Война моторов. Крылья советов - Андрей Михайлович Мелехов

с моторами М-87А, с протектированными бензобаками и системами нейтрального газа. Многие машины оснастили дополнительными пулемётами в хвостовом конусе или переоборудовали турелями МВ-2 и МВ-3… Личный состав был хорошо подготовлен. Все полки, кроме сравнительно недавно сформированного 83-го дбап, получили боевой опыт в войне с Финляндией» (там же). Единственное, чего не хватало советской армаде, планировавшей ближневосточный «блицкриг» – это автопилоты и радиополукомпасы. Правда, недостаток приборов радионавигации должен был компенсироваться действиями в составе больших групп (в таком случае радиополукомпасами оснащались машины лидеров) и тем, что рейды предполагалось осуществлять в дневное время суток. Все экипажи были обучены полётам над морем, а наиболее подготовленные пилоты и штурманы заранее проложили маршруты к целям, рассчитав запас топлива и оптимальную бомбовую нагрузку для каждого объекта (там же). Скорее всего, для этого советским самолётам (ДБ и, возможно, ТБ-7) пришлось совершать разведывательные полёты над Александрией, Хайфой и Суэцким каналом. Отметим, что все они благополучно вернулись домой, избегнув обнаружения ПВО будущих союзников по антигитлеровской коалиции. По данным В. Бешанова, ранней весной 1940 года ровно тем же самым – фотографированием целей в советских Баку и Батуми – занимались и британские самолёты («Летающие гробы» Сталина», с. 303). Насколько можно судить, все английские самолёты-разведчики тоже без потерь вернулись на базы. Но 10 мая 1940 года началась операция «Гельб» (германское наступление в Северной Европе), и «Антанте» стало не до примерного наказания ставших чересчур агрессивными Советов. Соответственно не материализовались налёты британской авиации на Баку и советской – на Суэцкий канал и Хайфу. В последний момент Сталину удалось избежать того, чего он на данном этапе опасался больше всего – преждевременного «сожжения мостов» с одной из сторон конфликта и вступления во Вторую Мировую войну задолго до полного истощения стравленных при его непосредственном участии противников. К слову, немцы могли быть в курсе подготовки советской авиации к ударам по базам англичан: по информации М. Солонина, советскому военному атташе в Берлине была поставлена задача запросить у германских союзников все имеющиеся данные по Королевским ВВС Великобритании в районе Мосула в Ираке («Разгром. 1941», с. 233).

При несравненно более высокой экономической «отдаче» рейдов советских бомбардировщиков против Румынии, они несли меньшие потери, чем англичане.

Как можно догадаться, за год, прошедший после описанных выше событий, советская дальнебомбардировочная авиация не могла стать слабее. На её вооружении появились ещё более современные самолёты ДБ-3Ф, радиополукомпасы перестали быть экзотикой, а экипажи налетали ещё по 150–300 часов. Сеть аэродромов стала ещё более разветвлённой, а количество бетонированных полос значительно возросло. Понятно, что лететь до Констанцы и Плоешти было гораздо ближе и проще (500–800 км для частей ДБА, 300–350 км для полков фронтовой авиации), чем «пилять» 1500 км до далёкой египетской Александрии. Румынские цели находились в зоне досягаемости не только 63-й авиабригады ВВС Черноморского флота (которой в итоге и пришлось выполнять упомянутую задачу), но и как минимум десяти дальнебомбардировочных и тяжёлых бомбардировочных полков 4-го авиакорпуса (Запорожье – Крым – Ростов) и отдельной 18-й авиадивизии (Житомир – Киев), а также пяти легкобомбардировочных полков ВВС Южного фронта, насчитывавших 220 бомбардировщиков СБ и Су-2. При желании за один раз в воздух можно было поднять порядка 500 исправных бомбардировщиков ДБ-3/ДБ-3Ф, ТБ-3 и ТБ-7 и как минимум 15 °CБ и Су-2. Если бы не хватило этого количества, командование ВВС могло в течение одного-двух дней перебросить на южное направление дополнительные силы «стратегов» из Закавказья и Средней Азии. Учитывая скромные силы румыно-германских сил ПВО и полную задействованность основных сил Люфтваффе в разгроме фронтовой авиации западных округов СССР, какое-то время – пока немцы не спохватились – указанная армада могла бы наносить дневные удары даже без прикрытия истребителей. Правда, нужды в самостоятельных действиях не было: как в составе самой дальнебомбардировочной авиации на южном направлении, так и в распоряжении ВВС Южного фронта и Черноморского флота имелось множество истребительных полков, на вооружении которых состояли свыше 900 машин. Это число включало и 189 новейших высотных «охотников» МиГ-3, обладавших увеличенным радиусом действия, а также несколько сот И-16 последних серий, в комплектацию которых входили подвесные баки с горючим. Наконец, после первых налётов должны были появиться огромные факелы подожжённых нефтехранилищ, которые послужили бы прекрасными маяками для ночных бомбардировщиков. Собственно, именно так и произошло – только в гораздо меньших масштабах. Одним словом, по получении соответствующего приказа соединения и части дальнебомбардировочной, флотской и фронтовой авиации СССР, базировавшиеся на южном направлении, могли бы устроить немцам с румынами такой «тарарам», от которого они потом долго бы приходили в себя. Но приказа на начало полноценного воздушного наступления против румынского нефтяного комплекса так и не последовало. Скажем, соединения 4-го авиакорпуса, базировавшегося на юге Украины и под Ростовом, до 25 июня находились в резерве и в боевых действиях вообще не участвовали («Сталинские соколы против Люфтваффе», с. 249). Не попалось пока автору и упоминаний о боевых вылетах, выполненных в первые дни войны самолётами 18-й отдельной авиадивизии ДБА, базировавшейся в районе Киева и Житомира. Когда же указанные силы стратегической авиации были, наконец, задействованы, то – как и в случае с их коллегами на западе и северо-западе – основным фокусом усилий «дальнобойщиков» стала штурмовка германских переправ, колонн и аэродромов. И это при том, что как минимум 4-й авиакорпус наверняка имел тщательно проработанные планы ударов по целям на территории Румынии. Остановимся вкратце на том, что произошло в реальности.

Бомбардировка советской авиацией румынского порта Констанца. 1944 год

(источник: http://waralbum.ru/60950/)

Первый налёт на румынский нефтяной терминал в Констанце был осуществлён уже в ночь с 22 на 23 июня 1941 года. В нём приняли участие три бомбардировщика ДБ-3Ф из состава 2-го минно-торпедного авиаполка (мтап) и четыре бомбардировщика СБ из состава 40-го бап ВВС Черноморского флота – вместе аж семь машин. Как уже говорилось выше, дальнебомбардировочная авиация в этом рейде участия не принимала. Утром 23 июня по целям на территории Румынии был нанесён второй – и единственный более или менее массированный – удар. Теперь Констанцу бомбили шестьдесят бомбардировщиков: 33 ДБ-3Ф и 27 СБ. И в этот раз в налёте принимали участие исключительно экипажи морской авиации. Всего же в течение 23 июня против портов Констанца и Сулина, а также авиабазы Мамайя были совершены 88 боевых вылетов, в ходе которых были сброшены от 42 до 53 тонн бомб («Разгром. 1941», с. 371). Утром 24 июня флотские самолёты совершили очередной налёт: 14 ДБ-3Ф и 18 СБ сбросили две сотни бомб на Констанцу. В