Происхождение Второй мировой войны - Игорь Тимофеевич Тышецкий

уточнить новое размежевание и придать ему законный вид. Это было совсем непросто. «На поверхность постоянно всплывают “угнетенные нации”, — писал своей жене из Парижа один из военных советников Вильсона, — и как только они появляются, то тут же спешат к чьему-либо горлу. Они как москиты — злобные с самого рождения» 4. В 1919 году «миротворцы много говорили о создании и ликвидации государств... Они могли оказывать влияние угрозами и обещаниями признать их или нет. Они могли достать карту и подвинуть границу в ту или иную сторону, и в большинстве случаев их решение принималось» 5.

Вторым важным направлением работы мирной конференции должны были стать вопросы взыскания репараций с побежденных государств, прежде всего с Германии. Мнения на сей счет существовали самые разные, и Франция, например, хотела, чтобы немцы оплатили все издержки завершившейся войны.

Наконец, третьим направлением работы конференции должно было стать создание наднациональной организации, призванной обеспечивать всеобщий мир, — Лиги Наций. Последний вопрос волновал, главным образом, американцев и англичан, а если говорить еще точнее, то президента Вильсона и сторонников Лиги в Англии. В самой Америке многие политики с недоверием и непониманием относились к этой идее своего президента, а большинство европейцев было гораздо больше заинтересовано в территориальных изменениях и репарациях. Если бы не огромная популярность Вильсона в Европе и не решающее участие Америки в войне, вопрос создания Лиги Наций мог бы вообще не возникнуть на мирной конференции.

Американцы прибыли в Париж не в лучшем настроении. Накануне подписания перемирия, 5 октября, в США прошли выборы в Конгресс и Сенат, которые демократы, вопреки всем прогнозам, проиграли. Вильсон к тому же перед выборами умудрился всерьез разругаться с победившими республиканцами, многие из которых искренне поддерживали его политику в годы войны. Теперь у партии Вильсона было меньшинство в обеих палатах на Капитолийском холме. По американским законам новые сенаторы и конгрессмены должны были занять свои места в марте следующего года, и команде Вильсона желательно было решить свои задачи в Париже до того, как большинство на Капитолии перейдет к республиканцам. Впрочем, был и другой вариант, который подсказывали президенту многие помощники, — включить в состав американской делегации своих политических оппонентов. Хауз, например, советовал Вильсону включить в группу официальных представителей США на конференции бывшего президента У. Тафта, республиканского политика Э. Рута, а также министра финансов и по совместительству зятя хозяина Белого дома У. Мак-Аду. «Тогда, — считал Хауз, — получился бы работоспособный состав, политически неуязвимый» 6. Такой шаг действительно мог избавить Вильсона от многих последующих проблем, но количество официальных членов не должно было превышать пяти человек, и Вильсон остановился на Хаузе, госсекретаре Лансинге, американском после в Париже Генри Уайте и генерале Таскере Блиссе. Во главе этой команды Вудро Вильсон собирался документально засвидетельствовать в Париже торжество Соединенных Штатов, которое из-за расхождений с домашними оппонентами он все больше рассматривал как свое личное. Вильсону не нужны были в Париже лица, которые могли бы разделить с ним славу триумфатора.

Был еще вариант пригласить отдельную сенатскую делегацию прибыть в Париж для того, чтобы на месте следить за работой конференции, принимать участие в различных неформальных обсуждениях, давать советы и стать, таким образом, сопричастной к принятым в столице Франции решениям. Для этого Вильсону надо было перешагнуть через партийные пристрастия и стать, хотя бы на время мирных переговоров, общенациональным лидером. Черчилль совершенно не понимал, почему Вильсон «не попытался привлечь весь Сенат в целом к переговорам о заключении мирного договора. Если бы президент настаивал на этом, — считал Черчилль, — то республиканские сенаторы не могли бы отказаться войти в состав сенатской делегации на мирной конференции; напротив того, по всей вероятности, они отправились бы туда с большим удовольствием... Но под влиянием своих партийных симпатий и уверенности в личном превосходстве он пренебрег этой необходимой предосторожностью» 7. При этом Вильсон был почему-то уверен в том, что на мирной конференции американцы будут «единственными незаинтересованными людьми и что люди, с которыми нам придется иметь дело (Союзниками. — И. Т), не представляют своих собственных народов» 8. Европейцы были противоположного мнения. «Вильсон прибыл в Европу, — вспоминал позже Ллойд Джордж, — в качестве представителя величайшей демократической страны мира, дискредитированный тем общеизвестным фактом, что он уже не является подлинным выразителем ее мнения или действительно полномочным истолкователем ее политики» 9. Все эти ошибки и предубеждения американского президента в конечном итоге дорого обошлись, причем не столько Соединенным Штатам, сколько самому Вильсону и миру в целом.

Во Франции для подготовки мирного договора были созданы две комиссии. Первая, под председательством известного историка Эрнеста Лависса, исследовала исторические, этнографические, географические и политические аспекты готовившихся территориальных изменений в Европе и на Ближнем Востоке. Вторая, во главе с сенатором Жаном Морелем, занималась экономическими вопросами мирного урегулирования, то есть, называя вещи своими именами, — репарациями. Обе комиссии были подотчетны Андре Тардье, помощнику Клемансо, а в дальнейшем — трехкратному премьер-министру Франции 10. Противники французского премьера уже тогда поговаривали, что Клемансо и шага не сделает без совета Тардье. «Клемансо озвучивает то, — утверждал президент Пуанкаре, — что нашептывает ему Тардье» 11. Вряд ли дело обстояло таким образом. Клемансо всегда был не просто самостоятельной, но скорее даже самодостаточной фигурой. Не случайно на многие заседания и встречи во время конференции Клемансо любил приходить один. Ему не нужны были ни Пишон, ни Тардье, ни другие члены и эксперты французской делегации. Французский посол в Лондоне Поль Камбон, посмотрев на стиль работы Клемансо, с горечью отмечал, что в нем отсутствует какая-либо организованность. Он «берет на себя все обязанности и всю ответственность, — записал Камбон, — и в результате ничего не работает. И этот семидесятивосьмилетний человек, больной диабетом. принимает по пятьдесят человек в день, загружает себя тысячью деталями, которые он должен был бы оставить своим министрам... Никогда во время войны я не был так обеспокоен, как теперь за мир» 12.

Так или иначе, структура французских подготовительных комиссий ясно давала понять, что вопросы Лиги Наций занимают подчиненное место в планах французов на конференции. В своих воспоминаниях о тех днях Жорж Клемансо и вовсе называл разговоры о Лиге Наций «болтовней и суперболтовней», которой «слишком доверял» президент Вильсон 13. Хотя, надо сказать, что накануне конференции Клемансо, чувствуя скрытое противодействие Англии, стремился заранее заручиться американской поддержкой. Ему удалось даже убедить полковника Хауза в том, что «он никогда не вынесет на рассмотрение