Истребительные батальоны НКВД в период Великой Отечественной войны. Организация, управление, применение. 1941—1945 - Тимофей Дмитриевич Медведев

Приведенные данные не дают усомниться в том, что идеи о полном комплектовании истребительных частей партизанами были слабо осуществимы в сложившейся обстановке. При этом подразделения, оперирующие в районах активности групп противников советской власти[598] (Брестская, Пинская, Гродненская области), старались укомплектовывать наиболее боеспособным контингентом, а именно военнослужащими призывных возрастов, в том числе бывшими партизанами. Подчеркну, что в таблице приводятся данные за апрель 1945 года, когда, с одной стороны, имела место некоторая активизация подполья, а с другой – батальоны начали усиливаться военнослужащими, переводимыми в том числе с территорий РСФСР и восточных областей БССР.

Таблица 4

Численный состав истребительных батальонов УНКВД БССР на 1 апреля 1945 года[597]

В то же время руководство НКВД Белорусской ССР, видимо обобщив предыдущий опыт своих коллег, формировавших истребительные батальоны в начальный период войны, изменило подход к их комплектованию начальствующим составом. В нескольких приказах С.С. Бельченко, датированных августом – сентябрем 1944 года, особо указывалось, что необходимо избежать ситуаций, при которых руководящие должности в подразделениях занимали бы партийные и советские работники, а не офицеры НКВД[599]. Оценивая кадровый состав батальонов, можно прийти к выводу, что указания руководства активно старались воплотить на местах. По крайней мере, по данным за ноябрь 1944 года, все командиры батальонов являлись офицерами НКВД (в некоторых случаях РККА)[600].

На 1 июня 1944 года в освобожденных областях республики был создан уже 41 истребительный батальон общей численностью 3393 человека и 914 групп содействия (многие из последних носили фантомный характер и фигурировали только в отчетах сотрудников НКВД). Необходимо обратить внимание на то, что эти данные характеризуют ситуацию, сложившуюся еще до операции «Багратион». То есть батальоны были сформированы фактически в каждом сколько-нибудь крупном населенном пункте республики из числа находившихся под контролем советских войск. Однако до штатных 100–120 человек численность подразделений не доходила – население массово призывали в РККА, также шла мобилизация людей на восстановление железных и шоссейных дорог для будущего наступления, из-за чего истребительные батальоны, по данным С.С. Бельченко и их командиров, комплектовались по остаточному принципу[601].

Готовящаяся наступательная операция на белорусском направлении оказала влияние и на истребительные подразделения. Планы по их воссозданию на освобожденных территориях обсуждались, в частности, на заседании ЦК компартии Белоруссии, прошедшем 14 июня 1944 года. Также поднимались вопросы, касающиеся улучшения руководства батальонами на местах, особая роль придавалась «необходимости заслушивать начальников штабов истребительных частей на заседаниях райкомов и обкомов партии»[602]. Также особо оговаривался порядок назначения командиров батальонов – ими могли быть исключительно начальники или заместители начальников районных отделов НКВД[603].

Показательно, что партийные органы активно вмешивались в работу истребительных частей, в частности, весь командный состав (командиры батальонов и их начальники штабов) утверждался не только приказами начальника республиканского штаба батальонов, но и постановлениями бюро соответствующих районных комитетов коммунистической партии. Правда, судя по личным данным командиров, за 1944 год представления органов внутренних дел стабильно утверждались на партийных бюро, а их обсуждения, скорее всего, носили формальный характер. Доклады командиров батальонов регулярно заслушивались на заседаниях райкомов и горкомов республики[604]. Однако к концу 1944 года систему руководства откорректировали – партийные структуры занимались общими вопросами комплектования и контролем за состоянием подразделений, а органы НКВД отвечали за оперативное руководство.

Для улучшения ситуации с личным составом на службу в части передавались не только сотрудники органов внутренних дел, но и партийные активисты, а на соответствующих приказах и директивах стояли подписи как начальников управлений НКВД, так и секретарей соответствующих обкомов и председателей областных Советов[605].

Численность изучаемых подразделений объяснимо росла по мере установления советской власти в освобожденных областях и проведения на их территории административных реформ. Если на 1 октября 1944 года (напомню, что на тот момент вся территория Белорусской СССР была освобождена, а Белостокский выступ передан Польше) в истребительных батальонах состояло в общей сложности 16 446 человек, то на начало января следующего года численный состав подразделений увеличился до 18 тысяч человек[606]. Затем началось постепенное сокращение числа военнослужащих в связи с созданием в БССР двух новых областей – Бобруйской и Полоцкой и обращения части ресурсов на создание местных истребительных батальонов, а также в связи с быстрым движением фронта на запад.

Истребительные части продолжали функционировать и в 1945 году, более того, в связи со снижением уровня бандитизма в восточных областях республики в конце 1944 года по ходатайству НКВД БССР офицеры и бойцы действующих там батальонов были переведены в Барановичскую, Брестскую, Пинскую и Гродненскую области, где усилили местные подразделения. В Молодечненской области был сформирован особый истребительный батальон при областном управлении НКВД численностью в 100 человек, получивший право действовать в любом районе региона[607]. Одновременно шла реорганизация структуры управления батальонами – приказом № 001525 все региональные штабы были включены в состав республиканских управлений по борьбе с бандитизмом, а в январе 1945 года при нем были сформированы третьи отделы (в Белоруссии его начальником являлся переведенный с должности руководителя расформированного штаба истребительных батальонов подполковник Г.К. Ефимов). Функции данных органов заключались в руководстве и координации работы истребительных частей. В составе отдела создавались отделения, сотрудники каждого из которых координировали части, действующие в конкретной области[608]. Также регулярно происходили выезды сотрудников 3-го отдела в наиболее сложные с точки зрения сложившейся обстановки области.

Обозначенная реорганизация стала причиной характерной кадровой коллизии. Из-за управленческой неразберихи, а также в связи с недостаточным финансированием ряд офицеров, ранее служивших на руководящих должностях в местных штабах батальонов, подали рапорты о переводе в иные подразделения Наркомата внутренних дел. Так, за январь – апрель 1945 года восемь начальников областных штабов покинули свои посты. Основной причиной таких действий было отсутствие заработной платы. Некомплект офицеров в отделениях по состоянию на апрель указанного года составил 22 человека, причем структуры покинули имеющие опыт руководства люди[609].

Подобные мероприятия вкупе с проведенной в первом квартале 1945 года фильтрацией и сокращением личного состава частей негативно сказались на батальонах. В частности, в отчетах их командиров за конец весны – лето 1945 года регулярно встречаются слова о слабой работе подразделений, которые затем транслируются в обобщающих рапортах С.С. Бельченко. Несколько батальонов Гродненской области к концу весны «совершенно исчезли», а летом 1945 года, когда активность националистов и бандитских групп возросла, истребительные части