Кузя - Виктор Александрович Блытов

Внезапно сзади в районе спортгородка раздался взрыв мины. Кузьма, Алексей и Плахов инстинктивно пригнулись. За первым взрывом раздался второй и по вышке хлестнул огонь сразу нескольких пулеметов. С вышки ответили интенсивным огнем. Дежурный расчет минометов стал разворачивать минометы в сторону предполагаемого миномета противника.

– Тревога! – шепнул Алексей Меношину и тот побежал к КПП и нажал на клаксон. По кубрикам и казармам раздался сигнал тревоги. Ковтун и Ковпак соорудили тревогу типа корабельных колоколов громкого боя и теперь это пригодилось. Расчеты занимали места у амбразур и на стенах, прикрытых мешками с песком. Из командирского домика выскочила полуодетая Аленка и понеслась в сторону санчасти.

Кузьма машинально отметил время – три часа ночи.

– Так, Алексей! Ты командир и давай на ЦКП, а я здесь за старшего! Дальняя стена – по расписанию Николай Николаевич, левая – Красовский, правая – Пал Палыч!

Алексей убежал на КП с группой связистов в подвал штабного домика.

Кравчук с группой разведчиков подошел к Кузьме.

– Разрешите нам попробовать их обойти и ударить им с тыла?

Из-за его спины выглядывали обеспокоенные, но готовые к бою Хорошихин, обе Беловых, Мищенко, Атаманов, Семенчук, Мирошенко, Настя Черемухина и Василиса Новгородцева со своими девушками.

– Давай, Кравчук, только подальше обойди – могли они выставить мины, выставить снайперские дозоры. Зайдешь с тылу, и бей их. Девушек не брать!

– Это как не брать, Кузьма Степанович? Ладно, когда мальчики пойдут вперед, мы их с тыла будем прикрывать! Отпустите, пожалуйста! – возмутилась Василиса.

Кузьма постоял немного, посмотрел на заграничные снайперские винтовки с ночными прицелами и глушителями, подумал и махнул рукой.

– Ладно, трем смертям не бывать, одной не миновать! Собак с собой возьмите, пригодятся! И связь с КП. Пароли на сегодня знаете?

– Доведены до радистов пароли, частоты, позывные.

Новый взрыв мины вблизи штабного домика заставил пригнуться Кузьму. Осколки со звоном ударили по окнам. Выстрел из гранатомета ударил в стенку и непременно развалил бы ее, если бы за ней не лежали сложенные бетонные блоки. Было слышно, как часть стены завалилась наружу. Откуда-то раздались воющие крики «Аллах Акбар!»

Разведчики растаяли в темноте. Последним уходил в снайперской накидке Маныла, лишь сверкнули белые зубы, и он растаял во тьме. Кузьма побежал к стене оценивать разрушения. Стены амбразуры и укрепления поливались непрерывным пулеметным и автоматным огнем. Спецназовцы и казаки отвечали также дружным огнем.

– «Зверобой»! Я «Громобой»! Доложи обстановочку!

– Стена «Елена» – так они назвали между собой южную стену – почти разрушена. Стена «Мария» повреждена. Они поставили гранатометчиков и весь огонь сосредоточили на них. Видимо, через них планировали прорваться к нам вовнутрь. Здесь у них и основные потери. Укрепления «Гром», «Буран», «Вихрь», «Тайфун» держатся. «Гром» сильно поврежден. Отряд «Муромца» – такой позывной имел Кравчук – действует по плану отражения атаки! – Кузьма понимал, что их радиообмен слушается боевиками и нельзя им давать возможности отслеживать планы и действия.

Внезапно взрывы мин прекратились на территории базы, а за стеной раздался дикий крик и одиночные выстрелы. На минуту пулеметный и автоматный огонь стих, а затем возобновился с новой силой. Батарея Лихошерста вела огонь практически беспрерывно. Корректировщик огня со стены выдавал новые и новые цели. Пристрелянные минометы били, видимо, с большим успехом. Где-то за стеной раздались выстрелы, крики и внезапно все стихло.

