Военная книга - Л. Савельев

И вот наши бойцы наступают, а неприятельская батарея теперь уже не мешает им: она то молчит, то стреляет явно наудачу, по пустому месту.

А еще через час мы атаковали противника. Он бежал, мы перебрались на пригорок с копнами. Я разыскал копну, по которой мы стреляли. Внутри копны действительно был устроен наблюдательный пункт. У копны лежали мертвые офицер и два солдата, а все поле вокруг изрыто было воронками от разрывов наших снарядов.

РАЗДВИЖНЫЕ ГЛАЗА

Артиллерист никогда не расстается с биноклем.

Глядя в бинокль, можно различить человека даже за два километра, разглядеть его фигуру, цвет его одежды. А без бинокля вы видели бы просто серое пятнышко, о котором нельзя даже сказать с уверенностью, что это такое — человек или пень.

Приложив к глазам бинокль, вы сразу становитесь таким же зорким, как орел или чайка.

Бывают, однако, такие случаи, когда пользоваться биноклем не вполне удобно.

Представьте себе, например, что вы находитесь в окопе. Пока вы сидите в окопе, врагу вас не заметить: вас прикрывает стенка окопа. Но для того, чтобы увидеть врага в бинокль, вам придется высунуть голову из окопа. И тут-то враг вас может заметить.

В таких случаях удобнее пользоваться не биноклем, а перископом.

Перископ — это трубка с двумя зеркалами, верхним и нижним. Вы выставите над стенкой окопа верхнее зеркало, а сами будете смотреть в нижнее. И в нижнем зеркале вы увидите все то, что отражается в верхнем.

Это очень удобно: вы можете озирать местность, не высовывая головы из окопа. Вы видите врага, а сами врагу не видны.

В этом смысле перископ гораздо удобнее бинокля. Но зато он уступает биноклю в другом отношении: бинокль повышает зоркость глаз в шесть раз, а перископ совсем не повышает зоркость, не дает никакого увеличения.

Выходит так, что у бинокля есть свое преимущество, у перископа — свое.

Самое лучшее было бы, если бы существовал такой прибор, который соединял бы в себе достоинства и бинокля и перископа.

Такой прибор существует. Это как бы бинокль-перископ. Называется этот прибор стереотрубой.

Стереотруба состоит из двух труб, похожих на рога; их можно по желанию сводить или разводить. Вы можете, например, спрятаться за стволом дерева, а оба рога стереотрубы выставить по бокам ствола. Находясь в окопе, вы можете, не высовывая головы, наблюдать за врагом: вам достаточно выставить из окопа рога стереотрубы.

Стереотруба — это как бы раздвижные глаза, которые можно разводить и сводить так, как вам удобно.

Стереотруба дает еще большую зоркость, чем бинокль, она повышает остроту зрения не в шесть, а в десять раз.

Там, где простым, невооруженным глазом вы видите темное пятнышко, глядя в бинокль, вы разглядите человеческую фигурку, различите голову, туловище, ноги.

Стереотруба.

Но лица вы все же не разглядите. А через стереотрубу вы отчетливо различите лицо человека, его глаза, нос, рот.

Стереотруба дает такую зоркость, какой не обладает ни один зверь, ни одна птица!

ПОДВИГ АРТИЛЛЕРИЙСКОГО НАБЛЮДАТЕЛЯ

Артиллерийский наблюдатель не ходит в атаку на врага, не бросает в него гранаты, не бьется с ним врукопашную. Он и не стреляет сам: не он, а другие наводят орудие в цель, заряжают его, дергают за курок. Все дело наблюдателя — смотреть и замечать. Казалось бы, не такое уж трудное дело. И все же какой настойчивости требует оно, какого мужества, хладнокровия, бесстрашия!

Вот один пример из многих.

Во время гражданской войны одна из наших батарей, прибыв на врангелевский фронт, расположилась на закрытой позиции в кустах. Надо было послать скорее наблюдателя на наблюдательный пункт, чтобы открыть стрельбу по врагу. Таким пунктом могла быть только находившаяся неподалеку водокачка. С нее, действительно, открывался хороший кругозор. Вся беда в том, что водокачка была заметна врагу и ему не трудно было догадаться, что- именно отсюда ведется наблюдение. Следовательно, находиться на водокачке было довольно опасно.

Один из артиллеристов вызвался отправиться на наблюдательный пункт. Взобравшись на водокачку, он начал озирать местность. Вскоре он заметил неприятельские орудия и сообщил на огневую позицию, чтобы наша батарея открыла по ним огонь.

Но тут случилось то, что предвидели заранее: неприятель, в свою очередь, открыл огонь по водокачке.

Конечно, неприятель предпочел бы открыть огонь по самой нашей батарее, чтобы уничтожить ее. Но он не знал, где юна укрылась, и не мог об этом догадаться. А где находится наблюдательный пункт, он догадался. И поэтому он решил не уничтожить, а «ослепить» нашу батарею: убить ее наблюдателя. Ведь батарея, лишившись наблюдателя, станет, действительно, слепой: артиллеристы не будут знать, где цель, и вынуждены будут прекратить стрельбу.

Оставить батарею без наблюдателя — это все равно, что выколоть человеку глаза.

И вот наша батарея била по неприятельской, а неприятельская — по одному-единственному человеку, которого она решила уничтожить во что бы то ни стало.

Сначала неприятельские снаряды падали довольно далеко от водокачки: неприятель еще не пристрелялся. Наблюдатель не обращал на эти снаряды никакого внимания: весь обратившись в зрение, следил он за внезапно взметавшимися вдалеке дымками и сообщал поправки на огневую позицию.

Но вот снаряды начали ложиться все ближе и ближе к водокачке… Наблюдатель был достаточно опытен, он понимал: не в эту минуту, так в. следующую, но каким-нибудь снарядом его непременно убьет.

Кольцо из разрывов неприятельских снарядов, кольцо смерти, все теснее смыкалось вокруг наблюдателя.

Наша, батарея за это время тоже успела уже пристреляться.

Еще совсем немного времени — минута-две, — и наши артиллеристы заставят неприятеля замолкнуть, прикончат его. Но найдутся ли эти минуты? Или гибель придет раньше, боевое задание останется невыполненным?

Кольцо смерти стало совсем узким. И в этом кольце стоял на своем посту один человек и под грохот разрывающихся снарядов производил в уме необходимые математические вычисления.

Он был совершенно спокоен: он заставил себя остаться спокойным потому, что знал: тот, кто волнуется, тот ошибается, путается. А в такую минуту допускать ошибок нельзя.

Его глаз должен быть верен, его вычисления должны быть безукоризненно точны!

Обе батареи — и наша, и неприятельская — стреляли так быстро, как только могли.

Вот дымок разрыва взвился почти у самой неприятельской батареи.

Молодцы наши артиллеристы, хорошо стреляют!

Но в ту же секунду прогудел ответный снаряд, едва не задев наблюдателя... Неужели же наши опоздают на несколько секунд, и ему не придется увидеть плодов своей работы?

Кто окажется быстрее, искуснее, кто стреляет точнее?

И