Истребительные батальоны НКВД в период Великой Отечественной войны. Организация, управление, применение. 1941—1945 - Тимофей Дмитриевич Медведев

Советского Союза в начальный период войны. В подавляющем большинстве эти части, если их успевали создавать в условиях быстрого немецкого наступления, включались в состав РККА и в дальнейшем расформировывались.

Истребители против украинских националистов

На территории западных областей Украинской ССР формирование истребительных батальонов шло по мере установления советскими войсками контроля над данным регионом. В конце августа 1944 года вся Западная Украина в границах 1941 года была освобождена в ходе Львовско-Сан-домирской операции. Показательно, что истребительные части в занятых областях в первые несколько месяцев после их освобождения создавались без санкции со стороны партийных органов – имелось только соответственное распоряжение наркома внутренних дел УССР В.С. Рясного и упоминаемый во второй главе данного исследования общий приказ Л.П. Берии № 001683 об оперативном обслуживании освобожденных территорий и формировании для этих целей истребительных батальонов[527].

В выявленных документах имеются упоминания об использовании истребительных подразделений при проведении чекистско-войсковых операций на территории Львовской и Тернопольской областей Украины[528]. При этом кампания по их созданию охватила далеко не весь регион – в ряде районов истребительных батальонов, по информации, приводимой В.С. Рясным, до 1945 года «совершенно не было» ввиду нелояльности местного населения и срыва компании по формированию частей[529].

Однако в условиях быстрого освобождения западных регионов Советского Союза перед руководством НКВД встала задача по борьбе с активизирующимся националистическим подпольем, которое особо широко действовало на территории Западной Украины. Оперативные войска НКВД, занимающиеся в первую очередь охраной тыла Красной армии, были не столь многочисленны, кроме того, их военнослужащие плохо ориентировались в местной обстановке, особенно если говорить о сельских районах, где население поддерживало националистов и зачастую было негативно настроено к советской власти[530]. Кроме того, уровень преступности на территории Западной Украины и соседних республик был весьма высоким, что создавало еще большие сложности для государственных органов[531]. В условиях продолжающейся войны создание дополнительной нагрузки на регулярные войсковые части, подчиненные органам госбезопасности, приводило к сокращению ресурсов, необходимых для действий непосредственно в прифронтовой зоне. В тылу сил войск НКВД по охране тыла также зачастую не хватало для борьбы с вооруженным националистическим подпольем. В отчетах В.С. Рясного достаточно регулярно появлялись слова о недостаточном количестве материальных и человеческих ресурсов, которые в дальнейшем транслировались в докладах Л.П. Берии лично И.В. Сталину и В.М. Молотову[532]. В целом эта проблема была характерна для всей советской армии и органов внутренних дел, поэтому в этом плане внутренние войска западных областей страны не были исключением.

Начальник Главного управления войск НКВД И.М. Горбатюк[533] в своих приказах не раз обращал внимание на то, что для организации эффективных противопартизанских действий необходимо не только контролировать основные дороги и города, с чем в целом справлялись подчиненные ему части, но и обеспечить присутствие сотрудников госбезопасности в сельской местности, в деревнях, находящихся в том числе в лесах, которые часто служили базами для групп У ПА[534]. При этом посредством использования исключительно внутренних войск выполнить эту задачу не представлялось возможным. Кроме того, даже наличие большого числа военнослужащих, по мнению И.М. Горбатюка, не являлось гарантией успешной борьбы с подпольем, опирающимся на широкую поддержку населения, – войска, стоящие гарнизонами в крупных населенных пунктах, не были способны контролировать всю территорию того или иного района, особенно если говорить о сельской местности.

Именно поэтому на освобождаемых территориях западных республик СССР был развернут процесс создания истребительных батальонов, которые должны были стать важным элементом контроля над обстановкой прежде всего в сельской местности. Ситуация борьбы с националистическим подпольем в условиях частичной лояльности к ним населения диктовала новые условия создания и применения истребительных подразделений, которые оказались не вполне готовы к выполнению задач по борьбе с организованным подпольем. В то же время государственные структуры стремились к массовому вовлечению в конфликт на своей стороне местных жителей, что позволило бы получить дополнительные ресурсы, создать костяк вооруженных и знающих местность лоялистов в сельской местности, одновременно снизив нагрузку на войска НКВД.

Важным отличием от начального периода войны являлось массовое создание так называемых истребительных взводов, разделенных на отделения, которые несли службу не только в районных центрах, но и в более мелких населенных пунктах[535]. Подобная модель подчеркивает главное отличие создаваемых подразделений от сформированных в 1941 году – первые должны были являться структурой, предназначенной для максимального расширения географии конфликта и вовлечения в него как можно большего числа людей, в то время как вторые представляли собой именно стабилизирующую советский тыл силу.

Показательно, что в современной историографии вопроса выдвигается важный тезис о том, что Советскому Союзу удалось относительно быстро подавить сопротивление националистического подполья в западных республиках в первую очередь благодаря поддержке населения, которое было утомлено постоянно ведущимися боевыми действиями и террором. Известный историк Амир Вайнер показывает, что борьба с противниками советской власти велась крайне жестким образом – их практически не брали в плен, предпочитая полное уничтожение[536]. В этой связи пример истребительных батальонов достаточно релевантен – с одной стороны, они были одним из способов привлечения местного населения на службу в советские органы безопасности, а с другой – с их помощью создавались ситуации тотальной борьбы с националистами, когда против них использовались не только регулярные структуры НКВД или армии, но и широко разветвленная сеть частей, состоящих именно из местных жителей[537].

Важно также мнение Александра Статиева о том, что истребительные батальоны стали средством эскалации конфликта советской власти с националистами, обозначив собой и цель, и нового противника для последних[538]. Изученные источники показывают, что подобное утверждение, как минимум, не лишено оснований, однако в то же время нельзя забывать и об основной функции изучаемых подразделений, а именно о важности консолидации сторонников советской власти и привлечении последних к боевым действиям. Также важнейшей функцией истребительных частей было информирование о передвижениях групп националистов, отслеживание их сторонников в населенных пунктах, патрулирование местности с целью выявления бандгрупп. Например, в ряде приказов командиров подразделений указывались факты «ухода местных жителей в банды»[539], что свидетельствует об их идентификации и сборе оперативных материалов на противников советской власти. В этой работе советским органам госбезопасности существенную помощь оказывали истребительные батальоны.

В этой связи истребительные батальоны западных республик по функционалу можно сравнить с описываемыми S. Kalyvas институциями, необходимыми в первую очередь для информационно-пропагандистской деятельности в недружественном окружении[540]. Истребительные части стали инструментом, с помощью которого условно лояльное население втягивалось в конфликт. Его эскалация была выгодна властям, которые