Заметки на полях вахтенного журнала - Ренат Мустафин

Подняв глаза, Берёза увидел, что с крыла сигнального мостика, который остановился как раз напротив них, свесилась голова адмирала.

– Жив! – ответил Сергей на немой вопрос в адмиральских глазах.

– Несите на корабль. – Это уже своим отличникам…

Четверо дюжих воинов подхватили недвижимое тело и, подняв Васю на плечи, бегом двинулись в сторону корабля. Но благополучно донести Василия до амбулатории не удалось…

Где-то в районе корня причала поверженный матрос пришёл в сознание, а так как последней его мыслью перед нокаутом, вероятно, было: «Убежать!», то осуществлять её он начал прямо на руках несущих его товарищей. Представьте себе картину – бегущий в горизонтальном положении детина, находящийся на высоте почти человеческого роста. Естественно, товарищи не смогли его остановить в этом безудержном порыве, и Вася вновь оказался лежащим на причале. Снова спас нагрудник…

В результате – всё закончилось благополучно: корабль ошвартовался без замечаний, начмед, позвонивший Берёзе прямо на причал, сообщил, что у Васи только шишка и нет даже подозрения на сотрясение мозга, а Сергея даже не наказали.

Зато потом весь инструктаж перед швартовкой сводился к одной фразе: «Все помнят Васю?»

Воистину, лучше один раз увидеть…

Убийца авианосцев

– Был у нас в экипаже минёр. Звали его… а впрочем, не важно, как его звали. Одно слово – минёр!

Художественный фильм «72 метра»

Волна, одна из тех, про которые говорят «чуть выше сельсовета», прокатилась по баку и гулко ударилась о надстройку. Всем, кто в этот момент находился на ходовом «Дозорного», показалось, что они попали в океанариум и через стекло наблюдают за жизнью морских обитателей – в иллюминаторы была видна лишь толща воды, пробиваемая насквозь лучами яркого летнего солнца.

Вынырнув, как поплавок, из волны, сторожевик начал вскарабкиваться на очередной гребень. Стихия, сделав вид, что взяла передышку, изменила тактику и начала долбить корпус снизу. Корабль задрожал от слеминга.[83]

– Штурман, диаграмму качки на ходовой! – командир «Дозорного», капитан 2 ранга Берёза с красными от недосыпа глазами, третьи сутки не сходил с ходового поста. Всё это время корабль штормовал, выбирая оптимальные курс и скорость, чтобы зря не насиловать ни корпус, ни машины, ни экипаж… Хотя, об экипаже уже не думалось – на удивление командира, с начала шторма укачалось всего трое, но и те уже «прикачались».

Разобравшись со штурманом в переплетении кривых диаграммы, командир дал команду на изменение скорости, но в этот момент очередной «девятый вал» прокатился по баку, сорвав с креплений, на глазах у Берёзы, пусковую установку с крылатыми ракетами и смыв её за борт…

– Минёр! – взревел кавторанг, перекрикивая ураган. – Какого хрена «чемодан»[84] по-штормовому не закреплён?!!

И только сейчас, понимая, что несёт полнейший бред, Сергей проснулся.

«Пригрезится же такое! – подумал Берёза. – Ещё понятно, если подобное снится в начале отпуска, когда сознание не успевает перестроиться с одного режима на другой, но под конец! Надо будет утром на корабль позвонить…»

Рядом мирно посапывала жена – любимая Гульнара.

«Вот ведь, спит, и ничего её не тревожит! Не снится ей, что в детском саду Саша Бугаёв Саше Карпушкину фингал поставил, или Поля Бикулова у Рогатиной Маши куклу отобрала», – с завистью подумал Сергей.

Он перевернулся на другой бок и попытался уснуть. Какое там! Эмоциональное потрясение от увиденного в ночном кошмаре было таким сильным, что о сне не могло быть и речи. Поворочавшись с полчаса, Олегыч ласково тронул плечо жены:

– Гуля! А, Гуль!!!

– А… Что такое? – спросонья Гульнара не могла сообразить, чего от неё хотят.

– Ты ничего не слышишь? – встревоженно спросил у неё Берёза.

– Н-нет… – прислушавшись к тишине, через некоторое время ответила любимая. – А что? Что ты слышишь?

– Слышу, – Сергей сделал серьёзное лицо и придал трагизма голосу, – как на Западе снова оружьем бряцают!

– Полено, я тебя убью!!! – Гульнара с размаху саданула мужа подушкой. – Три часа ночи, а ты со своими шуточками!

– Спи-спи, Цветочек мой Аденький![85] – Сергей обнял жену и, с чувством исполненного долга и полного удовлетворения, вскорости заснул.

* * *

Утром, как и планировал, Берёза позвонил старпому:

– Сергей Палыч! Как обстановка на корабле? – вспоминая ночной кошмар, поинтересовался командир.

– Всё нормально, товарищ командир! На корабле без происшествий. Готовимся ко Дню Флота.

– В морском параде корабль участвует?

– Нет.

– Ну и отлично! – Сергей чуть расслабился. – Несмотря на то, что отпуск у меня заканчивается через две недели, в пятницу, перед Днём Флота, я буду на Севере.

На том и порешили.

Садясь через два дня в поезд, командир «Дозорного» ещё раз позвонил старпому.

– У нас всё без изменений?

– Так точно, товарищ командир!

– Ну, добро! Телефон в поезде отключаю, чтобы батарея не села. Приезжаю завтра в 12.26. На подъезде включу.

– Вас встречать, Сергей Олегович?

– Нет. Сам доберусь.

– Счастливого пути!

– Спасибо. Отбой!

Сев в вагон, Сергей отключил трубку и погрузился в чтение подаренной товарищем книжки с автографом: «С. Берёзе. Одному из главных героев этой правдивой книги от автора». Путешествуя в одиночку, Олегыч не любил есть в дороге, заменяя это занятие душевным чтивом и здоровым сном. Сказка для взрослых друзей с незамысловатым названием «По ту сторону гор»[86] в полной мере соответствовала эстетическим запросам моряка. Тем более что одним из главных героев действительно был прописан военный моряк – командир линейного корабля бэттлшип-коммандер, с созвучными Берёзе именем и фамилией – отважно боровшийся с режимом величественной Империи.

Как ни пытался Сергей найти нестыковки и ляпы в описании морских сцен, ему этого не удалось. Славка, хоть и был далёк от флота, трудясь на ниве здравоохранения, но в материал вник досконально и готов был отвечать за каждое написанное слово.

«Молодец доктор! – отметил для себя Берёза, читая об операции по блокированию выхода из морского канала Зееборга. – При всём желании не докопаешься. Даже с флагами сигнала бедствия не наврал! Правда, вместо обычных ―N‖ и ―C‖, я прописал бы ―November‖ и ―Charlie‖, но это уже придирки!»

Так, перемежая сон с чтением, командир «Дозорного» с каждым часом приближался к своему кораблю. И всё бы прошло по намеченному плану, если бы, перевернув очередную страницу, Сергей не прочитал: «Надо взять по фунту куриных сердец, печени и желудков. По фунту, и не менее, ибо иначе вы не сможете в полной мере распробовать это замечательное лакомство. И телячьи языки. Без телячьих языков тоже, конечно, можно готовить, но можно ведь две-три недели сидеть только