Кузя - Виктор Александрович Блытов

и Ласточкин, вы будете обеспечивать мои переговоры с Джохаром, дальнее охранение обеспечивают Петров и Шавадзе – готовьте людей! Алексей! На тебе операция в Урус-Мартане! Остальным всем быть готовности к оказанию огневой поддержки. Конев! А вы останьтесь, мне надо с вами серьезно поговорить!

Бармотин что-то недовольно пробурчал.

– И чего у нас все, что можно, на один день запланировано? И надо же – приехал этот генерал-лейтенант! – с горечью сказал Вересов и вдруг рассмеялся.

За ним дружно рассмеялись все офицеры.

– Иди, Алексей, арестованного Кузьму разбуди, а то он дрыхнет второй час под арестом. Только не говори мне, что он сидит и переживает и слезы льет. Ты же видел его рожу, когда генерал отчитывал. Он стоял и, даю голову на отсечение, думал, чтобы выспаться хоть раз нормально за это время. Пойди, разбуди, хватит спать, надо готовиться к вылету! Скоро вертолет прилетит! А мы пока с Коневым здесь побеседуем.

– Ну, что выспался, Кузьма? – спросил заспанного Кузьму Алексей.

Аленка при приходе офицеров сразу убежала в санчасть.

– Да не, не выспался! Еще бы минуток шестьсот поспать, да так, чтобы никто не мешал! – ответил, потягиваясь, Кузьма, – а где генерал-лейтенант? Что он скажет, узнав, что вы мне спать мешаете до прибытия караула?

– Был да сплыл генерал-лейтенант! – улыбаясь, сказал Алексей, – тебе наказал обязательно свой проступок кровью смывать, как штрафному. Да и твои казаки в ружье встали, сказали, что атамана в обиду не дадим. Хотели генерала арестовать! Еле удалось его вывести отсюда.

– Правильно сделали, да будь моя воля, – сказал, потягиваясь, Кузьма, – я бы ему, невзирая на должности и звания, всыпал бы! – кивнул он головой на нагайку, висевшую на гвозде на стене.

Все офицеры дружно рассмеялись.

– Вот бы, действительно, этого генерала попотчевать по казачьему! – улыбнулся Алексей, – а то от него проблем больше, чем от чеченцев.

– Ладно, забудем пока! – сказал Алексей, потягиваясь, – но ты, Кузьма, был сегодня неправ! Снял часть людей с задания. Полез перед ответственным заданием, полетел освобождать Осиповича и Вороненко. Сбил летчиков с панталыки. А если бы ты своими действиями сорвал бы переговоры? А если бы не получилось все так гладко, как получилось? Да и своего парнишку-чеченца ты все же под пули подставил, получилось нехорошо, теперь выживет или нет непонятно. Нехорошо все это получается. Надо такие вопросы обсуждать прежде, чем что-то делать. Как ты мог, даже не посоветовавшись?

– А если бы посоветовался, вы бы разрешили? А если у нас крыса завелась? Ты знаешь, Алексей, что первое наше место высадки стало известно боевикам? Именно из-за этого погиб штурман вертолета. И если бы я сам не решил высадить группу в другом месте, то трупов было бы гораздо больше и сегодня мы бы не высаживались, а раны зализывали! Ты только представь себе – семнадцать человек плюс трое из экипажа на пулеметы высадить! – Кузьма разозлился.

– Так что, ты нас с Вересовым подозреваешь? – Алексей нахмурился.

– Да нет, не вас, сам не знаю кого, от этого и мечусь, как тогда в степях! – вздохнул Кузьма.

– Как что-то докладываем наверх – сразу прокол на проколе, а как сам, так все нормально! Вот и думайте!

Алексей задумчиво покачал головой.

– Есть, казак, в твоих словах сермяжная правда! Надо крысу числить, да объект чистить от крыс! Поговорить бы мне по душам с друганом моим бывшим Борзоевым. Да уж, навряд ли получится!

– Найдем! – уверенно сказал Алексей.

Кузьма потянулся и внезапно спросил:

– Вы, браты командиры, скажите лучше, откуда этот генерал взялся? Что он хотел и почему так командовал вами? Он кто, из ГРУ или другой конторы? Если это так, то что у нас с вами за система непонятная, что тут нами командует, кто хочет? Назначает, снимает с должностей – разве это нормально? Я с задания, а вы меня ставите под удар отчитываться перед этим вурдалаком. Видел я таких на флоте, прямо скажу – большинство из таких первыми флот и продали! Вот был у нас такой Литовченко, ладно, не буду о нем, не хочу настроение портить ни себе ни вам. Сейчас уже адмирал. Мы тут из боев не выходим, а приезжает генерал в форме ни разу не одеванной, прям со склада, со складками и начинает нас учить уму разуму, как воевать надо, от должностей отстранять, наших людей и без того нервированных нервировать.

– Твои люди, Кузьма Степанович, солдаты, а не нервные проститутки и должны быть готовы к любой неожиданности! – ответил Алексей, опустив голову. – А по сути, конечно, я виноват от начала до конца. Третьего дня пришла телеграмма о создании какого-то центра специальных операций и назначении руководства. Что за центр – я ни сном, ни духом! Думал, что нас просто информируют на всякий случай. Никакой информации о переподчинении. А тут рано утром, в аккурат перед вашим прилетом, этот на джипе приезжает с автоматчиками и двумя БТРами в охране. Разбудили меня, да и не спал я, выхожу – так, мол и так, выскакиваем с Вересовым на шум. А тут этот красавец стоит, осматривает территорию: то не так, это не так, грязи много, собаки бродят! Машка его облаяла, видимо, не понравился он ей. Там стена разбита, после боя восстанавливается – опять недоволен, хотя я все объяснил. Пошли ко мне в кабинет на доклад. Что делается, какие операции проводятся? Ну, я ему немного о тебе и твоем задании рассказал в общих чертах. Недоволен вижу, сидит, ручкой постукивает, и что-то в свой блокнот строчит. Выслушал, сморщился и потом говорит, что все это мелочи не для специальных операций. А потом вдруг о командирах расспрашивает, нет ли переговоров с боевиками? Чувствую, что что-то знает, сволочь, но хочет выпотрошить меня, – Алексей ослабил немного воротник, – я-то в разведке не первый день и не в первый раз, меня на таком не расколешь! Тем более, есть определенные правила у нас в системе о информировании посторонних лиц о наших операциях. А он тут говорит, мол, хочу с особистом вашим поговорить. Вызвал он Конева, и мы с Вересовым вышли, а они остались. О чем говорили, не знаю, но Пал Палыч потом расскажет, не шкура он, а нормальный мужик. А когда закончили, нас с Николаем Николаевичем опять вызвали. Стал расспрашивать про бой в междуречье Сунжи и Терека со Ржавцевым и с Борзоевым.

Тут Алексей не выдержал и разозлился.

– Говорит, что ты разбил в том бою своих – отряд сибирского ОМОНа Ржавцева и выпустил из окружения бандита Борзоева! Что тебя надо