Крепость на Ловати - Валентин Павлович Краснопевцев

действия его истребительный полк вступил 12 июля 1941 года. А 10 августа полк перебазировался на новый полевой аэродром неподалеку от Старой Торопы. Теперь летчики были значительно ближе к линии фронта, что давало возможность увеличить количество боевых вылетов. Особенно рвался в воздух младший лейтенант Александр Попов: ведь почти в каждом вылете ему доводилось теперь вести бой с фашистами над родным городом.　

Случилось так, что Александр в числе первых узнал о вступлении врага в Великие Луки. Он очень тяжело переживал эту беду. Товарищи знали, что в городе, захваченном гитлеровцами, оставались его родные.　

Между тем фашисты что-то пронюхали о нашем аэродроме и стали направлять туда свои самолеты-разведчики. Наше командование приняло решение проучить их. Для этого за лесом была выбрана подходящая площадка, на которую в сумерках первыми перелетели Александр Попов и его друг Лука Муравицкий. Замаскировали на новом месте свои И-16. Наступило время отдыха до утра. Но неожиданно Попов поднялся, переложил пистолет в карман и простился с Муравицким, обещав вернуться к утру.　

И он действительно вернулся на заре — осунувшийся, потемневший лицом. Лишь спустя много лет мать Александра Анастасия Михайловна рассказала, что в ту августовскую ночь ее сын побывал в Великих Луках и от деда узнал страшное: все его родные погибли в эшелоне, разбомбленном фашистами. Эшелон в самом деле бомбили, но семья Поповых не пострадала. А дед этого не знал…　

За девять дней летчики, участвовавшие в засаде, сбили 5 вражеских самолетов-разведчиков и 3 бомбардировщика.　

В личном формуляре А. В. Попова записало: «…имел 160 боевых вылетов. Провел 22 воздушных боя. Сбил лично 3 самолета противника и в паре — 11 самолетов».　

Отважный летчик погиб в неравном воздушном бою 3 сентября. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 октября 1941 года А. В. Попову было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Его имя носит одна из улиц Великих Лук.

УХОДИЛИ В ПОХОД ПАТРИОТЫ…

Поверни, пока не поздно, —

Там, куда идешь ты, грозно:

Встретит выстрел, в темь швырнет!..

«В разведке»

Ополченцы начали свой отход из города 24 августа, но значительно раньше войск, еще засветло, и использовали для этого остававшийся узкий коридор. Двигались на север. Сборный пункт назначили в деревне Марьино, удаленной от Великих Лук на 25 километров. Прикрывать отход было поручено роте А. П. Овчинникова.　

Нелегким оказался путь. Враг держал низовья Ловати под сильным минометно-артиллерийском обстрелом. На левобережье гитлеровцы установили орудия в Сергиевской слободе. Вдоль правого берега вели огонь танки и артиллерия, сосредоточенные в районе аэропорта. Стрельбу их корректировала «рама», кружившая над лугами приречья вплоть до наступления темноты.　

Местность в низовьях Ловати называлась в обиходе просто и кратко — Низы. Широкая речная пойма изобилует здесь старицами, буйными, местами непролазными кустарниковыми зарослями и великолепными заливными лугами. А на самой реке — и песчаные косы мелководья, и темные таинственные омуты под крутым берегом, укрытые сверху разметанными над самой водой лохмами лозняка. По этим знакомым каждому с детской поры и необычайно живописным в летнюю пору Низам уходили ополченцы из родного города.　

О труднейшем, проходившем под постоянным вражеским обстрелом прорыве ополченцев из окруженного города вспоминает бывший командир батальона народного ополчения Ф. Н. Муромцев:　

«С окраины появилась наша конная группа — разведка. Едут шагом. Их видно со всех сторон. Их немного, всего около 40 всадников, но кажется, что движется внушительная сила. Вот вышла группа самокатчиков, их человек 25. Ополченцы-велосипедисты движутся левее конников метров на 500.　

Тронулся обоз. Выходят машины с интервалом 50–70 метров. Они двигаются по трудной луговой дороге. Вышли наша пешая разведка и боевое охранение по правому берегу Ловати. Вслед за ними двинулись мы во главе колонны главных сил.　

С начала движения конников прошло менее получаса, и вот в воздухе появились первые вражеские бомбардировщики — эскадрилья «юнкерсов». Нас они, очевидно, не заметили. Мы видим, как конная разведка стала растягиваться и пошла рысью, и в это время фашисты стали переходить в пике и начали бомбить. Земля задрожала от взрывов бомб. Мечутся кони, разведчики рассыпаются в разные стороны, но все стремятся к цели — спасительному лесу. Появилась еще эскадрилья вражеских самолетов. Они преследуют и бомбят конников и велосипедистов.　

…Едва появилась в кустарниках на берегу Ловати наша расчлененная колонна, фашистская артиллерия и минометы открыли по ней сосредоточенный огонь. Гитлеровским артиллеристам помогала «рама» — вражеский корректировщик. Меткость огня повысилась. У нас появились раненые, убитые.　

…На наших глазах остановилась и загорелась грузовая машина. Остановилось несколько подвод — убиты лошади. От прямого попадания взлетела на воздух легковая машина предгорсовета т. Лебедева, погиб шофер…»　

Здесь, в Низах, в широкой пойме извилистой Ловати, трагически оборвалась жизнь юного героя-ополченца Васи Зверева, подробности обстоятельств гибели которого долгое время оставались неизвестными. Поэтому особый интерес представляют воспоминания бывшей сандружинницы Надежды Леоновой (в замужестве — Смирновой), которые приводятся здесь почти дословно.　

«24 августа при отступлении из города я шла с группой прикрытия. За 8-м городком нас догнали и дальше шли вместе четверо парней, выполнявших задание по уничтожению немецкого десанта на Торопецком шоссе. Одного звали Вася, а в отряде мы называли его Васильком — он был молоденький, всего 16 лет…　

В Низах группы ополченцев, шедшие впереди нас, по открытой поляне (здесь обычно проводились учения формирований Красного Креста) перебегали кто пригнувшись, а кто и в рост. Мы это видели. Немецкие минометчики, видимо, тоже заметили и начали обстреливать. Огонь вели из Золоткова, за полтора-два километра от нас. Когда наша группа подошла к поляне, обстрел был настолько сильным, что мы вынуждены были залечь. Недалеко от Ловати, на левом берегу Лазавицы, я была ранена осколком мины в голову и контужена. Мина разорвалась совсем рядом. Находившиеся неподалеку от меня Леля и Оля заметили, что я ранена, и тут же пришли на помощь, наложили на голову повязку. Голова у меня сильно кружилась, правая рука была совершенно бесчувственна, и мне было трудно идти. Рядом со мной был Вася. Он и Леля помогли мне передвигаться. Оля побежала догонять свою группу.　

Обстрел снова усилился. И в том месте, где Лазавица впадает в Ловать, уже на пляже правого берега, мы, услышав воющий свист летевших мин, залегли. Мины рвались вокруг нас часто, через какие-то секунды, мы даже не могли поднять головы. В этом кошмаре Вася закрыл собой мою раненую голову. Мины продолжали рваться совсем рядом. Я услышала короткий тихий стон. Позвала