Подводный флот Гитлера - Алекс Бертран Громов

19 апреля.

«Две торпеды по «Уорспайту». Дистанция 900 метров, глубина 8 метров, зона минус 4. Одна торпеда взорвалась преждевременно, вторая – на пределе дальности хода. U-47».

«На выходе из Вогс-фьорда при стрельбе по крейсеру «Эмералд» наблюдал преждевременный взрыв через 22 секунды. U-65».

Немецкие торпеды ни с магнитным, ни с ударным взрывателями оказались небоеспособными: дорогостоящие орудия смерти с контактным взрывателем проходили под кораблем, а с магнитным взрывателем срабатывали, не дойдя до цели, по сути превратив смертоносные германские субмарины в средство разведки, но не уничтожения вражеского флота.

Поэтому штаб руководства войной на море 17 апреля направил командирам лодок, действовавших у южного побережья Норвегии, приказ возвратиться в базы. Через три дня U-47 обнаружила в районе юго-западнее Вест-фьорда конвой, идущий курсом на север. Командир лодки, которой пришлось накануне выдержать атаку глубинными бомбами, после того как торпеда, выпущенная им по британскому линейному кораблю «Уорспайт», не причинила ему никакого вреда (она взорвалась на пределе своей дальности хода), отказался от атаки на вражеские суда, несмотря на благоприятную позицию для стрельбы, – он не желал рисковать лодкой в случае очередного несрабатывания торпеды. Возвратившись на базу, он доложил, что не собирается больше воевать этими «деревянными болванками», подставляя судно и экипаж под длительную опасную бомбежку.

После завершения операции начался «разбор полетов». Так эти события описывает командующий подводного флота рейха Дёниц: «Я приказал расследовать (и сам критически рассмотрел) все обстоятельства действий подводных лодок, которых постигла такая серьезная неудача. Проверка началась с командования подводных сил, то есть с меня. В мою задачу входило так развернуть подводные лодки, чтобы они всегда могли производить атаки в самых ответственных районах. Эта задача была несложной, ибо мы всегда легко узнавали о всех намерениях противника. Атаки подводными лодками линейных кораблей, крейсеров, эсминцев и транспортов свидетельствовали о том, что позиции подводных лодок, как правило, выбирались правильно.

В норвежских фьордах подводным лодкам приходилось нелегко. Узкости, короткий период темного времени, гладкая водная поверхность, постоянная близость мощных сил противолодочной обороны противника – все это усложняло их задачу. U-47 докладывала из Вогс-фьорда об исключительно сильной и тщательно подготовленной противолодочной обороне, подобной той, которую наши лодки встречали в английских базах.

Этого и следовало ожидать, учитывая важность обороняемых объектов – транспортов с английскими войсками. И все же, несмотря на такую противолодочную оборону, немецкие подводные лодки в 36 случаях выходили в атаку. Даже очень придирчивый разбор этих атак установил, что, если бы торпеды были исправны, мы имели бы попадания в следующих случаях: из четырех выстрелов по линейному кораблю – одно попадание, из 12 выстрелов по крейсерам – семь попаданий, из 10 выстрелов по эскадренным миноносцам – семь попаданий, из пяти выстрелов по транспортам – пять попаданий. Какую большую роль могли бы сыграть успехи подводных лодок в ходе норвежской операции! Высадка подвергалась большому риску, когда в Вогс-фьорде под самым носом у немецких подводных лодок с прибывших транспортов началась выгрузка английских войск. Если бы восемь торпед U-47 не отказали, все дальнейшие действия английских войск в районе Нарвика выглядели бы совершенно иначе. Потери немецкого подводного флота в ходе норвежской операции составляли четыре лодки.

После этой операции, естественно, вставал вопрос о целесообразности дальнейшего использования подводных лодок, вооруженных такими некачественными торпедами. Начальник оперативного отдела штаба подводных сил решительно высказался за то, чтобы не использовать подводные лодки в боевых действиях до коренного улучшения торпедного оружия. Однако я понимал, что «прекращение деятельности подводных лодок в данный момент нанесет большой ущерб всему подводному флоту» («Журнал боевых действий штаба подводных сил» 15 мая 1940 г.).

Следовало продолжать подводную войну, пока имелся хотя бы небольшой шанс на успех. Энергичные действия вновь назначенного главного инспектора торпедного оружия контр-адмирала Куммец позволяли надеяться, что в ближайшее время мы будем иметь хотя бы один усовершенствованный взрыватель торпеды. Мы также рассчитывали, что вскоре добьемся правильного хода торпеды по глубине.

Поэтому последующие недели я посвятил посещению действующих флотилий и учебных заведений на Балтийском море. Были проведены беседы с личным составом соединений подводных лодок. Мне удалось преодолеть «моральный кризис», и подводники стали выходить в море с надеждой на успех. Вскоре никто уже не сомневался в правильности решения продолжать борьбу».

Роль немецких подлодок в Норвежской операции

Это была первая операция командования рейха, в которой большую роль играли все три вида вооруженных сил: армия, флот (в том числе и подводный) и авиация, поэтому организации взаимодействия разных родов войск придавалось важное значение, в силу чего впервые была предпринята попытка создать единое руководство всеми подразделениями армии и флота. Но, как утверждали участники в своих мемуарах, общее руководство операцией было фикцией: фактически морскими силами в операции управляло командование морских сил, а авиацией – штаб военно-воздушных сил. Высшее руководство продолжал осуществлять («по традиции») Генеральный штаб вооруженных сил, а генерал фон Фалькенхорст командовал только на суше. Эта «недосогласованность» произошла потому, что до начала Второй мировой подобная организация в вооруженных силах Германии не отрабатывалась, и к тому же каждый род войск стремился добиться для себя «исключительного» положения. Подводный флот, на который впервые возложили «большие надежды», их, несмотря на героические усилия немецких подводников, не оправдал…

В ходе операции подводные лодки сделали восемь рейсов для перевозки боеприпасов, авиационного бензина и других видов снабжения в норвежские базы, занятые немецкими силами и блокированные с моря английским флотом.

Статистика такова: в Норвежском и Северном морях в боевых действиях участвовало сорок немецких подлодок (I серии – 2, II серии – 22, VII серии – 11, IX серии – 4 и UA (бывшая турецкая «Батирай»). Итогом их действий явилось потопление всего пять кораблей противника: U-59 потопил 6 апреля норвежский транспорт «Наварра» водоизмещением 2118 тонн, U-4 потопил 10 апреля британскую подводную лодку «Тисл» водоизмещением 1090 тонн, U-34 потопил 13 апреля норвежский минный заградитель «Фрёйя» водоизмещением 595 тонн, U-13 17 апреля уничтожило британский транспорт «Суэйнбай» водоизмещением 4935 тонн и U-26 21 апреля пустил ко дну британский транспорт «Сидербэнк» водоизмещением 5159 тонн.

Можно также отменить успехи подлодки U-37, которая не участвовала в операции «Везерюбунг», но действовавала в Норвежском море. Она потопила в общей сложности три транспортных судна противника общим водоизмещением 18 715 тонн.

Но при этом командование подводным флотом потеряло во время проведения операции четыре субмарины: U-1 и U-50 (5 апреля), U-64 (13 апреля) и U-49 (15 апреля).

В итоге цена за потопленные вражеские суда оказалась слишком высокой, а само