Дюнкерк - М. П. Николаева

Нетрудно догадаться, почему эта версия мотивов Гитлера довольно популярна у французских и советских историков, но ее старательно обходят вниманием большинство английских, да и американских исследователей.

Ну и напоследок надо снова вспомнить самую простую, не связанную с политикой, версию мотивов, которыми руководствовался Гитлер. Рундштедт говорил: «Решение Гитлера обосновывалось тем, что на карте, имевшейся в его распоряжении в Берлине, территория вокруг порта была показана как болотистая и непригодная для действия танковых частей. Учитывая, что танков мало, что местность труднопроходима и что французские армии к югу еще не уничтожены, Гитлер решил отказаться от танковой атаки, считая ее слишком рискованной».

И действительно, путь на Дюнкерк преграждал канал Аа, проходящий по болотистой, топкой местности, а дальше лежала Фландрская низменность, перерезанная множеством дамб, и следовательно тоже крайне неудобная для продвижения танков. Конечно, немецкие войска имели достаточное инженерное обеспечение для того, чтобы проложить дорогу танкам и по более сложной местности. Но вполне вероятно, что при этом танковые соединения понесли бы значительные потери. Не говоря уж о том, что потом им пришлось бы сражаться на улицах Дюнкерка. А танков у Германии на самом деле было не так уж много, особенно после боев под Аррасом, где потери немецких танков достигли 50 процентов. Да и в Кале и Булони дивизии Гудериана основательно потрепали. С 10 по 30 мая немцы потеряли больше четырехсот машин и совершенно не хотели увеличивать эту цифру.

Но даже если это простое объяснение действительно верное, ошибка Гитлера продолжает оставаться ошибкой. По свидетельству полевых генералов, не такой уж заболоченной и непроходимой была местность возле Дюнкерка. Танки прекрасно бы там прошли.

Гюнтер Блюментрит,

генерал пехоты.

Воздушная разведка подтверждала, что британские войска попали в критическое положение и пытаются всеми возможными способами перебраться через Ла-Манш, чтобы ускользнуть в Англию. Все дороги у Дюнкерка были забиты грузовиками, техникой и военным имуществом. В эти полные драматизма дни немецкая армия могла только наблюдать, не имея возможности вмешаться, как день и ночь британцы грузились на суда. Чудеса, да и только!

Свой приказ Гитлер объяснял следующими причинами.

1. Территория вокруг Дюнкерка, заболоченная, грязная, в рытвинах, не позволяет использовать танки.

2. В ходе первой фазы кампании танковые соединения работали на износ, и перед второй фазой кампании требовалось предоставить им передышку.

Вот что думали на этот счет Рундштедт и другие генералы.

1. Территория вокруг Дюнкерка действительно не слишком подходит для танковых маршей, однако те же самые машины вполне успешно справлялись с еще более непроходимой местностью в период Польской кампании. Немецкие танки легко преодолели заболоченные земли на севере у Нарева и в Восточной Галиции. Почему же они должны неожиданно выйти из строя в более благоприятных условиях?

2. Ежевечерне Рундштедт должен был сообщать в штаб армии данные о количестве боеспособных танков, поскольку Гитлер требовал ежедневно давать ему эту информацию. Естественно, что в ходе наступления и боев появлялись технические неисправности. Но большинство повреждений удавалось ликвидировать в течение суток, и они не приводили к выходу из строя боевых машин.

Правда, имелась еще одна причина. Ходили разговоры, что фельдмаршал Геринг заверил Гитлера, что люфтваффе в состоянии своими силами, без помощи армии, заставить британцев капитулировать. Учитывая стремление Геринга поднять престиж своего люфтваффе, подобное заявление вполне могло иметь место.

Пожалуй, точнее всего на этот счет выразился Фуллер, когда, рассмотрев ситуацию, сложившуюся 24–26 мая, и приказ армии остановиться в разгар наступления, заметил: «Основной недостаток руководства Гитлера заключался в том, что он командовал своей армией, находясь в тылу».

Здесь так и хочется добавить: и слава Богу!

Что ж, в любом случае, какими бы мотивами Гитлер ни руководствовался, главное – результат. Чудо произошло. Когда наступление возобновилось и немецкие клещи все-таки сомкнулись в том месте, где была британская армия, там никого не оказалось. Англичане успели отойти и окопаться в Дюнкерке.

Глава 5

Первые дни эвакуации

26 мая в 18.57 Адмиралтейство отдало приказ: «Приступить к операции «Динамо»».

Эвакуация началась.

Впрочем, это время – лишь формальное ее начало. На самом деле к тому моменту она шла уже несколько часов, потому что, как уже говорилось, в это утро генерал Горт и британский военный министр Энтони Иден успели обменяться несколькими телеграммами, в которых согласовали свое мнение по поводу необходимости эвакуации.

Дело было лишь за формальным приказом, и адмирал Рамсей решил не терять времени и не ждать его. В 15.00 он под свою ответственность отправил в Дюнкерк первые войсковые транспорты. Поэтому к тому времени, как Горт получил распоряжение о начале эвакуации, погрузка уже вовсю шла. И в 22.30 судно, доставившее в Англию первых счастливчиков, выгрузилось в Дувре.

Именно счастливчиков. Тех, кто ступил на родную землю еще до того, как немецкая армия вновь пошла в наступление. Тех, кто не ждал своей очереди под непрерывными бомбежками, героически сдерживая рвущихся в Дюнкерк врагов. Тех, кто не видел, как взрываются и тонут соседние суда, а с неба в воду Ла-Манша падают обломки самолетов – и немецких, и британских.

Потому что какие бы легенды о «золотом мосте» ни рассказывали британские историки, как бы их французские оппоненты ни негодовали на то, что англичане бросили своих союзников в трудный момент, с одним фактом поспорить нельзя. Британские и французские солдаты, моряки, летчики и простые англичане, добровольно пришедшие на помощь своей армии, проявили чудеса героизма. Дюнкерк на несколько дней превратился в настоящий ад.

«Десятки тысяч англичан – рыбаки, докеры, шоферы, машинисты, яхтсмены из Дувра, Рамсгейта, Плимута, Хала, – пишет Федор Волков, – все, кто мог держать весла, править парусом или моторной лодкой, устремились через Дуврский пролив на спасение английской армии, участвуя в операции «Динамо». «Москитный флот» Англии под ожесточенной вражеской бомбежкой (гитлеровцы бросили в бой до 300 бомбардировщиков и 500 истребителей) и ураганным артиллерийским обстрелом сновал от песчаного побережья моря к крупным кораблям и перевозил на них солдат и офицеров.

На «пятачке» в 50 километров шириной и 30 километров глубиной, в горящем Дюнкерке, на побережье среди песчаных дюн десятки тысяч английских и французских солдат отбивались от наседавшего противника, от ударов немецкой авиации. Для прикрытия отступления в ход была пущена вся авиация Англии, весь драгоценный резерв, который Черчилль ранее не хотел бросить на помощь Франции, – делалось до 300 самолето-вылетов в день.

Английские летчики дрались мужественно и храбро, совершая с рассвета и до темноты на «харрикейнах» и «спитфайрах» по 4–5 самолето-вылетов с аэродромов