года, Министерство радиопромышленности, Министерство электронной промышленности, Министерство оборонной промышленности, Министерство общего машиностроения, Министерство среднего машиностроения и МО СССР и определялись сроки разработки.

Во-вторых, устанавливалось, что перевозимая зенитная ракетная система С-225 должна обеспечивать поражение БР (включая маневрирующие) с дальностью полета от 100 км и более, глобальных ракет на участке снижения, а также перспективных аэродинамических целей.

В-третьих, определялось, что финансирование работ по изготовлению, монтажу, настройке и испытаниям технического оборудования экспериментальных образцов средств ПРО и головных станций «Программа-2» и ЦСО-С, а также проведение НИОКР, предусмотренных постановлением, производится за счет государственных бюджетных ассигнований, выделяемых соответствующим министерствам оборонных отраслей и промышленности на производство НИОКР. Изготовление, монтаж, настройку и испытания специального технологического оборудования РЛС, КП, аппаратуры и линий передачи данных (сооружаемых специально для ПРО), огневых средств системы ПРО, подлежащих развертыванию, вести за счет ассигнований, выделяемых МО СССР, по договорам с предприятиями-поставщиками оборудования и монтажными организациями.

В качестве генерального конструктора ПРО Г.В. Кисунько приступил, параллельно с