Русско-шведская война. 1610–1617 - Сергей Николаевич Бирюк

пленного Ивана Шваля или Прокофьева, якобы сообщившего Делагарди о слабых местах укреплений Новгорода. В любом случае – даже если был такой пленный вообще, или Делагарди узнал о слабости укреплений от своих послов или офицеров разведки – это не имело не малейшего значения. Значение имело то, что в ночь с 15 на 16 июля Делагарди начал штурм»[227].

Действительно, доказательства предательства Швали косвенные. В то же время для шведского командования слабые места укреплений Новгорода были очевидны, как и малочисленность гарнизона. Стен и валов на большей протяженности береговой черты города не имелось, поэтому ясно внимание, уделенное защитниками отвлекающим действиям отряда Рехенбергера на Волхове.

По сообщению Шума, атака происходила в нескольких местах: «Напали у одних ворот Шотландцы и Англичане, у ближайших Немцы, а в середине Шведы, и взошли на вал, и в миг в город. Русские по обеим сторонам на валу отступили к башням. Потом солдаты отбили из внутри городские ворота, ибо таран не подействовал, потому что управляющий оным был застрелен[228].

Согласно Видекинду: «Ворота взорваны петардой. Так, сделав вид, что его люди направляются в другое место, он в глухую полночь подает сигнал, подступает с западной стороны города к месту, лежащему посередине между псковской и копорской дорогами, и приказывает поджечь медную петарду. Она вдруг с такой силой изрыгнула огонь, что взорвала и разрушила вал там, где были ворота. Открылся вход, усыпанный обломками; первыми тут всходят на вал и вступают внутрь воины Поплера и Коброна, а вскоре Эверт Горн пускает и конницу. За ними сплоченной массой следуют остальные; последней вступает гвардия – отряд главнокомандующего, – звуками труб и грохотом барабанов давая знать, что преграда сломлена и войска проникли в город. Только тогда защитники, пораженные столь неожиданным крушением, заметили, что неприятель напал в том месте, за которое они меньше всего боялись и где почти все было укреплено»[229].

Едва успела штурмовая группа пехотного полка Коброна, следовавшая за минером, расчистить проход в воротах и закрепиться на соседних участках стены, как в город вошли первые группы всадников Эверта Горна. Близлежащие улицы были мгновенно очищены от русских, которые, таким образом, потеряли возможность атаковать шведов, вошедших в город с этой точки через пролом в стене. Пехоте предстояло защищать стену и очищать ближайшие дома от стрельцов. Для эффективного выполнения этой задачи каждому отряду был выделен свой участок. Вскоре после этого шведы атаковали вторые ворота. Сделали это изнутри, благодаря чему открылась новая дорога в город. Затем, уже в боевом порядке, пехота и кавалерия, находившиеся в резерве, преодолели стену. Когда последний отряд пехоты – лейб-гвардия главнокомандующего – занял свои позиции, зазвучали барабаны и трубы, давая сигнал к массированной атаке на город.

Защитники пытались организовать сопротивление. Воины гарнизона и помогавшие им горожане отступили к башням, откуда долгое время вели огонь. В упорном и неравном бою: «Немцы сбивали русских с валу и от одного зубца к другому, от одного места к другому». На городских улицах погибли В.Д. Гаютин, Т. Шаров с 40 казаками, А.Ф. Голенищев, В. Орлов, новгородские дворяне А. Батенев, Т. Бундов, С.Т. Кузминский, М. Нармацкий, Р.Д. Хомутов, Ш. Палицын; были ранены князь М.И. Мещерский и есаул приказа Т. Шарова С. Неустроев. Перечисленые служилые люди составляли собственно новгородский гарнизон и не входили в отряд Бутурлина[230].

В обороне Новгорода приняло участие и мирное население. Опись Новгорода 1617 г. упоминает новгородцев, погибших во время штурма: 30 человек и 2 семьи с Софийской стороны и 12 человек с Торговой. Среди них были убитые «в остроге». Символом героического сопротивления врагу стал протопоп Софийского собора Амос Иванович, который «запершусь на своем дворе с своими советники и бьющеся с немцами многое время и много немец побил». Протопоп отверг предложение сдаться и был заживо сожжен шведами – «ни единово не взяша живьем»[231].

При этом русские даже не попытались выбить шведов из города контратаками. Когда их основные силы, сражавшиеся на северном участке оборонительной линии, были атакованы Рехенбергером, они, почувствовав угрозу с тыла, запаниковали и бросились бежать к мосту, ведущему на Торговую сторону. В это же время в северо-западной части города вспыхнул пожар. Возникло замешательство, которым воспользовались казаки и ворвались в толпу защитников. Началась страшная резня. Многие из тех, кто пытался спастись в лодках, утонули из-за их перегруженности. Бутурлин, принявший командование обороной Торговой стороны, не смог направить своих воинов на его защиту. Они начали грабить дома, а затем бежали в сторону Бронниц[232].

Бутурлин, по сообщению М. Шаума, «сам убежал» к своему шатру, который располагался в северной части Софийской стороны. Здесь «не обошлось без шума и без сильного сопротивления». Однако остановить шведов было уже невозможно, да и Бутурлин не пытался более своим личным примером воодушевлять войска. Командиры новгородского гарнизона В.Д. Гаютин, Т. Шаров погибли во время штурма. Напротив, Бутурлин со своим отрядом бежал на Торговую сторону, где казаки и стрельцы «начали сами разбивать… купеческие лавки и грабить своих под тем предлогом, что шведы отнимут же все». Бегство Бутурлина подтверждается и русскими источниками: «Как начаша сещи стражи по городу и по дворам, той же Василей Бутурлин с ратными людьми на Торговой стороне выграбив лавки и дворы пойде из города вон». Бутурлин отвел свои войска, в то время когда на валу и улицах Новгорода шел бой, бросив новгородцев на произвол судьбы[233].

Быстро захватив квартал Святой Софии, шведские командиры собрали своих воинов, которые начали грабить дома во время уличных боев. Небольшие отряды были отправлены на зачистку и тушение пожаров. Шведы перекрыли мост, ведущий в Торговый квартал, и окружили кремль. В нем нашли убежище городские власти, митрополит Исидор и воевода Одоевский.

Делагарди намеревался захватить кремль на следующий день, то есть 17 июля. Хотя он мог бы использовать захваченную артиллерию, он отказался от этого намерения и решил проложить путь к замку, взорвав минами сильно забаррикадированные ворота замка. Однако новгородцы не видели возможности для дальнейшего сопротивления. Кроме того, Бутурлин увел многих служилых людей из Новгорода. Новгородский воевода И.Н. Одоевский немедленно начал переговоры с Делагарди. А поскольку это была та самая цель, которую все время преследовал Делагарди, он немедленно принял капитуляцию. 17 июля шведский отряд вступил в Кремль. 25 июля новгородцы после некоторой борьбы приняли шведские условия, подписали договор и целовали крест шведскому королевичу[234].

Взятие Новгорода было огромным достижением шведов. Его можно считать примером мастерской атаки «искрадом» т. е.