Истребительные батальоны НКВД в период Великой Отечественной войны. Организация, управление, применение. 1941—1945 - Тимофей Дмитриевич Медведев

Первые 20 истребительных подразделений были созданы в декабре 1943 года в освобожденных районах Гомельской и Могилевской областей и состояли в среднем из 70—100 человек, вооруженных винтовками и одним-двумя ручными пулеметами[582]. При этом на казарменное положение батальоны не переводились (за исключением частей, оперирующих в районе Минска в июле – августе 1944 года, в момент проведения многочисленных операций против окруженных в районе города немецких войск), то есть заработную плату их бойцы получали по месту работы, а собирались в местах расположения частей только в случае оперативной необходимости.

Как и на всей территории советских республик, руководство созданными батальонами осуществлял штаб истребительных батальонов БССР (начальник на момент создания – подполковник Г.К. Ефимов, заместитель – подполковник Я.С. Жигалов), которому подчинялись областные штабы, чаще всего возглавляемые начальниками или заместителями начальников соответствующих управлений НКВД. Республиканский же штаб, судя по имеющимся источникам, подчинялся наркому внутренних дел БССР С.С. Бельченко, который, в свою очередь, отчитывался перед начальником Главного управления по борьбе с бандитизмом генерал-лейтенантом А.М. Леонтьевым (ранее с апреля 1942 года по май 1943 года последний возглавлял управление войск НКВД по охране тыла). К декабрю 1943 года областных штабов истребительных батальонов имелось только два – Гомельский, находящийся в уже освобожденном на тот момент областном центре, и Могилевский. Руководили данными структурами майоры Бакуев и Сидоров[583].

Судя по имеющейся статистике, создание истребительных батальонов в период зимы 1943/44 года шло ударными темпами. Так, если в конце декабря 1943 года в составе 20 подразделений насчитывалось порядка 1500 человек, то уже 1 февраля нового года численность военнослужащих выросла до 2400 человек, в дополнение к имеющимся частям были созданы два батальона в Витебской и сразу пять – в Полесской области (скорее всего, ввиду ее трудного рельефа, благоприятного для различного рода групп националистов и банд)[584]. Эти факты снова доказывают тезис о том, что руководство НКВД достаточно высоко оценивало эффективность истребительных частей и было готово в кратчайшие сроки формировать их на освобожденных территориях. Подготовка их личного состава осуществлялась по утвержденной в 1943 году общесоюзной программе с упором на обучение владению оружием и тактику[585]. Особое внимание обращалось на новое пополнение из числа мобилизованных местных жителей, не имеющих боевого опыта.

Нетипичная ситуация сложилась в истребительных батальонах Белорусской ССР с точки зрения их обеспечения вооружением. Создаваемые в 1943–1944 годах подразделения формально должны были снабжаться по нарядам Хозяйственного управления НКВД БССР (далее ХОЗУ НКВД) и Главного управления по борьбе с бандитизмом, а также со складов окружного управления военного снабжения (далее ОУВС). На деле же эти структуры стали регулярно заниматься снабжением истребительных частей вооружением только с началом 1945 года – так, в январе по нарядам ХОЗУ было получено 492 винтовки, 160 автоматов и 30 ручных пулеметов, со складов ОУВС выделено порядка 80 тысяч различных патронов для винтовок и 2 тысячи ручных гранат. При этом общая численность истребительных батальонов республики на тот момент составляла порядка 15 тысяч человек, то есть обеспечения вооружением согласно штату практически не проводилось, оружие централизованно не выделялось[586].

На местном же уровне истребительные подразделения активно использовали трофеи, подбираемые на полях сражений, оружие, изымаемое у местного населения, также вооружение передавалось из партизанских отрядов, благодаря чему в некоторых частях имелись даже минометы (в том числе немецкие) и станковые пулеметы[587]. Важно отметить, что практически сразу после начала формирования батальонов в ноябре 1943 года С.С. Бельченко, по сути дела, узаконил подобные практики, предписав командирам частей обеспечивать их «в том числе за счет местных ресурсов»[588]. В данном эпизоде также ярко проявляется не монолитность управленческой вертикали органов госбезопасности. Отмечу, что в других областях страны даже в наиболее кризисные периоды войны (1941 – середина 1942 года) изучаемые части в большинстве своем получали оружие централизованно, со складов НКВД или Главного артиллерийского управления РККА (хотя и эпизодически использовали трофеи). Лишь в конце 1944 года истребительные батальоны Белоруссии сдали тяжелое и часть трофейного вооружения на склады ХОЗУ и начали получать оттуда же положенные по штату винтовки и пулеметы[589].

В чем-то похожая ситуация имела место и в сфере обеспечения подразделений продовольствием – будучи не на казарменном положении, батальоны стояли на довольствии управления НКВД, однако продуктов часто не хватало, приходилось использовать местные ресурсы и трофеи. Так, например, в районе Пинска был обнаружен немецкий склад с тушенкой, откуда последняя была изъята и передана в местные истребительные батальоны[590]. Показательно, что в течение 1944 – первого квартала 1945 года в большей части подразделений отсутствовали или имелись в недостаточном количестве карты местности. В мае 1945 года начальник 3-го отдела управления по борьбе с бандитизмом БССР подполковник Г.К. Ефимов просил А.М. Леонтьева прислать топографические карты в расчете по две на один батальон[591]. В июне 1944 года подразделения начали снабжаться в том числе посредством выделения продуктов Наркомторгом БССР, и ситуация изменилась в лучшую сторону.

Однако, как и по всей территории страны, ключевой проблемой истребительных батальонов, сформированных в Белоруссии, были трудности с комплектованием личным составом. Несмотря на то что в вышеупомянутом приказе С.С. Бельченко содержались слова о «повсеместном зачислении в истребительные части партизан»[592], на практике ситуация была гораздо сложнее. Партизаны, ранее входившие в состав вышедших из германского тыла отрядов, безусловно, присутствовали в истребительных частях, прежде всего на должностях командиров рот, заместителей командиров батальонов. Однако помимо них в качестве рядовых бойцов в истребительные части входили и совершенно не имеющие военной подготовки граждане – например, привлекались школьники старших классов[593].

В конце 1943–1944 году в школах проводились лекции на тему «О роли и задачах школьников в укреплении советского тыла и помощи истребительным батальонам»[594]. Семнадцатилетних молодых людей достаточно активно привлекали к службе в батальонах, а более младших школьников массово записывали в состав групп содействия, которые пытались организовать буквально в каждом населенном пункте[595].

Также по состоянию на 1 октября 1944 года в изучаемых подразделениях состояло 2240 женщин, что составляло 12 % от их общей численности. Однако основой кадрового состава батальонов являлись местные жители призывного и непризывного возрастов, в основном из числа колхозников, а также партийно-советского актива[596]. В этой связи уместно привести полные данные по личному составу истребительных батальонов БССР по состоянию на начало апреля 1945 года. Они представлены в таблице 4. В этот период указанные части были усилены личным