Огненный лес - Игнатий Иванович Бескромный

дома с двумя выходами была реквизирована для гитлеровского офицера, что и подтверждалось большой печатной наклейкой на дверях квартиры. Офицера в доме не было, он выехал на несколько дней, и семья Ады охотно приняла пришедших.　

Ада была медсестрой в бывшей польской армии. Смелая и решительная, она помогала партизанам-подпольщикам. Ядвига рассказала ей о последних арестах и своих тревогах. Ада согласилась сходить на ее квартиру и принести гражданскую одежду для Дубовского. Здесь от польской семьи Ищука, жившей в квартире с Ядвигой, Ада узнала, что после ухода Дубовского и Ядвиги на квартиру еще раз приходили гестаповцы. Они были очень корректны, не кричали и ничего не обыскивали, только спросили Дубовского. Ищуки ответили, что он ушел в город. Гестаповцы немного подождали и так ни с чем и уехали.　

Было ясно, что за квартирой установлена слежка, которая облегчалась тем, что окна квартиры Дубовского выходили в соседний двор, где проживал агент немецкого гестапо.　

Такие неприятные новости принесла Ада. Оставаться у нее также было рискованно. Офицер — постоялец — мог вернуться в любую минуту. К тому же появление новых людей в доме Ады обеспокоило соседей. Дубовский быстро снял немецкую военную форму и надел гражданский костюм. Переодеваясь, он обнаружил, что Ищук второпях забыл передать ботинки. Было новое пальто, костюм, шляпа, но не было обуви, которая должна заменить немецкие сапоги. Делать было нечего, пришлось в таком виде отправиться в село Тюткевичи. Здесь у подпольщиков была запасная квартира, снятая у Ядвигиной землячки Лели.　

Село Тюткевичи примыкало к городу. Городская улица Уланская переходила в сельскую. И до сих пор тут было спокойно. Но тревога города за последние дни стала тревогой и села. На улице часто появлялись патрули, в домах устраивали обыски. Дом Лели оказался ненадежной защитой: он стоял на пустом дворе без всяких надворных построек.　

К вечеру в понедельник решили опять перейти на новое место — к акушерке Анне Филипповне Фроловой.　

Дом в селе Омит — место явки подпольщиков.　

Анна Филипповна, уроженка Москвы, попала на Волынь в первую мировую войну сестрой милосердия. Здесь вышла замуж, построила домик на окраине Ровно. Фролова пользовалась всеобщим уважением местного населения, ее называли «файным» доктором («файный» — хороший. — Прим. авт.). Днем и ночью вызывали ее к больным, увозили принимать роды, женщины часто посещали ее и на дому. За несколько дней до нападения гитлеровцев в гости к Фроловой приехала из Москвы сестра Варвара с мужем. Эвакуироваться они не успели. Вскоре муж Варвары умер. Не было мужа и у Анны Филипповны. В доме остались только две женщины — русские патриотки. У них часто собирались подпольщики, которые уходили в партизанский отряд.　

Когда Анну Филипповну попросили укрыть у себя Дубовского, она охотно согласилась.　

По партизанским правилам подпольщики сопровождались так: впереди шел проводник, за ним на известном расстоянии тот, кому показывают дорогу.　

Леля смело вышла на улицу и направилась к домику Анны Филипповны. За ней вышел Дубовский. Проходя огород, он натолкнулся на патруль. Солдаты шли парами с автоматами. Деваться некуда, бежать бессмысленно. Вся надежда на личную выдержку. Дубовский замедлил шаг, чтобы пропустить патруль, но солдаты уже остановились и потребовали документы.　

— Я больной.　

— Покажи освобождение.　

Дубовский медленно, не поднимая головы, подал медкарту и рецепты, выписанные Козловой. Внушительный штамп немецкой больницы успокоил патруль.　

— Пожалуйста, — проговорил гитлеровец, возвращая документы и делая разрешающий жест рукой.　

Во дворе Дубовского встретила Анна Филипповна: Пойдемте на чердак.　

Там были сложены доски так, что образовали пустоту в середине. Когда Дубовский влез в эту дыру, Анна Филипповна сказала:　

— Ночью я вас заберу в комнату.　

Лежать было неудобно и холодно. Серые ноябрьские дни казались бесконечными. Моросил мелкий дождь, уныло постукивая по железной крыше, иногда налетал ветер, густо поливая тесовую шалевку. А когда дождь затихал, наступала томительная и тревожная тишина, обостренный слух улавливал далекие шаги прохожих.　

Пробираясь через сарай, Анна Филипповна приносила еду — чашку кофе с хлебом и кусочком сала, садилась на доске и рассказывала городские новости. От нее же Дубовский через связных узнал, что в городе оставались еще партизаны-подпольщики, продолжавшие борьбу против оккупантов.　

Враг неистовствовал, выискивая подпольщиков. Однако подполье продолжало жить и действовать. В те дни, когда жители города узнавали весть о каком-либо новом ударе по врагу, грузная пожилая женщина взбиралась на чердак легко, ее лицо сияло улыбкой. Передавая кофе, она говорила:　

— Вы слышали вчера взрыв — вокзал взорвали, что там только творилось: крики, стрельба, оккупанты бежали как очумелые.　

Находясь на окраине города, на чердаке небольшого домика, Дубовский рвался к активным действиям. Но для этого нужно было установить связь с товарищами.　

Подходил конец ноября. С каждым днем становилось все холодней. Дули сильные ветры. Ночью скрежетала и гремела железная крыша, без движения ноги мерзли, покраснели воспаленные глаза.　

Но вот подпольщице Зосе Савицкой поручено организовать переход группы подпольщиков в партизанский отряд. Работая санитаркой в Тюткевичской больнице, Зося была связана с партизанской группой и по ее заданию подготавливала людей к отправке из города, ходила на связь.　

Переодетый в одежду сельского парня, обросший бородой Дубовский, обходя главную улицу, пришел на улицу 1 Мая. Вместе с ним пришла Ядвига. Новак был уже там.　

— О, вас бы теперь и родная мать не узнала, — сказал Терентий Федорович, смеясь и пожимая ему руки. Он всегда был весел, даже в критические минуты.　

— Ну вот, — продолжал он, — повоюем еще в лесу. Тут оставаться больше нельзя.　

Скоро пришел проводник и повел группу окольными путями на северо-западную окраину города. Он потребовал идти длинной цепочкой, на расстоянии видимости. Впереди шел проводник, за ним Новак, за Новаком Дубовский и Ядвига, а за ними еще несколько человек.　

Когда вышли за город, в овраге у села Городок Новак сказал:　

— Теперь можем отдохнуть. У нас еще есть время. Отсюда пойдем по пашне прямо на село Хотинь. У переправы нас будут встречать.　

На этой переправе не раз были случаи, когда националисты нападали на партизан и после мучительных пыток расстреливали их. Поэтому Медведев прислал для встречи ровенских подпольщиков целый взвод партизан с автоматами и пулеметами.　

Партизаны провели подпольщиков по лугам к реке. Переправившись через реку и пройдя село, командир взвода партизан попросил всех зайти в крайнюю хату, у леса. Старик хозяин встретил партизан очень приветливо. Он, видно, был уже знаком с командиром.　

Командир отдал распоряжение о расстановке постов и, улыбнувшись подпольщикам, сказал:　

— Ну, а теперь можно и поесть.　

Из сумок достали