Служба ширванца 1726–1909 г. Исторический очерк 84-го пехотного Ширванского Его Императорского Величества полка - Андрей Вилович Блинский

1-го ноября отряд подступил к селению Согратль. По дороге шел снег и стоял густой туман и, когда он рассеялся, взору представился громадный овраг, за ним каменная башня, крепостца, а долее грозно высился большой укрепленный аул. Башня и укрепление, после артиллерийского огня, были взяты штурмом и, с падением их, Согратль изьявил покорность. Восстание было подавлено, и отряд распущен по квартирам.

За усмирение мятежа в Дагестане Ширванский полк удостоился большой награды: штаб и обер-офицеры получили золотые шитые петлицы на воротники и обшлага мундиров.

Штурм Геок-Тепе 1879 г.

Первая Ахалтекинская экспедиция окончилась для нас полной неудачей: мы начали ее без достаточной подготовки и с слишком малым количеством войск. Зато на долю нашего 4-го баталиона выпала блестящая роль спасти отряд при отступления от полного разгрома текинцами.

В середине июля 1878 года 3-й и 4-й баталионы нашего полка прибыли и Чикишляр. За неимением там пристани и вследствие крайнего мелководья, прибывающие шхуны останавливались веросах в двух от берега; туркменские лодки к берегу тоже не приставали; приходилось доходить вброд, а вещи перетаскивать на спинах солдат. Не сосчитать трудов и невзгод, выпавших на их долю. От постоянного погружения в соленую морскую воду, явилось воспалительное состояние кожи; проделывалось все это в одежде и сапогах, чтобы хоть несколько укрыть себя от палящих лучей солнца и обветривания. Зато через две недели люди остались без одежды и обуви. В течении почти всего следующего года 3-й баталион вынес на своих плечах работы по разгрузке судов и сопровождению транспортов к укреплению Чат, где предполагалось устроить главный складочный пункт. Приходилось иногда на привале разгружать, пасти и вновь нагружать до 2-х тысяч верблюдов.

Благодаря постоянным передвижениям по безводным, знойным пескам, ширнанцы настолько втянулись, что стали совершать эти переходы легко и прослыли в отряде лучшими ходоками. Трудами этого же баталиона была построена пристань и лавки в Чикишляре, благодаря чему он принял сколько-нибудь приглядный вид.

С 1-го апреля 1879 года стал собираться экспедиционный отряд. 30-го июля выступил из Чикишиляра первый эшелон, на другой день – второй, а 1-го августа 3-й. В 1-м и 3-м эшелонах состояли наши 4-й и 3-й баталионы. Путь к Геок-Тепе шел через естественные этапы, обусловливаемые нахождением в них воды; из них главные: Чат, Хаджам-Кала, Бендесен и Бали.

В Бендесене был оставлен наш 3-й баталион, под командой капитана Моравского, для разработки спуска перевала, а также постройки окопов для складочного места, и фуражировок. 28-го августа, в 3 часа утра, отряд с последней остановки в Яганджи выступил к Геок-Тепе двумя колоннами; третью составлял обоз. Во второй колонне, под начальством графа Борха, состоял наш 4-й баталион.

В три с половиной часа дня колонна прибыла к Геок-Тепе; из нее были выдвинуты баталионы Эриванского и Грузинского полков, а наш оставлен в прикрытие обоза. Все офицеры баталиона, опечаленные таким назначением, громко высказывали свое неудовольствие командиру баталиона майору Шауфусу; последний вынужден был обратиться с просьбой к командиру полка полковнику Шкуринскому; но и он, конечно, не мог изменить диспозиции.

Войска были расположены так: против северного фаса Куринский и Кабардинский баталионы и шесть орудий; против западнаго – баталионы Эриванский, Грузинский и сводный стрелковый и два орудия; в промежутке между этими фасами – саперная рота; кавалерия – в тылу; резерва никакого, за исключением нашего баталиона, находившегося у вагенбурга.

Началась непрерывная стрельба из крепости и со стороны отрада. Ровно в 5 часов[7], по залпу орудий, был назначен штурм крепости. В это время у вагенбурга командир полка полковник Шкуринский, окруженный нижними чинами четвертого баталиона, говорил им о долге солдата в бою. В ответ на слова любимого командира, нижнис чины ответили: «Не беспокойтесь, ваше высокоблагородие, не посрамим имени своего полка». Полковник Шкуринский подзавал к себе бравого фельдфебеля 13-й роты Овчинникова, лично ему известного, и пожелал отличий. Овчинников, глубоко тронутый лестным вниманием отца-командира, как называли полковника Шкуринского солдаты, ответил: «Если придется постоять, ширванцы сумеют показать себя». Как увидим, это были не пустые слова.

Последовал залп из орудий, и баталионы одновременно двинулись на штурм Геок-Тепе… Войска шли без выстрела, ускоренным шагом, наконец побежали. Едва они приблизились к валу, как текинцы ринулись на них страшной, подавляющей массой. Баталионы дрогнули, и стали отступать беспорядочно, без выстрела; текинцы преследовали их по пятам.

Общая паника… Раненые бегут с перевязочного пункта с криками о спасении…

В это время на наш баталион буквально налетели три адъютанта, и подскакал полковник Гродеков. Но ширванцы делали уже свое дело: майор Шауфус быстро выдвинул свой баталион за мост, распустил знамя, развернул фронт, дал три залпа и, под звуки полковой музыки, двинулся на текинцев. Зрелище было потрясающее: текинцы невольно остановились; видя наступление свежего баталиона, который шел в полном порядке, грозно подвигаясь вперед, готовый до последнего лечь на месте, но не посрамить имени славного полка. Текинцы остановили проследование, все еще отступавших войск и попятились к крепости.

Баталион в это время дал еще несколько залпов. Командир 13-й роты, штабс-капитан Яковлев, принял с ротой слишком много вправо и, отделившись от баталиона, пошел в атаку. В начале этого движения роты, прапорщик Марданов контужен в голову, фельдфебель Овчинников ранен в ногу и плечо, штабс-капитан Яковлев смертельно ранен пулей в живот; все взводные унтер-офицеры выбиты из строя; остались только рядовые и тех немногим более половины. И эта молодецкая рота, одна, вдали от баталиона, держалась близ стен Геок-Тепе, поражая текинцев огнем и оставила свое место, только получив приказание отступить.

Остальные три роты, после залпов, двинулись вперед, имея майора Шауфуса во главе. Полковник Шкуринский, стоя на кургане, осыпаемый градом пуль, лично руководил действиями баталиона; а главное, будучи любим солдатами, он ободрял их своим присутствием и редким хладнокровием. В начале движения рот ранены: командир 15-й роты штабс-капитан Семенов, контужен прапорщик Васильев; ранено много нижних чинов и знаменщик. Майор Шауфус взял знамя и со словами: «Где знамя, там и солдат», – двинулся вперед. Роты плотной стеной шли за ним. Не доходя до укрепления шагов 60, полковнпк Шкуринский приказал дальше в атаку не ходить; роты залегли и открыли огонь. Тут был ранен в плечо навылет всеми любимый майор Шауфус, которого сейчас же отнесли на перевязочный пункт. Командование баталионом принял командир 14-й роты поручик Чепурин.

Отступившие баталионы успели оправиться. Начало уже темнеть, почему полковник Шкуринский приказал отступить. Поручик Чепурин произвел отступление поротно, с левого фланга; 15-я рота также