Кузьма приказал тоже прекратить огонь.

К Кузьме, вглядывавшемуся с помощью ночного бинокля в темноту, подбежал Алексей.

– Что там?

– Непонятно! Может, наши им с тыла уже ударили? Я послал Кравчука с разведвзводом и снайперами в обход.

Алексей покачал головой. Откуда-то сверху раздался голос отца Михаила:

– В бинокле ночного видения одни трупы валяются. Живых не видно. Ушли, наверное. Вон один в кусты ползет с автоматом. Господи, прости! – сверху щелкнул выстрел снайперской винтовки, – одним иноверцем меньше! – раздался голос отца Михаила. – Господи, прости мя, неразумного!

– То, что они трупы с собой не забрали – это большая редкость! Обычно трупы забирают, но, видимо, им Кравчук помешал. Ну, тем хуже для них, будем менять на наших пленных солдат. Засады боюсь! Главное, чтобы «Муромец» не зарывался.

Где-то в километре к югу раздавались одиночные крики и выстрелы. Они удалялись.

Рассветало. Солнце еще не вышло, но уже свет струился по верхушкам деревьев и вершинам далеких гор.

«Эх, а у ребят во Владике уже день и даже ближе к вечеру» – невпопад подумал Кузьма.

– Человек двадцать-двадцать пять валяются метрах в пятидесяти у стены. Трое шевелятся! Видимо, раненые, пытаются уползти! – докладывал отец Михаил. Вон на опушке леса видны три миномета! Вокруг месиво из трупов! То ли наши по ним попали минометчики, то ли что. В лесу шевелений не видно.

– Плахов, доложите о наших потерях! – потребовал Алексей.

– Двое убитых и десять раненых, один тяжелый из тех, кто здесь. Еще неизвестно, что там за стеной у Кравчука! – доложил Плахов.

– «Муромец»! На связь! Я «Громобой»! – начал вызывать отряду Кравчука радист, шедший за Алексеем.

– Преследую муслимов! У них паника! Нам удалось занять одну высотку, отсюда мы их и встречаем! – раздался в тресках связи ответ Кравчука.

– «Муромец»! Я «Громобой»! Не зарывайся! Может быть засада! – с волнением сказал Алексей и, уже немного отвлекаясь, сказал Кузьме, – надо выслать Кравчуку подкрепление и в случае чего обеспечить нашим отход!

– Семенов! С первым и вторым взводами давай на подкрепление Кравчука! Третий взвод – уборка трупов и раненых боевиков! Только осторожнее, могут еще и отстреливаться! – скомандовал Кузьма и сам побежал за убегающими взводами Семенова.

– Кузьма, ты куда? – крикнул от стены Алексей.

– Возглавить надо это дело! – отмахнулся Кузьма, хватая прислоненный к стене автомат, – первый взвод – за мной!

– На связи будь постоянно! – прокричал вслед Бармотин.

Где-то далеко раздались автоматные и пулеметные очереди. Санитары перевязывали раненых.

– Товарищ подполковник! Разрешите с одним минометом поддержать наших! – подбежал сверкающий Лихошерст к Бармотину.

– Не, давай тогда Миронов пойдет на танке и пара БТРов – с ними пойдешь!

Лихошерст побежал к Миронову и через пару минут из парка выскочили два БТРа и за ними двинулся танк, стоявший у КПП. На броне сидело несколько разведчиков во главе с Лихошерстом.

– Главное, чтобы не зарывались! А то всю победу можно растерять! – сказал Бармотин Аленке, перевязывающей раненого спецназовца из «Белого Барса».

Черноглазый паренек с чубчиком немного морщился от боли, но Аленка умела перевязывала незначительную, касательную рану ноги.

– Осколком зацепило, когда бежал позицию занимать! – как бы оправдывался он перед Бармотиным, – а вот Володьке не повезло. Ему сразу полголовы